Последний полет Гагарина
Шрифт:
Перед взлётом я зашёл в кабину, пожал руки парням.
— Не хотите порулить, Юрий Алексеевич? — подмигнул командир экипажа.
— Великовата игрушка, не обучен. Но за приглашение спасибо.
— А Хрущёв велел ему дать управление, представьте.
Мне стало любопытно.
— И как вы не разбились? Он и страной когда управлял, мягко говоря, качало.
— Включили автопилот, — отозвался правый лётчик. — Знаете же, штурвал тогда сам вращается, чтоб человеку его повернуть, нужно усилие больше двадцати кило. Хрущёв сел, ногами до педалек не
Мы посмеялись, и я последовал примеру кукурузного премьера — тоже отправился назад.
Летели с посадкой в Британии, и со мной, чтоб не теряли времени, упорно занимались двое — из МИДа и КГБ, иногда очень сложно разграничить.
— Юрий Алексеевич, давайте ещё раз повторим самые тонкие моменты, — вещал прилизанный мужчина лет тридцати пяти. — Американцы догадываются, что вы спустились на парашюте. Значит, вы — первый человек в космосе. Но первый человек в космосе на космическом корабле — Алан Шепард на «Меркури-Рэдстоун», потому что он приводнился внутри спускаемого аппарата, а «Восток» вас… скажем так, чуть-чуть не довёз. Ирина! Вас это касается в той же степени.
Соловьёва кивнула, сдерживая раздражение. Её эта толстая тонкость достала не меньше меня. Именно благодаря десантированию с парашютом вместо приземления по-человечески в спускаемом аппарате она получила травму ног и спины, едва не сделавшую её инвалидом на всю жизнь. Сейчас должна была бодро просеменить к креслам под кинокамеры. Сыграть в футбол, как я в Свердловске, точно бы не подписалась.
Мы с ней как в стихотворении Эдуарда Багрицкого: «Если скажет: „Солги“, — солги». Партия сказала «надо», космонавты взяли под козырёк и обещали врать сколько потребуется.
— Давайте не повторять очевидное триста раз. Все вопросы, что неожиданно задаст корреспондент ABC на эксклюзивной пресс-конференции, я уже выучил, как и ответы. А вот когда присоединятся NBC, CBS и газетчики во время большой встречи, сам чёрт не знает, что и откуда прилетит.
— Вы уверены, что готовы к любым вопросам? — спросил прилизанный.
— Конечно! Потому что если не сумею найти достойный ответ, переадресую вопрос товарищу Каманину. Николай Петрович — генерал. Кто бы сомневался, он умнее и находчивее майора.
Тот что-то буркнул. Наверно, что лучше всего меня было бросить в Москве как забытый и не особо нужный багаж.
На самом деле, я выступал гвоздём программы. Двенадцатого апреля посольство СССР устраивало пышный приём по случаю двухлетней годовщины первого космического полёта. Каманин и Соловьёва намечены только в качестве гарнира к моему выступлению, да, несправедливо, но не ко мне претензии по сценарию. Торжества в Вашингтоне и некоторый отдых между ними — всё это займёт время до пятнадцатого, потом нас с Ирой и с гэбешным эскортом повезут в Центр космических полётов имении Годдарда, это рядом с Вашингтоном — в штате Мэриленд. Затем
Громыко уже с борта самолёта по пути в Штаты вёл интенсивные переговоры, чтоб после взлёта из Нью-Йорка повернуть на юг и привезти шоу Гагарина на Кубу для друга Фиделя, но американцы категорически воспротивились использованию их земли в качестве промежуточной базы для рейсов в страну, объявленную подсанкционной. Что интересно, если бы самолёт летел в Гавану напрямую без плановой посадки в США, то американцы точно не отказали бы принять борт у себя в случае бедственного положения с топливом. Для этого командир держал в сейфе плотную пачку наличных баксов — на дозаправку и оплату стоянки.
Вот были времена! Вряд ли бы кто предположил вслух, что советский лётчик с Ту-114 сбежит, прихватив валюту, а сумма немаленькая, и попросит политического убежища. Никто так не поступил. Или люди были надёжнее, или доверяли больше… Почему же тогда муссировался вопрос о минировании спускаемого аппарата?
— Галина! Поскольку каверзные вопросы придётся выслушивать вам, а потом переводить мне, давайте попробуем пофантазировать на английском. Я два месяца зубрил английский. Даже разговорник купил.
Моя будущая переводчица была человеком куда более приятным, нежели прилизанный, хотя бы потому, что она — женщина, не старая и привлекательная. Слышал, что агентесса КГБ обязана согласиться на половой акт или даже целенаправленно соблазнить мужичка, находящегося в оперативной разработке, коль того потребуют интересы службы. Естественно, спрашивать ни у кого из них не стал, неэтично и немного противно. Особенно после присутствия на допросе с зажиманием руки в двери, у спецслужб свои методы и своя мораль, держусь подальше от очень особенных сторон их работы.
— Разговорник… Вы серьёзно, Юрий Алексеевич? Лучше уж тогда учебник для средних школ.
— Его пролистал. Вэшингтон из зэ кэпитл оф зе Юнайтед Стейтс оф Америка.
Она не сдержалась, хихикнула. Мелкие рыжие кудряшки на голове затряслись в такт смеха.
— Лучше при американцах — молчите. Отвечайте только на русском.
— Я и собирался. А вот если ухвачу суть вопроса раньше вашего перевода, получу лишних пару секунд на раздумья.
Прилизанный, сидевший справа от меня у окна, недовольно отвернулся, заметив, что мой диалог с дамой более конструктивен.
— Хорошо, Юрий Алексеевич. Что, по-вашему, они способны спросить каверзное, даже меня ставящее в тупик?
— Любую глупость, Галя. Почему вы, мистер русский, не опустили корабль «Восток» на территорию Америки и не попросили политического убежища?
Она перевела.
— И что бы вы ответили?
— Посадка на космическом корабле сопряжена с определённым риском. Вас не смущает, что даже когда я прилетел в США абсолютно комфортно и безопасно, то никакого убежища не прошу?
— О, у вас есть ещё несколько дней на побег от охраны — до отлёта! — она включилась в игру.