Последний козырь Президента
Шрифт:
– Владлен Борисович, а что если нам поступить следующим образом… – говорила Агнесса, разложив на его рабочем столе документы очередного коммерческого проекта и при этом слегка касаясь его плеча своим бедром.
Китаев чувствовал жар тела молодой женщины и усилием воли заставлял себя вникать в суть проекта.
– Интересно, интересно, – бормотал Владлен, перелистывая бумаги, и мысленно молил бога, чтобы прикосновение длилось как можно дольше.
– Это, конечно, потребует дополнительных затрат, – ворковала Агнесса, – зато в перспективе мы застолбим большой сегмент
– Хорошо! Очень хорошо! – честно признавался Китаев, чувствуя, что прикосновение становится плотнее.
– Тогда, если Вы не против, – шептала искусительница, нагнувшись к самому уху и касаясь упругой грудью его правого плеча, – я поручу нашим экономистам обсчитать затраты и ожидаемую прибыль?
– Сделайте одолжение, любезнейшая Агнесса Павловна, – улыбался владелец «Трёх слонов» и незаметно расправлял плечи, тем самым ещё больше усугубляя контакт с трепещущей под лёгкой кофточкой женской плотью.
Однако, надо отдать должное специалисту по инвестициям, ни один из предложенных ею проектов не был провальным. Поэтому когда Агнесса заговорила с ним о вложении значительной части прибыли в строительство лесоперерабатывающего комбината под Иркутском, с последующей продажей выпускаемой продукции торговым партнёрам из Поднебесной, Китаев не особо удивился.
– Знаете, почему печально известный кризис тридцатых годов прошлого века разорил большинство ранее успешных американских предпринимателей? – вопрошала Агнесса, сидя в кресле напротив своего работодателя и лениво покачивая туфелькой.
– Да как-то я об этом не задумывался, – мямлил Владлен Борисович, не в силах отвести взгляда от изящной щиколотки личного консультанта.
– Ошибка их стратегии в том, что они, образно говоря, сложили все яйца в одну корзину, то есть полностью вложились в какой-то один сектор экономики и не имели «спасательного круга». Так вот когда нас всех накроет вторая и окончательная волна экономического кризиса, который разрушит все ранее наработанные связи, Иркутский лесоперерабатывающий комбинат будет для нас тем самым «спасательным кругом».
– А где гарантия того, что торговля лесом в условиях обрушившегося рынка окажется прибыльной?
– Прибыльной будет только та часть торговых операций, которая будет предлагать не услуги, а реальный продукт – лес, нефть, торф, уголь. В условиях жёсткого кризиса поставка продуктов в Москву и другие крупные города прекратится, так как большинство фирм и частных предпринимателей обанкротятся за один день. Наступит кризис неплатежей, торговать сначала будет невыгодно, а потом и нечем. Это будет конец торговой империи «Трёх слонов», но мы и из этого положения можем извлечь выгоду, если заранее продадим ваш московский бизнес и развернём торговую экспансию в Сибири.
– А может, не будем торопиться с продажей корпорации? – нерешительно сопротивлялся Владлен Борисович, которого такие революционные перемены откровенно пугали.
– Владлен Борисович! – с укоризной произнесла Агнесса. – Вы сейчас напоминаете больного, у которого с минуты на минуту лопнет аппендикс, а он, корчась от боли бормочет: «Погодите,
Все эти факты я узнал из довольно объёмного электронного досье на господина Китаева, «флешку» с которым передал мой связной Алексей по моему же запросу. Вообще-то я ожидал, что это будет обыкновенная справка, подробная, но справка. Оказалось, что практический интерес к владельцу «Трёх слонов» моя родная «контора» проявляет довольно длительное время, отсюда и обилие материала на фигуранта. Однако материалы разработки Китаева меня не порадовали, и ситуацию не прояснили.
«Обыкновенные торговые войны между конкурентами, – подумал я, выключая компьютер. – Вот таким оригинальным способом недоброжелатели убирают Китаева с игрового поля. Довольно изящная, и, самое главное, бескровная комбинация».
Дальше можно было Китаева не «разрабатывать». Можно, но личность Агнессы меня смущала, и я, повинуясь интуиции старого опера, негласно продолжил работу по сбору данных, и, как потом оказалось, не зря!
Для начала я послал Ерёму – молодого опера Антона Еремеева, у которого была обманчивая внешность деревенского простачка, походить денёк за «объектом» и собрать дополнительную информацию.
На следующий день Ерёма принёс в полиэтиленовом пакете стакан тонкого стекла, который он самым бессовестным образом «увёл» из кафе, где обедала Агнесса.
– Больше ничего не нарыл, – с виноватым видом сообщил Ерёма. – Она ни с кем не встречается, её никто не провожает, даже обедает одна.
– И за это спасибо! – поблагодарил я коллегу и с чувством пожал ему руку.
В этот же день наш криминалист, которого все называли по-свойски: дядя Миша, снял со стакана отпечатки и загрузил их в компьютер.
Компьютер пару часов недовольно гудел, переваривая и сравнивая полученную информацию, после чего выдал на экран фото и анкетные данные женщины, отдалённо напоминавшую Агнессу Павловну. Незнакомка, похожая на Агнессу на протяжении последних пяти лет вела активную криминальную деятельность, за что и была объявлена ростовскими полицейскими в федеральный розыск.
Когда информации накопилось достаточно для серьёзного разговора, я решил познакомиться со специалистом по инвестициям поближе.
Это зимнее утро для Агнессы Павловны не задалось. Как всегда, подъезжая на своём тёмно-синем «Пежо» к центральному офису корпорации «Три слона», она, убедившись в отсутствии попутного транспорта, включила левый «поворотник» и стала перестраиваться в левый ряд, чтобы через сто метров повернуть налево и въехать за ажурную ограду охраняемой стоянки.
Она уже начала выполнять манёвр, когда с левой стороны послышался какой-то неясный звук. Через пару минут перед самым её носом резко затормозил серый «Бентли», из которого вышли два «братка». «Братки» с расстроенным видом стали осматривать правое крыло своей навороченной «тачки», после чего с каменными лицами подошли к её сиротливо стоящему возле обочины «Пежо».