Пособие для практикующего мошенника и другие Похождения с Лёкой
Шрифт:
– Понимаете, Григорий… Простите, как вас по отчеству?
– Можно просто Григорий, – разрешил Витковский.
– В общем, ещё недавно мы жили очень хорошо: отец был серьёзным бизнесменом. Но четыре месяца назад его убили. Вы, наверное, слышали: Поляков Владимир Артёмович.
– А, так, значит, вы Елена, а маму вашу, если я не ошибаюсь, зовут Евгенией, – пользуясь известной ему информацией, произнёс Витковский.
– Ой, простите, мы так волновались, что забыли представиться. Вы абсолютно правы. Мы Елена и Евгения. Нас тоже можно называть по именам без всяких отчеств. Вот. После смерти папы нам пришлось рассчитаться
– Лена, ну что ты мнёшься? – заговорила Евгения. – Она, Григорий, всё никак не может сказать, что после смерти Владимира у нас денег осталось совсем немного. Дочке пришлось устроиться на одну фирму переводчиком, я тоже подумываю о какой-нибудь работе. Извините. – Евгения достала из сумочки носовой платок и вытерла накатившиеся слёзы. – Простите, но всё это так грустно и глупо…
– Два месяца назад, когда я была в командировке, к маме обратилась её знакомая. Или подруга. Мама, как назвать Нону? – снова вступила в разговор Елена.
– Знакомая. Подругами мы никогда не были.
– Знакомая. Жена папиного заместителя. И сказала, что она знает наше тяжёлое материальное положение, поэтому предлагает маме хорошо заработать. И без особых усилий. Для этого надо всего две тысячи сто долларов. А отдача от них будет измеряться тремя-четырьмя тысячами каждый месяц. Надо только маме пойти с ней на семинар Фонда, который состоится в ближайшую субботу.
– Такие деньги у меня ещё были, – продолжила Евгения. – А рассказ Ноны был настолько убедительным, а перспективы – такими многообещающими, что я решила пойти. Конечно, если бы Лена была дома, то я, может быть, и не попалась бы на эту удочку. Но Лены дома не было.
– Конечно, не попалась бы. Я слышала на фирме об этом Фонде. Там говорили, что это очередная пирамида.
– Но как я могла подумать о чём-то плохом?! – воскликнула Евгения. – Ведь когда я пришла с Ноной на семинар в ДК, то увидела там таких людей! Из исполкома, милиции, прокуратуры, бизнесменов. А как проходил семинар? Профессионально, на высшем уровне! Менеджеры Фонда – это настоящие артисты. Их лекции не только убеждают, но и завораживают. И ещё эта музыка, аплодисменты… В общем, когда предложили сделать благотворительный взнос в размере двух тысяч ста долларов, я, не задумываясь, написала заявление и отдала деньги.
– Ну и что дальше? – спросил Витковский.
– А дальше… По условиям того бизнеса, что нам предложили, чтобы окупить свой взнос и дальше получать прибыль, я должна была привести с собой ещё кого-то, те – ещё. И так бесконечно. И все должны были вносить деньги. Тогда бы мне полагался определённый процент. Я думала, что смогу с собой привести людей без труда. Но когда я обратилась к своим знакомым, мне все сказали, что я ненормальная. Так я никого желающих и не нашла. Вскоре я поняла, что не только ничего не заработаю в этом бизнесе, но и свои деньги потеряю. Я, правда, обратилась к руководителям семинара с просьбой вернуть мне их, но те только пристыдили меня. «Как вам не стыдно? – говорят. – Вы отдали деньги на благотворительность. Мы их отправили в детские дома, больницы. Вы что, предлагаете забрать их назад? Мы этого не можем». Порекомендовали не отчаиваться, а, наоборот, собраться и уговорить кого-нибудь прийти к ним с деньгами.
– Знаете, Григорий, – не выдержала Лена, – я, когда вернулась из командировки и мама
– Потом было поздно, да? – догадался Витковский.
– Да, – ответила Лена, – когда мама наконец поняла, что её, что называется, кинули, мы пошли в милицию, в этот, как его, ОГСБП, к Метелице.
– К Вите, – уточнил Гриня.
– К нему, Виктору Леонидовичу. Метелица послушал, посмеялся, назвал маму дурой, взял от неё заявление, но сказал, что навряд ли у него что-то получится. Поэтому мы пошли в прокуратуру. К *****. Там – то же самое. Вот теперь пришли к вам.
– И что вы хотите от меня? – поинтересовался Витковский.
– Чтобы вы написали статью и разоблачили этот Фонд, – сказала Лена. – В субботу у мамы очередной семинар, она может вас привести с собой, чтобы вы сами во всём убедились.
– Хорошо, – подвёл черту Витковский, – договорились. Тема интересная. Встречаемся в субботу.
О Фонде Витковский слышал давно. Он пытался раскопать эту тему, но никак не мог найти подступов. Милиция, прокуратура, СБУ никакой информации ему не давали. А его друг, заместитель городского головы Николай Ткачёв, вообще порекомендовал не связываться с Фондом, потому что за ним стоят серьёзные силы. Могут и грохнуть.
Но Витковский не был бы самим собой, если бы вот так просто взял да и успокоился. Помнится, когда он задумал поход по городу с противотанковой миной в руках, его тоже отговаривали. Эта мина, вернее её муляж, в редакции осталась от коммунистов, прежних хозяев помещения. Гриня задумал свой поход в тот момент, когда в городе произошла очередная кровавая разборка с трупами в доме рядом со зданием горсовета. Милиция тогда объявила повышенную боевую готовность. И Гриня решил проверить эту готовность лично.
С миной в руках, в сопровождении фотографа редакции он вышел из здания горсовета и беспрепятственно прошёл пешком через полгорода. На каждом перекрёстке фотокор снимал Витковского. На одном из них при переходе дороги Гриню с миной, которую он буквально демонстрировал в лобовое стекло, чуть не сбил милицейский автомобиль. Это тоже было зафиксировано на плёнку. Последний снимок Грини с миной в руках был сделан у входа в областное управление милиции. После этого «минпохода» Витковский опубликовал репортаж о «повышенной бдительности» городской милиции. Вскоре Гриню пригласил к себе новый начальник городского управления внутренних дел и посоветовал больше не рисковать таким образом, потому что отныне милиция стала более бдительной и может причинить Грине телесные повреждения. Но Витковский дружеских советов не испугался, а, наоборот, лишний раз убедился, что при помощи своего пера может влиять на многие моменты городской жизни.
С Евгенией Поляковой Витковский встретился за тридцать минут до начала семинара, проводимого Фондом. На входе в ДК Гриню и Полякову встретили два мордоворота. Убедившись, что они не левые чайники, а официальные участники, охрана пропустила их в вестибюль, где толпилось много людей. Менеджеры Фонда регистрировали участников, клеили им на одежду номера и приглашали в зал.
Гриня в зал не спешил. Как истинный журналист, он почувствовал запах жареного. В толпе участников семинара мелькали знакомые лица «в погонах и штатском». Причём те, кто – Гриня знал это точно! – привык брать, а не давать.