Последняя осень. Буря
Шрифт:
– А, К, А, К, И, Й, – озвучивала буквы Динара.
– Акакий, – лаконично выдал Леонид.
Подруга запнулась, но сыграла потрясение. «Кто-то шутит?» – пронеслось в голове Маши. Она украдкой посмотрела на Женю, Кирилла, Игоря, Эмилию, однако на их лицах не было и тени ухмылки.
– В каком году вы погибли? – спросила Динара, затем проговорила: – Один, восемь, четыре, два.
– В тысяча восемьсот сорок втором, – поведал Леонид.
На вопрос о причине смерти дух ответил, что замучил крепостных и те взбунтовались, натравили на него
– Разве она была не в тысяча девятьсот тринадцатом году? – пискнула Ангелина.
– В семнадцатом, – поправила Динара. – Духи иногда лгут. До свидания, Акакий. Надеюсь, следующий гость скажет правду.
После небольшой паузы планшетка вновь поползла к левому верхнему углу.
– Кто посетил нас? – осведомилась подруга. – П, Ё, Т, Р.
«Что за тупость?» – нахмурилась Маша. Петр оказался электриком, который работал в лагере и трагически погиб во время грозы.
– Кто-то издевается над нами, – встряла Эмилия. – Если вы, господин дух, реальный, ответьте, когда я умру?
Указатель рванул к первому ряду. Маша ахнула.
– Завтра, – подытожил Леонид.
Эмилия закричала, отшатнулась и убрала руки.
– Дура, положи обратно! – заорал Игорь. – Давай, быстро! Иначе призраки прорвутся в наш мир.
– Н-нет, – пролепетала Эмилия. – Это розыгрыш? Признайтесь, вы специально меня запугиваете?
Планшетка замерла возле «Нет». Зрители тревожно заголосили. Маша поежилась, сглотнула ком, возникший в горле. Свечи дрогнули. Эмилия, обхватив себя руками, закачалась вперед-назад, твердя:
– Это неправда.
– Прощай, Петр, – скороговоркой произнесла шокированная Динара.
Ангелина всхлипнула, попросила закончить сеанс, но Кирилл оборвал ее. Эмилия, наплевав на запреты, встала и подбежала к тем, кто не участвовал. Указатель скользнул к символу луны. У Маши вспотели ладони. «Это понарошку», – закрутилось в голове.
– Злой дух, – прошептал Игорь.
Динара тихо спросила про имя. Взгляд Маши едва поспевал за куском пластика.
– Юра, – объявил Леонид, единственный, кто даже не шелохнулся.
Наверху словно грянул гром. Все уставились в потолок, какие-то девушки закричали. Одна свеча погасла. Маша озябла, Женя шумно втянул воздух, Игорь побледнел, Кирилл плотно сжал губы.
– Прощай, Юра, – боязливо прошептала Динара. – Неужели мы кого-то призвали?
Шаги на третьем этаже стали громче. Ангелина заплакала, Яна зашептала молитву. Кирилл ожесточился, приказав:
– Мы призываем дух Глеба Волгина. Ты здесь?
Снаружи загудел ветер. Планшет, словно обезумев, понесся к надписи «Да». Машу затрясло. Грудную клетку будто вскрыли и набили чем-то тяжелым. Разум заволокло туманом.
– Кирилл, прекрати! – взвизгнула Динара.
– Заткнись, – рявкнул тот. – Глеб, как зовут
По верхнему этажу пронесся дробный рокот. Вторая свеча потухла. Маша почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Третье, последнее пламя трепыхалось, его отблесков едва хватало, чтобы разглядеть начертанные линии.
– Игорь, – сурово проговорил Леонид, словно вынес приговор.
Гробарь подпрыгнул, издал нечто среднее между возгласом и криком.
– Нет! Это не я! Он лжет! – завопил парень.
Что-то оглушительно зазвенело, будто над ними разбились все стекла. Налетел сквозняк. Крики слились в один рев. Игорь встал, случайно толкнув свечу локтем. Бумага вспыхнула. Маша вскочила и остолбенела, глядя на то, как расползаются ярко-оранжевые языки.
– Пожар! – заголосила Яна.
– Нельзя сжигать доску, – вторила ей Динара, заламывая руки. – Нам конец.
Леонид метнулся за бутылкой, плеснул на горящий ватман. Огонь потух. Зал погрузился во тьму. Начался хаос: все толкались, кричали как сумасшедшие. Немного погодя студенты опомнились и включили фонарики на телефонах. Леонид пощелкал выключателем.
– Не работает, – сказал он.
– Электрик Петр мстит, – ахнула Настя. – Мы трупы.
– Что с нами будет? – заплакала Ангелина.
– Отче наш, Иже еси на небесех! – затараторила Яна.
– Глебушка, ты меня слышишь? – взмолилась Настя.
Стук приближался. Ребята замолчали. Маша приросла к стулу, вцепилась ногтями в ладони, лихорадочно подумав: «Невозможно. Это сон, галлюцинация. Я схожу с ума».
Справа возник силуэт. Маша шагнула назад, до боли прикусила губу, зажмурилась: «Вот и все». Кончики пальцев закололо. Биение сердца и шум в ушах заглушили прочие звуки. От стены отделился силуэт, окруженный ярким свечением. Из полумрака выплыл неестественно бледный Марк. Девушка задохнулась от ужаса, рухнула на пол, сокрушаясь: «Почему именно он? Что с ним сделали?»
– Чего орете? – разозлился призрак.
– Д-дух! – воскликнула Ангелина.
Маша пораженно следила за тем, как привидение возится возле Леонида, исчезает и появляется вновь с душераздирающим грохотом. «Стремянка?» – ахнула она, распознав предмет. В мозгу завертелись шестеренки, и она посмеялась над тем, как легко приняла Марка за мертвеца.
Бортников поменял лампочку. Холл снова наполнился уютным светом. Наступила долгожданная тишина. Через пару минут Кирилл повернулся к Игорю и сказал:
– Ты убил Глеба?
– Нет!
Игорь, как загнанный зверь, уставился на присутствующих, а затем понесся в коридор. Кирилл, Женя и Леонид погнались за старостой. Маша потянула за собой Динару. Ворвавшись в спальню Гробаря, девушки увидели жуткую картину, похожую на кадр из триллера. Игорь жался к окну, размахивал ножом, шипел:
– Проваливайте! Иначе я вскрою вены.
– Тише, без резких движений, – мягко произнес Кирилл. – Все будет хорошо. Мы поможем тебе.
Игорь прислонил лезвие к запястью, взвыл: