Потерянный снег
Шрифт:
3
– Oh, my friend! 13
– Hey!
– Where do you come from? 14 – кричало мне арабское лицо, торчавшее между решёток металлической двери. Не знакомый мне ещё марокканец обращался ко мне из камеры по другую сторону узкого коридора.
– I am Russian 15
– What’s your name?
– Dmitri.
– Mohammed, call me Mohammed. We can speak English without problems, no one can understand us 16
13
О,
14
Ты откуда?
15
Я русский.
16
Мохаммед, зови меня Мохаммед. Мы можем разговаривать по-английски без проблем, никто нас не может понять.
Это было правдой. За эти пару дней у меня уже не осталось и тени сомнения – английским здесь ни охранники, ни заключённые в нашей секции не владели. Оттого я в несколько раз медленнее приходил в себя, продолжая находиться в неадекватном состоянии. Мне будто каждое утро давали дубинкой по голове, как свежепойманной крупной рыбе. Смесь неведения, тупости, беспокойства и страха. Постоянное надоедающее чувство, будто тебя везде может подстерегать опасность. Везде, кроме разве что сортира, но и это в зависимости от того, с кем ты угодил в одну камеру. Именно поэтому нужно браться за любую возможность вступить с кем-то в приятельские отношения, коалицию.
– I know some Russian 17 ! – продолжал он кричать своим хриплым голосом.
– Привэт! Я тэбья лублу! Иди сьюда! Пашиол ты!
– OK, – сказал я с улыбкой: было странно и забавно слышать араба, говорившего по-русски. Набор фраз, впрочем, у него был на все случаи жизни.
– Get out on aria, we can speak there, and you meet people 18
– Fine, then see you later 19
17
Я знаю кое-что по-русски.
18
Выходи на прогулку, там мы сможем поговорить, и ты познакомишься с людьми.
19
Хорошо, тогда увидимся там.
– Good, my friend 20
Одна за другой открывались клетки. Звери самых разных пород и видов, один за другим покидали свои обиталища. Смотритель помечал, кто из зверей вышел из помещения. Кто-то разгуливал, белея кроссовками и чернея спортивными костюмами, кто-то обладал шкурой потолще, потеплее, кто-то щеголял окраской более богатой и разнообразной – все животные оказались на воле и зашастали туда-сюда, пребывая в общении с представителями своей стаи и изредка перемешиваясь с другими видами.
20
Хорошо, мой друг.
Нас провели по коридорам на прогулку. Площадь была довольно обширной… метров 30 на 50. Земля в центре была истоптана сотнями «копыт», образуя круг. По периметру, под серыми бетонными стенами, зеленела трава. Стены блестели шипами. Обитатели «зоопарка» разделились на группы, пары, кое-кто прохаживался в одиночку. Большинство ходило по кругу, кто-то присел на корточки, укрывшись от припекавшего апрельского солнца в тени у стен.
Карим был в группе с африканцами. Мне посоветовали подойти к двум мужчинам, кажется, славянской внешности. Подойдя поближе и прислушавшись к их речи, не понял ни единого слова, но тем не менее я с ними поздоровался:
– Привет. Вы говорите по-русски?
– Да, – спокойно ответил мне один из них.
– Вы откуда?
– Молдаване мы. А ты?
– Русский из
– Женя. – Протянул руку тот, что моложе, с маленькими глазами, крючковатым, похожим на клюв, носом и с налысо обритой головой. Он мне напомнил грифа.
– Вадим. – Пожал мою пятерню мужчина пополнее.
Молдаване – люди со славянскими чертами лица, но с румынскими глазами. Большинство из них знает русский благодаря коммунизму, но их родной язык, грубо говоря, тот же румынский. Им присуща флегматичность, славянское спокойствие и уравновешенность, многие из них говорят по-русски без единой запинки, но душа у них не русская. Имена – русские, фамилии – молдавские.
– Ты какими судьбами здесь, Дмитрий?
– Наркота… Вы?
– Воровство. Духов на 3 тысячи евро стащил.
– А меня без документов взяли, – пояснил Женя. – Работал себе в автомойке спокойно, на проверку попал – и вот – арестовали.
– Как жалко, – искренне посочувствовал я. – А что, вам сложно документы раздобыть?
– Дорого, у меня таких денег нет.
– My friend! 21 Идьи суда! – меня позвал к себе Мохаммед. Он был в кожаной куртке. Отойдя в сторону, мы заговорили по-английски.
21
Мой друг!
– So, why you are here? 22
– Наркотики, – ответил я ему по-английски.
– Сколько?
– Много. – Я назвал цифру.
– Хм. Тебе необходимо будет найти хорошего адвоката. Ты связь со своим шефом поддерживаешь? Он денег тебе дал?
– Нет.
– Вот гад. Ты с этими людьми лучше не связывайся даже, если будут помощь предлагать. Послушай мой совет. А сколько тебе обещали за твою работу?
– 2 тысячи евро.
– За интернациональный перевоз – сущие гроши, копейки. Послушай мой совет: ты особенно не трепись тут об этом ни с кем и сам старайся у людей не дознаваться, за что они здесь. Не парься по этому поводу. Научись не обращать на это внимание.
22
Итак, за что ты здесь?
– Ладно. Ты русский откуда знаешь?
– I had a Russian girl. She was pregnant but she didn’t want the baby… She would kill it 23
Я промолчал.
Тем временем мы подошли к смешанной группе: весь в татуировках, с большими приветливыми глазами итальянец-блондин, куря сигарету, что-то обсуждал с маленького роста албанцем. Итальянца звали Энцо. Всем своим видом он напоминал доброго большого мышонка. Я заметил, что у многих людей в тюрьме проступали черты грызунов. Вообще, за решёткой очень много личностей крайне красноречивой и выразительной внешности. Тут много мышей, крыс, коршунов, троллей, людей, явно похожих на чертей и бесов, а порой и на кого похуже, гораздо хуже. Настолько хуже, что даже жутко становится от нечеловечности их черт, форм и повадок…
23
У меня была русская девушка. Она было беременна, но она не хотела ребёнка… Она собиралась его убить.
Мохаммед в двух словах пояснил присутствующим мою ситуацию.
– S`i, penso di conoscere un avvocato bravissimo spezializzato nella droga. Per`o prende un mucchio di soldi. Tanti, tanti 24
В итоге я оказался в центре маленького интернационального кружка, который с искренним участием обсуждал мою ситуацию. Я молчал и слушал.
– О! Посмотри сюда! – воскликнул вдруг Энцо.
– Это ж божья коровка! – указывая пальцем на появившееся из ниоткуда насекомое на моём плече.
24
Да, думаю, что я знаю одного отличного адвоката, специализирующегося в наркотиках. Но он берёт кучу денег. Много, очень много.