Последний ключ

Шведова Анна

– Что для этого потребуется?

– Ничего особенного, домени. Мы проведем один древний ритуал. Если ты готова, нам лучше поспешить.

– Я готова. Что это за ритуал?

Но Нун не ответил. Вместо этого он низко склонил голову, его примеру последовали остальные. Короткие слова молитвы - и Хранители отошли от стола. Нетерпение подгоняло меня, но теперь спешить не имело смысла, все теперь было не в моих руках.

Старейшины были изворотливее скользких ужей, ни разу прямо не ответив на мои вопросы, и это беспокоило меня. Я понимала, что время не терпит, что решение следует принять быстро... но решение как-то не вязалось с торжественно-высокопарной речью, сказанной

Нуном. Я слишком долго пробыла в обществе Паллада, чтобы не почувствовать подвох. Я была слишком подозрительна, чтобы не понимать, что слова Нуна были только способом меня успокоить, но они ничего не объясняли. А я уже не та наивная девочка, которой не требуются объяснения. Вот только не бесполезно ли обращаться за ними к старейшинам? Разве не дали они понять, что ответа мне не получить? Их изворотливость в разговоре даже восхитила меня.

Мы вышли из пещер и вернулись к месту, где меня впервые встретили Нун и Ваа. Там уже стояли три оседланные лошади, вместе с моей Незабудкой. Я не ожидала, что старик сможет ехать верхом, однако он превозмог немощь. Время дорого, спокойно пояснил он, принимая помощь более молодых Хранителей.

– Как называется ритуал, который мы проведем?
– повторила я свой вопрос Ваа, которая поодаль бесстрастно наблюдала, как тяжко усаживается Нун в седле.

Она бросила, как мне показалось, обеспокоенный взгляд на старика, и все-таки ответила, немного помедлив:

– Нунжитак, Черный цветок.

Огнецвет, как мило! Не далее как третьего дня я восхищалась траурным полем огнецветов, которых горцы называли нунжитаками, цветами смерти и бессмертия, а теперь сама стану их частью. В этом мне виделся некий зловещий смысл, особенно после того, как краем глаза я заметила, как побледнел Аррэй. Он проводил Ваа прищуренными глазами и в них отразилась... растерянность?

Мы ехали так споро, как только было возможно. Хранители легко шли, привычно перепрыгивая через расщелины, взбираясь на камни, огибая скалы. Верхом ехали только трое, но лошади скорее замедляли ход, чем ускоряли наше продвижение. Оно было понятно - Хранители шли тропами, по которым и человеку дано было с трудом пройти.

Но за дорогу я не волновалась. Раз есть те, кто лучше меня знает путь, следует предоставить им решать, как и куда идти. У меня же были дела поважнее. Я старалась оказаться поближе к Аррэю. И вскоре мне это удалось.

Тропа привела в ущелье, узкое и поразительно извилистое. По дну тек ручей, потому идти приходилось по каменистому берегу - довольно медленно и осторожно. И Аррэю волей-неволей пришлось придерживать мою лошадь.

Он шел впереди, держа поводья и не оглядываясь, но по его излишне нервным движениям я видела, что он смущен. Это было мне как раз на руку.

– Нунжитак, это ведь не совсем то, о чем говорил Нун?
– тихо спросила я, нагнувшись к шее лошади. Юноша споткнулся, метнул на едущих впереди старейшин испуганный взгляд, но тут же выпрямился. Я его понимала - он не мог ослушаться тех, чьей мудростью питался столько лет. Но он еще слишком молод, горяч и непослушен, возможно, для меня еще не все потеряно? Ваа или Нун, один из них или оба, явно мне солгали, и не мне их винить за это: я была той, кто походя разрушил все, что составляло смысл их существования. Да, я почувствовала скрытую неприязнь старейшин с самого начала нашей встречи, оттого не могла полностью доверять им, да и предостережения Паллада вдруг всплыли в моей памяти. Но Хранители не станут мне мстить, о чем неявно сказал Нун. Это радовало. Однако зачем-то лгали, а это было плохо. Смогу ли я через Аррэя узнать, в чем

именно лгали? Ведь причины беспокойства молодого Хранителя могли крыться совсем не в лжи Ваа, а в каких-то мелочах, чем-то для меня несущественном, в каких-то деталях ритуала, для непосвященного значения не имеющих. И тогда мне не стоило волноваться. Но что если это не так?

Чем чудовищнее ложь, тем сильнее желание от нее избавиться, и если я не ошиблась, Аррэй готов говорить, нужно только подтолкнуть его к этому.

– Когда все это закончится, Аррэй, ты мне покажешь здешние места? Здесь так красиво, но сейчас мне трудно любоваться этой красотой, не зная, что ждет впереди. Мне как-то очень тревожно. По правде говоря, я боюсь. Я знаю, ты защитишь домени, но...

Помог ли мой мягкий, мечтательный тон с толикой беззащитной грусти в голосе, или дело было в сказанных словах, но мужчина вдруг резко обернулся:

– Я не понимаю, домени, зачем она так сказала.., - он осекся, глядя на меня испуганными глазами.

– Может, она просто перепутала?
– мягко подтолкнула я к откровенности, - Ваа могла что-нибудь забыть? Она ведь стара...

– Нет, - яростно возмутился Аррэй и тут же ненадолго прикрыл рот кулаком, - Она никогда ничего не забывает. Нунжитак - сильный ритуал, домени, но я не понимаю, как он может восстановить Жилу, если он наоборот...

– Что наоборот?

– Он тянет из Жилы силы и она потом несколько дней бывает слаба! Но ведь Жилы больше нет!

Или он и вправду искренне не понимал, или ему внезапно стало меня жаль. Ведь нетрудно было догадаться - если Жилы нет, откуда собираются тянуть силы Хранители? Правильно, из носителя крови Инаса.

– Как называется ритуал, чтобы наполнить Жилу?

– Я не знаю. Жила всегда сама наполняется, - Аррэй был потрясен от своих же собственных слов: сказав это вслух, он осознал, что в происходящем что-то неправильно. А мне совсем не нужны сейчас его нерешительность и сомнения.

Я наклонилась, протянула руку и легонько коснулась кончиками пальцев щеки юноши. Его лицо мгновенно вспыхнуло жаром до самых кончиков волос, а ресницы трогательно затрепетали. Но взгляда Аррэй не отвел, только тверже сжал губы. Он мне нравился - решительный, гордый, смелый, юношески порывистый. Я была старше его всего на пару-тройку лет, но не могла себе представить, что когда-то была такой же прямой и открытой. На его лице мгновенно отпечатывалось все - ликование, ненависть, сомнения, симпатия...

– В том, что Нун и Ваа мне солгали, нет ничего странного. Мы лжем любимым, чтобы защитить их, мы лжем врагам, чтобы обмануть и уничтожить их. Но ложь всегда оборачивается против тех, кто ее произносит - так или иначе, даже если предназначалась она во благо. Эта ложь погубит вас, Аррэй. И меня тоже.

– Я не знаю...

– Так узнай. Сможет ли Нунжитак остановить колдунов? Возможно, старейшины собираются провести совсем другой ритуал? Они прислушались к моим словам? Они не станут нападать на колдунов без разбора? Аррэй, мне очень надо знать все это. Что плохого в том, чтобы знать правду? Разве я многого прошу?

Мы миновали поворот за поворотом, столь частые и крутые, что начало нашего каравана то и дело исчезало из поля моего зрения. Уходящими в небеса стенами высились по обе стороны ручья серые скалы. Я старательно отводила взгляд от Нуна, рядом с лошадью которого весомо шагал Аррэй. Признаться, то, что молодой Хранитель вступил в нешуточную перепалку со старейшиной, меня совсем не радовало. Накануне стычки с Писцами только наших разногласий и не хватало. Но беспокойства я не выказывала.