Последняя осень. Буря

Пырх Дарья

– Чего? – не понял Леонид.

– М-да, деревня, – снисходительно фыркнула Динара. – Это специальный указатель. Когда на него кладут руки и задают вопрос, он перемещается по доске, замирает возле букв или цифр. Кто-нибудь фиксирует их на листе, потом называет получившееся слово или число.

– А при чем тут привидения?

– Считается, что так можно открыть врата в загробный мир, побеседовать с умершими, – пояснила Маша. – По сути, это всего лишь американское развлечение.

Кирилл напомнил о недостающей детали.

– Возьмем чашку, – предложила Динара.

–

Нужно что-то прозрачное, – возразил блондин.

Леонид поднял с подоконника горлышко пластиковой бутылки, из которой умельцы сотворили кустарную посуду. Кирилл вырезал из пластмассы предмет, похожий на широкое вытянутое сердце или каплю, перевернул и поставил на ватман. Маша, как и ребята, прикоснулась к указателю.

– Сойдет, – одобрила Динара, когда они протестировали прототип.

Она исправила первый ряд, начертив буквы побольше, и начала рассказывать жуткие случаи, произошедшие с «Уиджа».

– Последний – самый пугающий. Однажды двое детей, лет пяти-шести, попросили родителей поиграть с доской, – медленно проговорила Динара. – Они недавно переехали, еще не успели разобрать вещи, поэтому в гостиной нового дома было много коробок. Вечером они поели пиццы, развели огонь в камине, сели на пол, дурачась, начали сеанс, но потом ребенок спросил: «Здесь кого-нибудь убили?» Планшет зашевелился, неожиданно ящик с книгами взмыл в воздух и перелетел через комнату, из него выпал роман, на обложке которого красовались петля и пистолет. В очаге неестественно ярко вспыхнул, затем погас огонь. Семья спешно уехала в мотель. Позже сосед сболтнул им, что прежний владелец повесился после того, как застрелил жену с сыном.

– Я смотрел этот фильм, – весело подхватил Женя. – Довольно криповый.

– Эх, хотела вас напугать, – скривилась Динара, глянув в окно.

Маша с трудом сдерживала улыбку. Подруга настороженно относилась к людям, в повседневной жизни легко распознавала обман, но гадания, эзотерика и мистика по неясным причинам превращали ее в совершенно другого, простодушного человека.

Леонид пожурил наивных пендосов и меркантильных производителей, взял карандаши, аккуратно раскрасил пару кругов. Женя начертил второй ряд, перепутав местами «Ф» и «Х». Кирилл язвительно прокомментировал оплошность. Маша неспешно обвела маркером линии, на время забыв о бедах.

К вечеру распогодилось. Динара принесла и расставила маленькие круглые свечки в серебристой металлической обертке, окликнула Кирилла, собравшего канцтовары.

– Стоп. Прощай, – выпалила она и, когда парень переспросил, пояснила снисходительным тоном: – В конце сеанса участники прощаются с духом и ставят планшетку в определенное место, которое мы пропустили.

Забрав фломастер, она вывела под цифрами надпись, придирчиво воззрилась на творение, добавила по углам солнце и луну.

– Теперь потренируемся, – скомандовала Динара. – Задача – незаметно двигать указатель, изображать удивление и страх, чтобы никто ничего не заподозрил.

Ребята молчаливо водили куском пластика по огромному листу, кто-то спешил, кто-то медлил. Сосредоточенные лица выглядели очень забавными,

Маша кусала щеку, чтобы не захохотать.

– Вы смотрите друг на друга, палитесь, – раскритиковала их Динара. – Кирилл и Маша молодцы. Женя, прекрати лыбиться. Леонид, у тебя ноль эмоций. Нереалистично.

– Чего мне бояться? Картонки? – невозмутимо ответил тот. – Я не кривляюсь.

– Представь что-нибудь страшное, – посоветовала Маша.

– Например? – озадачился тот.

– Когда Бог раздавал чувства, ты стоял за маньяческими замашками? – фыркнула Динара. – Каждый чего-то боится: инфекций, пауков, замкнутого пространства, высоты, кукол или клоунов. Не прикидывайся, у тебя точно есть фобия.

Леонид почесал затылок, проговорил:

– Страх отупеть считается?

Динара помассировала виски, словно парень вызвал у нее мигрень, прошипела:

– Не хочешь – не участвуй.

– Ладно.

«Откуда у него столько самообладания?» – подумала Маша. Леонид, как древний вулкан, взирал на крохотных людишек, был равнодушен к их проблемам, но в крайне редких случаях вспыхивал и обрушивал беспощадную лаву, сметавшую все на своем пути.

На небосвод словно пролили чернила. После пятой репетиции Динара смиловалась и похвалила команду. В холле показалась Ангелина. Склонив голову, как несмышленый котенок, она расспросила ребят и, обрадовавшись задумке, попросила о том, чтобы ей разрешили присоединиться к сеансу. Маша кивнула, и Динара смерила ее недовольным взглядом.

– Супер, – воскликнула Ангелина. – Предупрежу Эмилию, ей тоже понравится.

Кирилл прервал восторг девушки, без сожаления заявил, что мест нет, но та будто оглохла, поблагодарила креативных студентов и унеслась прочь. Динара возмущенно протараторила на башкирском.

– Не злись, – перебила Маша. – Девчонки убедят Игоря, что нам можно верить.

– Надеюсь, так и будет, – сказала подруга.

Сверху раздался звук, неестественный в полупустом здании. Маша отчетливо расслышала топот ног. Повеяло холодом, тревожно замигала лампочка. Темные пятна проникли в слабый свет, воздух словно задрожал. Сердце беспокойно забилось. Женя уставился в потолок, прошептал:

– Там Бортников?

В ту же минуту из-за угла вырулил Марк. Динара отшатнулась, Маша чуть не подпрыгнула, одновременно испытав смущение из-за произошедшего в душевой и ужас от неизвестного, бродившего на третьем этаже.

– Лампочка скоро перегорит, – буднично отозвался Бортников. – Еще бы вспомнить, куда сунули запасные.

Он вел себя абсолютно спокойно, словно привык к ежедневно шастающим призракам.

– Здесь строители? – прохрипел Кирилл.

– Нет, – ответил Марк. – Что за вопрос?

– Не ври, – проскрежетал Кирилл. – Там какой-то человек.

– Ага, по имени некачественный ремонт. Сколько ни чиним, все постоянно разваливается.

На их лицах проступила взаимная неприязнь. Кирилл приблизился к Марку и приказал: