Последствия больших разговоров
Шрифт:
Уберите с меня эту гадость! Сколько мне еще терпеть ее на себе?! Я крепкая... зачем я такая крепкая?!..
Шталь улыбнулась уголком рта. Лжец, при всех своих талантах, всего лишь человек, а всем людям свойственно ошибаться. Он совершил ошибку, возомнив себя неуязвимым для чужих разговоров. Другую ошибку он совершил, засунув в крест какой-то там осколок и превратив серебряную подвеску в орудие заражения и уничтожения, но напрочь упустив из виду тот факт, что с цепочкой тоже следует договориться. Ибо это явно не тот случай,
Миша сказал, что крест, вероятно, уже пуст, но он может и ошибаться.
К тому же, чем бы ни стал этот крест, для бедной Зинаиды Виссарионовны это был прежде всего символ ее веры.
Коллеги подняли испуганный гвалт, кто-то вскрикнул - верно, в центре круга начало твориться нечто вовсе уж кошмарное, но Эша, заставив себя не открывать глаза, попробовала отмести в сторону все прочие ощущение и сосредоточиться исключительно на цепочке.
Если он тебе не нравится, почему ты просто не порвешься? Я встречала уйму цепочек, которые так и делали. Моя цепочка так делала постоянно... правда, никакой подвески на ней не было, вероятно, ей не нравилось что-нибудь другое.
От цепочки повеяло легкой радостью, которая тут же сменилась еще большим отчаянием и отвращением.
Гадость, такая гадость, снимите с меня эту гадость! Ты можешь меня слышать, подойди и сними с меня эту гадость!
Началось! Несмотря на все свое отчаяние, цепочка явно была из тех вещей, которые предпочитают, чтобы кто-нибудь все сделал за них. Удивительно, до чего иные вещи похожи на людей. Беспомощный нытик, который, если его обнимать и утешать, вообще никогда ничего не сделает. Таких лучше пугать.
Не такая уж ты и прочная, что стоит одному твоему звену разогнуться?! Сделай это, и твои мучения закончатся! Но если ты этого не сделаешь, обещаю, что сию же секунду сниму тебя с этой морщинистой шейки, отвезу к ювелиру, и он сплавит тебя с этим крестом на веки-вечные!
Шталь ощутила беззвучный вопль ужаса и ярости, открыла глаза и выглянула из-за спины Михаила - как раз в тот момент, чтобы увидеть, как цепочка соскользнула с шеи жуткого существа и вместе с крестом мягко шлепнулась в траву. На мгновение в зеркальных глазах существа проявились вдруг самые обычные, человеческие, наполненные болью и растерянностью, и тут же снова пропали в жгучем серебристом блеске.
– Она там, - облегченно констатировал Михаил и тут же озадаченно переглянулся с остальными, на лицах которых проявилось откровенное замешательство. Как разозлить человека, который никогда ни на кого не злится? Ни на людей, ни на вещи?
– Бросать в нее ничего нельзя, - недоуменно произнес Скульптор, - а слова, наверное, не подействуют.
– Она же глубоко верующая, - напомнила Шталь.
– Скажите какое-нибудь богохульство!
– Нужно что-то пожестче! К тому же, она вряд ли нас слышит. Нужны
– Секунду! Мы же на святой земле, верно? На месте вечного упокоения... да и церковь...
– Ты что-то придумал?!
– оживился Марк.
– Да, но это настолько мерзко, что вы не согласитесь! А если согласитесь, то сами меня потом убьете!..
– Говори, не тяни!
– завопил Слава. Михаил глубоко вздохнул и бросил взгляд на престарелых представителей стихийной группировки, сверкавших сизыми глазами.
– Вы готовы?
– Да, - небрежно ответили представители. Говорящий с воздушными массами сурово сдвинул брови. Говорящий с огнем щелкнул зажигалкой и переманил себе на палец огненный лепесток, почти сразу же обратившийся колышущимся огненным цветком высотой в четверть метра.
– В таком случае все делайте то же, что и я!
– решительно велел Оружейник. После чего резким движением выхватил из-за спины Эшу, абсолютно не подозревавшую о сути "мерзкого плана", и попытался ее поцеловать, за что тут же получил очень болезненный пинок в коленную чашечку.
– Ты охренел?!
– Я для дела!
– пояснил Михаил, страдальчески сморщившись, и крепче перехватил брыкающуюся уборщицу.
– Поверь, мне так же противно, как и тебе... хотя, с чего бы тебе было бы противно?..
– А-а-а, - понимающе протянула Шталь, перестав отбиваться, - вон ты что придумал! Это действительно мерзко, и ты потом за это будешь гореть в аду! Ладно, только без языка, или я его тебе откушу!
– Только постарайся, чтобы все выглядело натурально!
– Михаил кивнул остальным.
– И вы тоже! Она должна поверить!..
– Подожди!
– возопил Электрик, широко раскрывая глаза.
– Да здесь ведь кроме Алки и Эши девчонок больше нет!
– Вот именно, - Оружейник осклабился.
– Это будет выглядеть чертовски мерзко!
Артем-Шкатулочник, единственный среди присутствующих являвшийся ненатуралом, потрясенно приоткрыл рот, выглядя, как человек, у которого только что сбылась его заветная мечта.
– Да уж, - согласился Таможенник, поспешно сгребая в охапку Орлову.
– Отвратное будет зрелище!
– Отпусти, или я сломаю тебе руки!
– проскрежетала боевая финансистка.
– Я не буду целоваться с мужиком!
– Слава занял круговую оборону, бешено озираясь.
– Никогда! Да еще и на кладбище! Что за мерзость!
– Если ты так взбесился, то на нее точно подействует, - задумчиво произнес Марк.
– Макс, иди-ка сюда.
– Только тронь меня - не посмотрю, что ты мой брат!
– рявкнул Максим, резво отскакивая.
– Миха, я всегда подозревал, что у тебя чердак перекошен, но чтоб настолько!..
– Можно ограничиться объятиями!
– поспешно предложил старший Техник, жалобно оглядываясь.
– Это не проканает!
– отрезал Оружейник.