Потерянный рыбак
Шрифт:
Фишер приподнял подбородок, и наши губы снова прижались друг к другу, целуя так же, как он целовал меня ночью в ванной. Затем он отстранился, провел руками по моей спине, пробежался взглядом по моему лицу.
— Если мы потеряем здесь слишком много времени, то не успеем добраться до кемпинга, чтобы все подготовить и сделать дела… до приезда Рори и Роуз.
Я усмехнулась, натягивая его шапочку обратно на голову.
— Дела? Что за дела ты планируешь со мной сделать? — Волна возбуждения прокатилась по моим венам.
— Все дела.
Я
— Ну, почему же ты не начал с этого? — Я оттолкнула его, как будто это он заставил меня сесть к нему на колени, и стала пристегиваться к своему креслу. — Едь. Не жди меня. Вперед! Едь! Едь!
Он рассмеялся, покачав головой, и выехал обратно на дорогу. Я синхронизировала свой телефон с его грузовиком, чтобы управлять музыкой.
Джон Ледженд — Дикий.
Я знала, что Фишер ее не слышал, потому что он слегка нахмурился, когда началась песня. Но по мере того, как слова лились из динамиков, его хмурое лицо превратилось в нечто, напоминающее… вожделение.
Затем я включил песню Джози Данн — Хорошие мальчики.
Фишер ухмыльнулся. Кого мы разыгрывали? Он не был хорошим мальчиком, даже если не помнил всех тех грубых вещей, которые говорил мне. А я помнила.
Джеймс Бэй — Сумасшедшая любовь.
Зейн — Это ты.
Харви — Из-за тебя.
Песня за песней.
Я пела их все. Все тексты. Серенада моему потерянному рыбаку.
К тому времени, как мы подъехали к кемпингу, я успела пропеть всего несколько куплетов песни группы Драйвер Эра — Это все для тебя.
Фишер выскочил гораздо быстрее меня. Он вытащил палатки из кузова своего грузовика.
— Ты знаешь, как ставить палатку?
— Думаю, да.
— Отлично. Давай. — Он бросил одну из палаток к моим ногам.
Я рассмеялась.
— Хорошо.
Он закончил ставить две большие палатки к тому времени, как я собрала маленькую.
Положив руки на бедра, я уставилась на маленькую палатку и нахмурилась.
— Это моя, да? Большие палатки для пар. А имениннице достанется маленькая палатка, в которой не будет ничего, кроме спального мешка, чтобы согреть меня ночью.
Фишера, похоже, не заинтересовала моя вечеринка жалости. Он выгрузил кулер, спальные мешки, свой и мой рюкзаки.
А я просто уставилась на маленькую палатку. Собирался ли он согреть Энджи? Скорее всего. А почему бы и нет?
— Какого хрена ты делаешь? — Он шагнул ко мне, загораживая вид на палатку, и наклонился так, что его лицо оказалось на одном уровне с моим.
— Просто думаю о том, как все могло бы пройти, — монотонно ответила я.
— Я так и думал. Когда ты начнешь мне доверять?
Я подняла плечо.
— Не знаю. Я доверяю тебе… только не твоей памяти.
— Ну, значит, нас двое. — Он взял меня за руку и потянул к одной из больших палаток, присев на корточки, чтобы развязать мои ботинки, прежде чем расстегнуть молнию на входе. — Но я помню, какая ты на ощупь и какая на вкус. Это все воспоминания, которые мне нужны. Так что тащи свою задницу в палатку.
Все еще
Почему меня так беспокоили мысли о том, что было бы, если бы Энджи тоже приехала? Это было глупо. Большое «что, если бы», которое не имело никакого значения. Наверное, у всех нас есть триггеры. Кто бы мог подумать, что палатка окажется моим?
Я подпрыгнула, когда руки Фишера легли мне на бедра, но он не стоял позади меня, а стоял на коленях, его губы прикасались к коже под моей флисовой курткой и рубашкой вдоль поясницы.
Крошечные поцелуи.
Руки скользят к пуговице моих джинсов.
Расстегивают пуговицу… расстегивают молнию…
Я закрыла глаза, пытаясь избавиться от негатива. Фишер стянул джинсы с моих ног.
Так… очень… медленно.
Пока его руки занимались моими джинсами, его зубы занялись моими трусиками. И это было сделано…
Фишер снял мои трусики зубами — это было самое эротичное, что когда-либо было в моей жизни.
Правда. Никогда!
Энджи? Какая Энджи?
Маленькая палатка? Какая маленькая палатка?
Я позволила Фишеру раздеть меня и сделать все, что нужно. Он целовал меня в те места, куда мог целовать только он, и это было сексуально, заставляло меня чувствовать себя красивой и желанной. Когда он прикасался ко мне, это не было похоже на мое тело. Оно ощущалось как продолжение его, и я просто наслаждалась тем, как он проводит по нему тщательную экскурсию.
Каждое прикосновение было тихим шепотом, все то, что он говорил мне, показывая.
Вот как я заставляю тебя стонать.
Вот как я краду твое дыхание.
Вот как я заставляю тебя умолять.
Здесь ты заставляешь меня чувствовать себя богом.
Потому что я не помню тебя, но я знаю тебя.
Я. Знаю. Тебя.
Устроившись между двумя расстеленными спальными мешками, мы занимались любовью, стонали… и создавали новые воспоминания.
Глава 19
— Что ты сказал, чтобы Энджи осталась? — спросила я, собирая себя по кусочкам. Времени на объятия не оставалось. Рори и Роуз скоро приедут.
— Я сказал, что мой психотерапевт хочет убедиться, что я выделяю время для размышлений, время, чтобы побыть одному, но не только на работе. Поскольку у нее болела голова, я предложил выделить для этого выходные. — Он застегнул молнию на джинсах, все еще лежа на спине, чтобы я могла занять самую высокую часть палатки.
Да… он любил меня.
— Я сказал, что ты, Рори и Роуз, вероятно, сделают кое-что без меня. Или, может быть, не захотят ходить в те же походы, что и я, чтобы у меня было время побыть наедине со своими мыслями. И она согласилась. — Он сел и натянул на себя термобелье и вафельную рубашку.