Последний дракон Цзянху

Лин Ши

Она стояла в небольшом, но ухоженном и живописном саду. Деревья уже отцвели и были покрыты сочной зелёной листвой. Цветы, высаженные вдоль дорожек, испускали тонкий сладковатый аромат. В воздухе чувствовалась свежесть, как после дождя. Свежий ветерок игрался с длинными рукавами, и норовил забраться под ворот, холодя кожу. От его порывов спина покрылась мурашками, и Бай Сюинь невольно вжала голову в плечи. Она повернулась и посмотрела на постройки вокруг — это

поместье было не такое большое и роскошное, как у семьи Бай, но достаток всё же явственно ощущался. Из открытых окон доносились голоса слуг, занятых обычной работой. Бай Сюинь оглядела внутренний сад и увидела в глубине маленький пруд с листьями лотоса, раскинувшимися зелёными блинчиками на поверхности воды. Она подошла к пруду и увидела в воде двух карпов кои. Один был красно-белый, а второй чёрный с золотистыми чешуйками — они плавали бок о бок меж лотосовых стеблей. Бай Сюинь наклонилась ближе, наблюдая за игрой карпов, когда почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она резко выпрямилась и поймала на месте преступления человека, который смотрел на неё в упор. Будучи замеченным, он сразу смутился, опустил взгляд и начал нервно сжимать в руках большую метлу, которой подметал дорожки в саду. На нём была одежда нижайшего из слуг, а на вид ему было не больше шестнадцати.

Да Шань.

Его лицо выглядело совсем молодо, а тело уступало более взрослой версии и по росту, и по ширине плеч. Его одежда из грубой ткани при каждом порыве ветра липла к коже, очерчивая фигуру, которая была намного худее той, что Бай Сюинь невольно удосужилась лицезреть на памятной тренировке в снегу. Старейшина Бай снова перевела взгляд на пруд, но на этот раз чтобы увидеть собственное отражение. Девушка, смотрящая на неё среди широких листьев лотоса, была молода и хороша собой. Они были похожи, словно родные сёстры. Эта девушка едва расцвела, её кожа была бела и нежна, а на щёчках ещё оставалась детская припухлость. Её взгляд был чистым и невинным. Она была тем цветком лотоса, которого так не хватало этому пруду. Бай Сюинь отвела взгляд от воды и заметила, что эта молодая версия Да Шаня не шевелится, так и застыв со своей метлой. Не решаясь поднять взгляд, и не в силах уйти, он просто стоял на месте. Бай Сюинь хотела шагнуть к нему, но не смогла пошевелиться, словно тело вдруг перестало ей принадлежать.

— Молодая госпожа! — послышался голос позади. — Молодая госпожа, вот вы где! Ну зачем вы вышли в сад? Ветер такой холодный. Что, если вы заболеете? Ваша матушка будет сердиться, если узнает. Скорее пойдёмте в дом!

Бай Сюинь обернулась и увидела совершенно незнакомую служанку. На лице той было неприкрытое беспокойство. Стоило ей заметить Да Шаня, как беспокойство в глазах сменилось жёсткостью.

— Чан Ян! — закричала она. — Что ты здесь встал, у тебя нет работы? Как ты смеешь бездельничать в середине дня? Вот, посмотришь, что будет, когда я госпоже об этом расскажу!

— Не надо! — прервала её ругань Бай Сюинь. — Он ничего плохого не сделал, не надо ни о чём рассказывать.

Служанка потрясённо посмотрела на неё, словно не ожидала, что Бай Сюинь скажет нечто подобное.

— Молодая госпожа, пожалуйста, вернитесь поскорее в дом, — служанка цепко схватила Бай Сюинь за запястье и потащила за собой.

Бай Сюинь хотела вырвать руку, но тело словно онемело и послушно последовало за служанкой. Она обернулась и бросила взгляд на Да Шаня, который стоял, склонив голову, не смея пошевелиться.

Дотащив Бай Сюинь до дома, служанка осмотрелась и, убедившись, что вокруг никого, наклонилась совсем близко и быстро зашептала:

— Молодая госпожа, о чём вы только думали, вам нельзя быть такой безрассудной! А что, если бы вас кто-то увидел.

Если ваши родители узнают, то быть беде!

— Но мы не сделали ничего плохого, — нахмурилась Бай Сюинь.

— Молодая госпожа, прошу вас, держитесь подальше от Чан Яна. Его жизнь и так полна горестей, не надо делать её ещё тяжелее. Если кто-то узнает, что вы видитесь наедине, то накажут его, а не вас. Молодая госпожа, его же могут убить за такое!

— Я просто гуляла по саду, а он подметал дорожки, — тихо сказала Бай Сюинь, — вот и всё.

— Молодая госпожа, — служанка посмотрела ей прямо в глаза. — Я знаю вас с младых лет, вы всегда были добрым и заботливым ребёнком. Так почему сейчас хотите погубить этого человека? Даже если вы не думаете ничего плохого, каждый ваш жест, каждый взгляд может распалить в сердце молодого юноши пламя, которое очень сложно будет потушить.

— Думаешь, я ему нравлюсь? — с надеждой спросила Бай Сюинь.

Служанка посмотрела на неё как на безумную:

— Молодая госпожа, как вы можете спрашивать, разве сами не знаете? Он же глаз с вас не сводит.

— Я ему нравлюсь, — прошептала Бай Сюинь и ей внезапно стало очень тепло. — Нравлюсь…

* * *

Утреннее солнце вливалось в помещение, захватывая цунь за цунем. Когда оно коснулось кровати старейшины и затопило тонкий струящийся балдахин, Бай Сюинь открыла глаза. Образ молодого Да Шаня с опущенным от смущения взглядом всё ещё стоял перед её глазами. И эти заветные слова «я ему нравлюсь», словно он сам произнёс это признание. Бай Сюинь находилась между сном и явью, не в силах сдержать улыбку.

Окончательно пробуждение настигло её внезапно, наполнив душу горечью и ощущением потери. Всего лишь глупый сон. Но даже в этом сне им, молодым и невинным, не суждено было быть вместе. Молодая госпожа знатного рода не может выйти замуж за простого слугу. Если бы сама Бай Сюинь была обычной девушкой, то её уже давно бы выдали замуж, и воспротивиться этому она бы не смогла. Но на её счастье, у неё оказался талант к самосовершенствованию, поэтому она стала воином и могла сама распоряжаться своей жизнью наравне с мужчинами. Внезапно её настигло осознание — она взрослая, она может сама решать. Если она хочет мужчину, то может присвоить его себе. Ей просто надо его убедить и, если её избранник согласится, то ни орден, ни семья Бай не смогут её остановить.

Бай Сюинь выпорхнула из кровати и начала приводить себя в порядок. Ей надо было как можно быстрее посетить Храм Нефритового Будды и закончить дела. Всё время она будет поддерживать связь с Шао Цинмэй, чтобы вовремя узнать, если та вдруг решит уехать, и попросить задержаться до своего возвращения. Созревший план был простым и понятным — как только она закончит дела ордена, то займётся личной жизнью. Её просто надо уговорить Да Шаня пожениться, может ли это быть слишком сложным? Хоть она и была уже немолода, но всё же благодаря совершенствованию выглядела не старше двадцати пяти, да к тому же была богата и из уважаемой семьи. В то время как Да Шань по статусу был практически слугой и обладал серьёзным изъяном. Вряд ли он найдёт себе жену лучше, чем Бай Сюинь.

В итоге утренние сборы заняли намного больше времени, чем обычно, зато результат Бай Сюинь порадовал. Из медного зеркала на неё смотрела изящная женщина в красивом расшитом цветами по случаю весны бледно-красном ханьфу. Верхняя часть волос была заплетена в сложную причёску, украшенную заколкой с цветами сливы, а нижняя часть свободно струилась по спине до самой поясницы. Бай Сюинь придирчиво себя осмотрела со всех сторон и осталась довольна результатом. Словно она и правда собралась свататься.