Последний аккорд
Шрифт:
— С трудом. Дело, думаю, было совсем не в зубной нити.
— Совсем. Я хочу сказать, что они непредсказуемы, — продолжил Джонни уже не так весело. — Они могут нас терпеть годами, и за один день их терпению приходит конец. Словно переклинивает. Сегодня она говорит, что любит, а завтра уже подумывает воткнуть вилку тебе в горло, пока ты спишь.
— Вилку?
— Вилку.
— Это всё та же дама с нитью или другая?
— Другая…
Он свернул на Олбани-авеню. Голду казалось, что они поедут другой дорогой, но он не стал вмешиваться
— Извини, что спрашиваю, но что стало с твоей женой?
— А она от меня ушла, — улыбнулся Джонни. — Фрэнки хотела детей, а я бесплоден из-за травмы.
— Боюсь спрашивать какой.
— Как ты уже знаешь, я дрался за деньги. Однажды мне неслабо заехали по шарам. Я даже сознание потерял.
— О… — невольно поёжился Голд. — Но сейчас это лечат.
— Лечат. Но зачем? В этом мире и так достаточно Симмонсов.
— Мне жаль насчёт Фрэнки.
— Не все Джонни и Фрэнки в этом мире живут долго и счастливо, — улыбнулся Джонни. — Но я вспоминаю её с нежностью.
Они прибыли в предполагаемый пункт назначения. Небольшая крытая парковка около «замороженной» стройки, склады и заброшенные промышленные здания вокруг. Голд последовал за Джонни к одному из таких зданий, сплошь разрисованному граффити, и вместе с ним остановился у хорошо замаскированной двери. Джон позвонил по телефону, ничего не сказал, но через три минуты дверь им открыл Коди Пэк.
— А вот и вы, мистер Голд, — улыбнулся парень и, как обычно, выдавил нервный смешок, — Следуйте за мной.
И Голд последовал за ним по широкому тёмному короткому коридору к просторной лаборатории.
Она была вдвое больше, чем у Пэков, и напоминала не столько лабораторию, сколько операционную, или скорее морг. Посередине стояло два операционных стола, недавно тщательно отмытых, у стен располагались шкаф с химикатами и прозрачные криокамеры, в которых хранились головы. Голд насчитал пять, вгляделся в лица и убедился, что не знает этих людей.
На одном из столов были разложены хирургические инструменты, а рядом, привязанный к стулу, сидел худой, еще молодой мужчина и смотрел в пол. Голд не стал заострять на нём своё внимание: его интересовали сейчас только доказательства, только останки Стефано Ортиса.
— Здесь только головы, — заметил он Коди.
— С телами он обошёлся не так бережно, — хихикнул Коди, а потом громко позвал: — Эдди! Мистеру Голду нужны останки!
Эдди с лэптопом показался из-за двери, ведущей в соседнее помещение.
— Здравствуйте, мистер Голд, — сухо поздоровался он. — Я, как видите, уложился в сроки.
— Мы уложились! — поправил Коди.
— Да, мы уложились в сроки.
— Отлично, — оценил Голд и, махнув рукой в сторону голов, спросил: — Где остальное?
— О! — оживился Эдди, повернулся и пошёл назад в к двери, из которой только что вышел. — Прошу за мной.
Голд отправился следом и оказался в комнате поменьше, но тоже довольно большой. Её использовали как
Эдди поставил лэптоп на стеллаж, подошёл к одной из морозилок, откинул крышку и жестом пригласил Голда заглянуть внутрь, что тот и сделал. Внутри лежало две руки, распиленные на четыре части ноги и ещё несколько свертков, которые, вероятно, были когда-то туловищем.
— От органов он избавился, — прокомментировал Эдди.
— Послал приятелю? — мрачно пошутил Голд, вспомнив банку с сердцем в кабинете Гарсии и, глядя на озадаченное лицо Эдди, вернулся к главному: — Хочешь сказать, что это Стефано?
— Да. В его записях зафиксировано, что останки мистера Ортиса в морозильнике номер четыре. Это морозильник…
— Номер четыре. Я понял. А кто остальные?
— Мы не спрашивали. Но они, похоже, тоже здесь не по своей воле.
— А личные вещи он сохранил?
— Да. Он всё сохраняет и всё записывает, — отчитывался Эдди. — Записи тоже покажутся вам любопытными.
— Сначала вещи, — Голду нужны были доказательства, помимо пары заметок и замороженных частей тела, которые едва ли можно было рассмотреть из-за льда. — Потом расскажешь, что примечательного в записях.
Эдди согласно кивнул, подошёл к стеллажу и вытащил снизу объёмный чёрный контейнер с большой буквой «S» на крышке. Контейнер Голд открыл сам и нашёл внутри светло-голубые джинсы, толстовку, тёплую, тщательно свёрнутую куртку, сложенный в несколько раз рюкзак, книгу по программированию и пакетик, в котором лежали серебряная цепочка с изображением девы Марии и два кольца. Одно из колец было ему слишком хорошо знакомо. Сомнений в том, что в морозильнике номер четыре лежали части тела Стефано Ортиса, у него больше не было.
— Оно? — спросил Эдди.
— Оно… — вздохнул Голд, сунул пакетик с кольцами и цепочкой в карман и закрыл контейнер. — Давай записи.
— Вас одна заинтересует. Седьмого у него встреча с мистером Гарсия.
— Что?! — повысил голос Румпель. — Он здесь?!
— Прилетит седьмого, — растерялся Эдди.
— Эдди, почему ты мне сразу не сказал?!
— Вы сказали, что сначала вещи.
— А что он говорит по этому поводу? — Голд мотнул головой в сторону «операционной», где сидел местный Беппе. — Вы его спрашивали хотя бы о чём-нибудь?
— Спрашивали, — кивнул Эдди. — Но он пока не сказал ни слова.
— Я с ним поговорю.
— Если он ответит.
— О, мне он ответит… — угрожающе протянул Голд. — Ты можешь хотя бы сказать, как его зовут?
— Виллард Хесс.
— Чудесно!
Он решительно вернулся в «операционную», но у стола, возле которого сидел Хесс, помедлил: он не знал, как разговаривать с этим человеком. Осмотревшись, он увидел свободный стул, взял его, поставил напротив Хесса и сел, совершенно игнорируя Джонни и Коди.