Последний негодник

Чейз Лоретта

«Гав», – подтвердила собака.

Берти рассеянно погладил ее.

– Собаку зовут Сьюзен, – сообщила девушка.

Тут Берти вспомнил о своих манерах и представился. Он узнал, что девушку зовут мисс Томазина Прайс, и ее наняла в компаньонки мисс Гренвилл.

После церемонии знакомства она устремила свой острый взгляд на здание позади него. Ее бровь изогнулась.

– Оно не очень-то гостеприимное, верно? – произнесла она.

– Не самое веселое местечко из тех, где я побывал, – согласился Берти.

Впрочем, для девчонки Креншоу, с

которой тот сотворил ребеночка, оно было еще менее веселым… именно так Берти представил дело этому мужчине прошлой ночью.

После того, как Эйнсвуд удалился, чтобы вступить в борьбу с мисс Гренвилл, Берти зазвал Креншоу в пивную на выпивку – «от нападения фемин и потрепанных нервов», – как пояснил ему Берти.

Обретя добровольного слушателя, Креншоу изливал свои несчастья. В конце, однако, Берти указал, что от фактов никуда не денешься, как это не прискорбно, а факт состоит в том, что мужчину уличили в отцовстве ублюдка, и им следует смотреть правде в глаза, верно?

И поэтому сегодняшним утром Берти пришел с ним в Брайдуэлл, где стало ясно, что вина Креншоу полностью доказана. Затем последовали продолжительные рыдания, и наступила развязка: Креншоу пообещал, что позаботится о Мэри и Джемми. И так тому это и было.

Недолго думая, Берти смог сложить два и два. Вот мисс Прайс, компаньонка мисс Гренвилл, напавшей на Креншоу по поводу Мэри Бартлз прошлым вечером. Вот позади него Брайдуэлл, куда заключили Мэри.

– Вы случайно здесь не затем, чтобы освободить девушку и малыша из Пересылочной залы? – спросил он. – Потому что, если это та, из-за которой мисс Гренвилл была вся в пене прошлым вечером, то можете сказать мисс Гренвилл, что Креншоу пришел и забрал их. Я был с ним, и они уехали четверть часа назад и… клянусь Юпитером, что он-то делает здесь в такой час?

Девушка повернулась в направлении, куда уставился Берти. Неужели герцог Эйнсвуд снова на ногах, хотя обычно он не соизволил заявляться домой, по словам Джейнза, до рассвета – и пьяным, как сапожник.

Что объясняет, пришло Берти в голову, почему его светлость выглядел, как сразу несколько грозовых туч вместе взятых.

Хотя Виру потребовалось мгновение, чтобы определить девицу, но черную мастиффиху он немедленно узнал. Ему бы повернуться и умчаться в противоположном направлении, поскольку, если собака здесь, то и мегера должна быть поблизости. Однако животное пристально таращилось на Вира, обнажив зубы, и издавало низкое непрерывное рычание. Если Вир сейчас уйдет, то это будет выглядеть так, словно собака его напугала.

Посему он продолжал идти и холодно глазеть на рычащую псину. Под блестящей черной шкурой перекатывались великолепные мускулы, животное было необычно большим для суки.

– Вижу, она из не мелкого помета, – заметил он. – Какая очаровательная персона.

Мастиффиха натянула поводок. Трент ухватил ее за ошейник.

– Такая же дружелюбная, как и ее хозяйка, – добавил Вир к вышесказанному враждебный комментарий. – Которая, кстати, не придумала

ничего лучше, как оставить этого маленького щеночка на попечение девочки, явно не умеющей подчинить собаку. Но как это типично для мисс Гренвилл, для ее безответственного…

– Мисс Прайс, позвольте представить вам герцога Эйнсвуда, – вмешался Берти. – Эйнсвуд, мисс Прайс. А это создание, которое пытается вырвать из плеча мне руку, зовут Сьюзен. Прекрасное утро, не правда ли? Мисс Прайс, почему бы мне не нанять для вас экипаж, чтобы вы поехали обратно и пересказали мисс Гренвилл хорошие новости.

Трент потащил рычащую собаку прочь. Мисс Прайс изобразила поспешный реверанс и последовала за ними. Чуть позже девушку и собаку благополучно засунули в экипаж.

Когда Трент вернулся, то послал Виру вопросительный взгляд.

– Почему бы нам не отправиться куда-нибудь и поискать для вас, где опохмелиться, чтобы малость взбодрить? – произнес он. – Вид у вас сегодня утром явно не цветущий, Эйнсвуд, если вы не против, что я так говорю.

– Мне уже Джейнз высказал, как я выгляжу, спасибо. – Вир пошел по улице. – Если бы мне не пришлось торчать вечность в «Крокфордзе» в ожидании тебя прошлой ночью, то я не был бы вынужден вылакать бочку отвратительного шампанского и выслушивать кучу идиотов, называвших меня Беовульфом.

По правде говоря, Вир ждал там Креншоу для того, чтобы завершить работу, начатую Амазонкой.

Да выкорми ты своих ублюдков– вот была заповедь Мэллори вместо той, что вещала о невозжелании жены ближнего своего и не совершении адюльтера. Даже Дейн, который не только не был Мэллори, но и совести у него не было ни на грош, и жил он по своим правилам – содержал своего незаконного отпрыска.

Столкнувшись с запиской Мэри, Креншоу следовало выпятить грудь и произнести:

– Вот так-так, кажется, я снова стал отцом. Премного обязан за то, что оповестили меня, мисс Гренвилл. Первым делом завтра с утра прогуляюсь в Брайдуэлл и заберу их.

Тогда бы мисс Аттила Гренвилл удалилась прочь, надменно покачивая своим задом, а Вир бы не имел счастье лицезреть ее, не говоря уже о ссоре с ней, не пришлось бы ему выслушивать ее сарказм и держать свои руки при себе весь невыносимый путь к логовищу дракона.

Но Креншоу не сделал то, что ему положено, и не появился в «Крокфордзе» для того, чтобы должным образом получить взбучку, и всех бутылок шампанского не хватило бы залить это разочарование.

Сейчас, во всяком случае, Вир не мучился бы от последствий прошлой ночи, или пушки не грохотали бы у него в голове в настоящий момент по причине вставания в столь безбожно ранний час. Мисс Гренвилл узнает, что он явился в Брайдуэлл, и без хлопот должна понять, почему. И она думает, что победила. Опять.

– Мне следовало попросить приятелей передать, чтобы вы меня не ждали, – извиняясь, промолвил Трент. – Но я не думал, что вернетесь, раз вы приятно проводили вечер.

Вир резко остановился и уставился на Трента.