Последняя из рода Леер - 5
Шрифт:
— А если нет?
Я не ответила, а он, этот невыносимый гад, нашел идеальный способ меня расколоть. Никакие угрозы и пытки не смогли бы дать того эффекта, что давали его руки, губы и точные, умелые движения. Черт. Когда он так хорошо успел меня изучить?
Видимо, я этот вопрос задала вслух, потому что, он оторвался на мгновение от моей, как оказалось, очень чувствительной груди и нагнулся к самому уху.
— В своем воображении. Там мы тысячу раз занимались любовью, в кровати и на берегу моря. Я просто жажду применить на практике многие из своих фантазий. Например, эту. — В этот момент я почувствовала, как он вошел в меня, всего на чуть-чуть и тут же вышел.
— Зачем ты меня мучаешь?
— Ответь
— Я отомщу, — пообещала я, — И месть моя будет жестокой.
— Надеюсь, такой же приятной. А теперь ответ, или все закончится.
— И ты так просто уйдешь? Оставив меня одну? Тебе хватит сил? — улыбнулась я и лизнула его нижнюю губу. Я бы что посущественней сделала, но чертов анвар так и не потрудился освободить мне руки. Не думала, что его может сжигать тот же пожар, что и меня, однако видела его в черных глазах, который медленно, но верно начал затухать.
— У меня больше самоконтроля, — ответил он, поцеловал меня в нос и уже собрался подняться.
Но этого я допустить не могла. Не в такой момент.
— Все сдаюсь. Я скажу. Только не сейчас. Пожалуйста. Пожалуйста. Я не вынесу, если ты бросишь меня здесь, одну.
Он пристально посмотрел, наклонился к губам и выдохнул.
— Сделка?
— Сделка.
И вот тогда-то моя любимая сволочь дала мне то, что я так сильно и так долго жаждала.
Он знал, что его странное исчезновение с Аурой не останется незамеченным. Это был вопрос времени, пока кто-то войдет в дверь с искренней тревогой на лице. Осталось совсем немного. Каких-то пара дней и все будет кончено. По крайней мере, для Ауры здесь станет безопасней. А пока пусть побудет на вилле. Там тепло, хорошо и уютно. А главное никаких опасностей и убийц. Ему давно пора было это сделать, но она сбежала. Думал, появится ради Азраэля, но вместо этого исчезли оба. А он не находил себе места. Все представлял, как один из наемников убивает его девочку. Он даже представлял тысячи способов, которыми можно ее убить, и рычал от бессилия. Но поставить новую защиту не мог, не выдав себя. Поэтому пришлось ждать и отправить на выручку Эйнара. Единственного из всех теней, кому доверял безоговорочно. Потому что не было у кузена никаких причин, чтобы предать. Власть его не интересовала. Из близких людей, которыми можно манипулировать, был он сам и отец.
Ноэль — друг, целитель и, кажется, не способен предать, но и у него есть свои слабости. Безответная любовь к девушке, которая никогда не видела в нем никого более, чем друга. А что если появится кто-то, кто предложит ему то, что тот так страстно желает? И нужно-то только и сделать, что забрать браслет.
Акрон. Его дар стал проклятьем. Когда-то Аура очень точно определила его страхи. Блуждая в чужих чувствах, очень легко можно затеряться. Если бы ему предложили избавиться от дара, стать обычным? Рейвен не был уверен, что он сможет устоять.
Макс, ставший почти не нужным, бывший регент, бывший советник. Может, его желание остаться у власти было гораздо сильнее любви к племяннику?
Корин — бывший ведущий, пожертвовавший столь значимым постом ради роли стать простым человеком. Даже не адеонцем. Почти никем. А что, если он об этом жалел?
Эльвира — женщина, магиана, способная сделать все, что угодно ради крестницы. Даже разлучить их. Ведь когда-то она уже пыталась. Почему же не попробовать вновь?
Захари Эйвери — один из самых лучших друзей Ауры. На что он готов, чтобы спасти друзей? На что он готов ради мести? Ведь Азраэль убил его брата… Весомый повод, чтобы предать.
И, наконец, Регина. О ней думать было труднее всего. Очень во многом
Рейвен очнулся от своих мыслей, когда в шкатулке на столе запищал амулет. Он откинул крышку, и активировал амулет, создавая проекцию. Кто-то был в его кабинете. Искал браслет Гвинервы. И он его нашел. Ловушка захлопнулась. Вот только удовлетворения не испытывал. Только грусть. Непонятную боль. Он привык к предательству, когда-то вынужден был стать толстокожим, потому что иначе не выжить при дворе, где каждый норовит ударить в спину, где любой секрет, рассказанный в постели, скоро будет знать весь свет, где дружба почти пустой звук, где слово «преданность» почти миф.
С Аурой он узнал, что жизнь не должна быть такой. В вечной борьбе, в вечных подозрениях, в постоянном страхе предательства, переросшем в паранойю. Его отца постигла эта участь. Безумный параноик, видевший даже в сыне врага. Он не хотел становиться таким, но понимал, что без осторожности рискует оказаться в ситуации, когда самый близкий предает. Как сейчас.
В шкатулке был не только амулет. Браслет, тот самый, который украл предатель. Только вот в его руках была подделка. Очень качественная, почти идеальная. Что ж. Пусть наслаждается. Осталось совсем недолго.
Мне снилась Алиссия. Такая живая, такая настоящая. Она улыбалась мне, а я ей, но не как подруге. Как дочери. В этом сне я была матерью, любовь которой к своим детям бесконечна. Лиса кружилась в белом платье, а я не могла налюбоваться.
— Мама, тебе нравится?
— Очень. Ты красавица.
— Я похожа на принцессу? Гар говорит, что я сорванец, и никогда никому не понравлюсь, если буду бегать смотреть на отбор. А мне так интересно.
— Гар просто завидует. Тебе разрешается все, а он вечно сидит за книжками.
— Он очень умный и все-все знает.
— Ты тоже можешь стать не хуже, если захочешь.
— Ты правда так думаешь? — с надеждой спросила дочка.
— Правда.
Лисса улыбнулась так лучезарно, что я, даже если бы была самым угрюмым человеком на свете, не могла не ответить.
— Гар здесь, в Адеоне. Он ищет Зака, чтобы попасть к вратам через туннели.
— В этом его план по возвращению Нила? — спросила я. Как-то выбились слова девочки из общего разговора, — А как же ты? Он бросит тебя здесь?
— Он не пойдет без меня. Но здесь ему опасно. Не получив повелителя, тьма попытается получить Гара. Неравноценный выбор, но это лучше, чем ничего. И Гар может ходить между мирами. Вернувшись назад, он будет полон тьмы. А тебя там не будет, чтобы его спасти.
— Разве я на это способна?
Лисса пожала плечами, не потому, что не знала ответа, а потому что не считала нужным объяснять очевидные вещи, которые для меня были не так очевидны. Я посмотрела в зеркало позади и впервые оглядела комнату. Светлую, не очень большую, но идеальную для девочки. А снаружи пахло свежестью и небо было таким голубым-голубым, что даже слепило глаза. Перевела взгляд на шпиль самой высокой башни, где в самом центре был солнечный камень, вот только сейчас его там не было. Я обернулась к дочке, чтобы спросить и застыла от ужаса. Моя Лисса побледнела, а на ее груди начало расползаться кровавое пятно. Я закричала, бросилась к падающей дочери, зажала рану, а кровь все сочилась и сочилась сквозь пальцы. Ее глаза, удивительно серые, дымчатые, начали гаснуть, затухать вместе с жизнью. И я ничего не могла сделать. Только кричала и звала на помощь, но никто так и не пришел.