Посылка для капитана
Шрифт:
У самых дверей, на пятачке, где еще несколько минут назад нетерпеливо приплясывал белобрысый охранник, желавший, то ли в туалет, то ли просто покурить, теперь мощно и убедительно возвышался Роман Кречет.
– Доброе утро, – сама того не желая, произнесла Анастасия.
Кречет посмотрел на Анастасию и отвернулся. Та ускорила шаги по узкому проходу, заканчивающемуся стеклянной дверью на улицу.
– А ловко вы меня обошли, – пулей полетело в спину. – Даже не ожидал. Всяких приходилось обламывать,
Насте показалось, что в словах Кречета прозвучало восхищение.
В ванной шумела вода, постель Валентины была аккуратно заправлена.
Анастасия прошла на кухню, включила газ, сняла с полки глубокую сковородку.
Когда Валя, розовая и свежая после сна и бодрящего душа, показалась в дверях, стол уже был накрыт, а на плите шумел большой эмалированный чайник оранжевого, солнечного оттенка.
– Приятного аппетита.
Анастасия подвинула стул, приглашая свою гостью сесть поудобнее, и не мешкая приступить к завтраку.
– Как спалось?
– Лучше, – опустила глаза Валентина. – Простите меня за всё, Анастасия Васильевна, я только теперь понимаю, что без вас я бы пропала в этом городе.
– Ничего бы с тобой не сделалось, если бы не глупила.
Настя понимала, что уже поздно ворошить старое, докапываться, почему Валентина так повела себя в магазине в тот злосчастный вечер, что заставило её пойти на воровство?
И словно прося прощение за оброненную с утра фразу, предложила.
– Слушай, давай я тебе нашу бухту покажу, куда мы с Владимиром любили ездить. Там так красиво, ты даже представить себе не можешь.
Она прекрасно понимала, что девушка, выросшая на берегу Черного моря, видела красоты получше суровых северных, но Валентину нужно было чем-то занять, отвлечь.
– Сейчас до площади, а после на автобус сядем и через полчаса будем на месте. Там столько чаек!
Произнесла и подумала: "А то она чаек у себя не видела? Да еще побольше, чем у нас, а уж пожирнее – это точно."
– Подожди! – прошептала Анастасия, приникнув к глазку, когда они уже одетые подошли к входной двери.
Валентина побледнела.
– Кто там?
– Да никого! Просто не хочу, чтобы Шмулевич нас видел. Мужик хороший, но постоянно, стоит куда пойти, он тут как тут на лестничной площадке, и вопросы разные начинает задавать.
На лестничной площадке было чисто.
Быстро спустились на первый этаж, толкнули подъездную дверь.
– Да здравствует свобода! – негромко выкрикнула Анастасия навстречу солнечному свету, бившему через весь двор прямо в лицо.
Они вышли и арки на тихую, безлюдную улицу, витиевато убегающую вниз к площади.
– Пошли посредине!
Настя взяла Валентину под руку, чтобы не упасть на крутом спуске, и они засеменили по старому
Позади вежливо тренькнул звонок, и подруги расступились.
Мальчик лет двенадцати катился на велосипеде вниз по улице, аккуратно притормаживая.
Обогнал путниц, проехал метров двадцать, остановился и, обернувшись, начал внимательно всматриваться в лицо Анастасии.
– Знакомый? – улыбнулась Валентина.
Длинные, давно не стриженые, вихры выглядывали из-под старой вязаной шапочки, сдвинутой почти на самый затылок, а ясные светлые глаза мальчишки смотрели то ли насмешливо, то ли вызывающе. Оранжевая спортивная куртка с разъехавшейся молнией была заляпана грязью, похоже, юный велосипедист еще не достаточно хорошо освоил свою машину.
– Лицо приметное. Я бы запомнила. Нет, не знаю такого. В нашем дворе его точно нет.
Мальчишка толкнул педали и поехал дальше.
Валя подошла к ветке маленькой, чахлой березки, спрятавшейся за давно не крашеным штакетником, оторвала листок, растерла между пальцев, понюхала.
– Надо же, совсем по-другому пахнет, не как у нас.
– Да у вас и берез то нет, наверное – улыбнулась Анастасия. – Все больше пальмы.
Неожиданно снизу, где улица вливается в площадь, послышался визг тормозов, а следом глухой звук удара, и короткий визг велосипедного звонка, как крик о помощи.
До площади внизу оставалось метров сто, но уже было ясно, что там произошло что-то нехорошее.
Старые "Жигули" уперлись смятым бампером в стену дома, куда влетели после того, как вывернули с корнем изрядный кусок металлической ограды газона.
Водитель, дед лет семидесяти, в потертой вельветовой тужурке, непонимающим взглядом осматривал вмятину.
Дед находился в ступоре, иначе бы сразу после аварии поспешил на помощь пострадавшему.
Метрах в пяти от разбитой машины валялся велосипед, а чуть поодаль лежал мальчик, с минуту назад обогнавший на спуске Валю с Анастасией.
Тело ребенка казалось изломанным, левая рука была неестественно подогнута под себя.
Валентина в одну секунду оказалась около него и, встав на колени, приложила ухо к груди.
– Дышит!
Она постаралась как можно аккуратней выпрямить руку мальчика, но тут же громко крикнула: "Кровь!"
Анастасия была рядом, она увидела, как Валентина пыталась перехватить руку мальчишки чуть выше того места, откуда вдруг сильно пошла кровь. Скорее всего, была задета вена.
– Он живой?
Анастасия боялась крови, но оказавшись в ситуации, когда от твоих действий напрямую зависит жизнь человека, а в данном случае ребенка, она забыла о своем страхе и хотела лишь максимально помочь Валентине.