Потерянные души Уиллоубрука
Шрифт:
Сейдж похолодела.
— Слава богу, что ты додумался соврать. Не то мне было бы совсем худо и пришлось бы самой барахтаться. А в полицию ты уже ходил?
— И что я там скажу? Что пытался кое-кому помочь убежать из психушки и мы нашли тело, которое теперь исчезло?
— Да. И то, что я здесь по ошибке.
— Мне бы не поверили. И даже если бы копы позвонили доктору Болдуину, он бы как-нибудь выкрутился. А потом уж точно меня уволил бы.
— А ты не называй полицейским свое имя. Ты же можешь сообщить о преступлении анонимно, верно?
— Не знаю. Прежде не пробовал.
—
— Это может прокатить, но придется звонить из чьего-нибудь кабинета или с сестринского поста. И тут остаться незамеченным не так просто, как кажется.
— А как насчет Алана? Ты попытался еще раз поговорить с ним? Доктор Болдуин велел секретарше позвонить ему, но ответа не было.
Эдди кивнул.
— Я опять заходил к вам. Его по-прежнему нет дома, но я не сдаюсь.
— А Хэзер или Дон видел?
— Нет, их тоже не оказалось. Мама Дон считает, что они пошли в боулинг.
Сейдж застонала. Если подруги сказали родителям, что идут в боулинг, они наверняка в другом месте: например, выпивают в парке или катаются под кайфом на машине. В боулинге они сто лет не были.
— Блин, где же Алан? — разозлилась она. — Неужели до сих пор торчит на льдине с удочкой?
— Спроси чего полегче. Но должен же он рано или поздно вернуться, верно?
— Надо думать. Если только не смылся из города, пока была возможность.
— Да ладно тебе. Может, просто взял пару отгулов, чтобы порыбачить. Не верится, что ты заставила Болдуина позвонить ему.
Сейдж замялась. Если признаться, что это она сообщила Болдуину про доктора Уилкинсона и ключ для репортеров, Эдди может перестать помогать ей. Даже если она убедит его, что не упомянула его дядю, он все равно может рассердиться и бросить ее. Прямо сейчас нельзя так рисковать. Если правда все же обнаружится, придется лишь уповать на то, что Эдди вспомнит: на кону ее жизнь.
— Самой не верится, что он на это пошел, — согласилась она. — Наверное, боялся, что правда о Уиллоубруке появится в новостях. Секретарша включила телик, когда я сидела у него в кабинете, и он жутко расстроился. Ты видел репортаж?
Эдди кивнул:
— Надеюсь, теперь тут хоть что-то изменится, но многого не жду.
— А что твой дядя? Ты рассказал ему о Розмари?
— Если я хотя бы заикнусь, что был с тобой в туннелях, он велит мне уволиться. И как прикажешь заставить его поверить в смерть твоей сестры, если ее тело исчезло?
— Не знаю, — с отчаянием ответила Сейдж. Ее не оставляла мысль о Розмари, скорчившейся в забитом хламом туннеле, словно в ожидании, чтобы ее нашли. А она, Сейдж, подвела сестру. Опять. Она посмотрела на Эдди: — По-твоему, я права? Это работа Уэйна? Может быть, Розмари пригрозила рассказать о том, что он с ней проделывал?
— Я тебе так скажу: это еще не причина для Уэйна убивать ее. Он знает, что ей никто не поверит, потому-то все его штучки ему и сходят с рук.
— А если у него была другая причина?
Эдди нахмурился.
— Например?
Она задумалась, затем ахнула, пораженная, отчего ей это не пришло в голову раньше:
— А может,
— Ну, если Уэйн ее убил, он и тело перепрятал. Долго он пробыл с тобой в шестом, после того как они с Марлой отвели тебя туда?
— Задержался на сестринском посту поболтать с сестрой Вик, потом отвел меня в яму и держал, пока она меня колола. Руки мне связали, а что было потом, я не знаю. — Желудок скрутило спазмом. Сейдж и не подумала о том, что с ней случилось под наркотиком. Когда она проснулась, штаны по-прежнему были на ней, и, насколько можно судить, ее не подвергли насилию. Но как знать, что могло прийти в голову Уэйну, пока она валялась без сознания? — Не думаю, что сестра Вик оставила бы меня наедине с ним. Во всяком случае, надеюсь.
— Если это был Уэйн, ему потребовалось бы довольно много времени, чтобы добраться до Розмари и перепрятать ее до того, как спустились мы с Болдуином. К тому же, чтобы сестра Вик его не хватилась, ему пришлось бы оставить пациентов в дневном зале без надзора.
Сейдж кивнула:
— Это очень даже в его стиле.
Глава шестнадцатая
На следующий день Сейдж, терзаемая тревогой, сидела одна в кабинете доктора Болдуина. Утром Леонард отыскал ее в отделении и увел в туннели, отказываясь отвечать на вопросы о том, куда и зачем они направляются. Сначала она подумала, что он ведет ее в морг для опознания сестры, тело которой каким-то чудом все-таки нашлось. Но Леонард повернул в другую сторону, к главному зданию, и провел ее по лабиринту коридоров и лифтов до кабинета доктора Болдуина. Иви впустила их, и Леонард оставил Сейдж в кабинете, велев сидеть и ждать. Иви заперла дверь.
Когда они ушли, Сейдж спрыгнула со стула и подошла к окну, в которое сквозь желтоватую штору просачивался солнечный луч. Если открыть окно или разбить стекло, можно спрыгнуть вниз и пойти в полицию. Однако, отодвинув штору, Сейдж обнаружила, что под кабинетом еще как минимум пять этажей. До снегового покрова и расчищенной кирпичной дорожки внизу, казалось, сотня миль. Упав, она проломит себе череп или сломает ногу, и на этом побег закончится.
Она все равно попыталась приоткрыть окно, чтобы подышать свежим воздухом, но рама не поддавалась. Чертыхнувшись, Сейдж принялась мерить шагами комнату, проигрывая в мыслях самые разные сценарии. Она здесь, в кабинете доктора Болдуина, потому что нашлось тело Розмари? Алан собирается приехать за ней? Или ее накажут за попытку к бегству, отправив в больницу строгого режима?
Ее взгляд упал на стол доктора Болдуина. Никаких папок с делами на бюваре, никаких бумаг, ничего, что могло бы послужить подсказкой, почему она здесь. Сейдж торопливо уселась за стол и попробовала выдвинуть средний ящик. Заперт. Подергала другие: тоже на замке. Она встала и оглядела ряды черных каталожных шкафчиков. Ответа на то, почему она здесь, в них не найдется, но, может быть, обнаружится полезная информация о Розмари — если шкафчики не заперты. Разглядывая потрепанные наклейки, она нашла ящик с маркировкой «У» и потянула его к себе. К ее удивлению, он послушно выехал.