Повелитель снов
Шрифт:
«Только людям дано «рефлектирующее сознание» – с воспоминаниями о непережитом и несбывшемся… И тогда прошлое словно меняется, и человек высвобождается из гнетущего настоящего и интуитивно, озарением находит новое свое будущее… Не то, что было предопределено обстоятельствами и всей его бывшей жизнью, – иное, насыщенное, яркое, о каком он мечтал и к какому боялся не то что прикоснуться – приблизиться…»
«Музыка позволяет увидеть жизнь целиком, ощутить себя не бессмысленной песчинкой мироздания, но – космосом…»
«Всякому человеку необходима гавань спасения для томимой сомнениями и смутой души. И в нашей памяти или беспамятстве мы находим
…А потом я уснул. И мне снилось море. Море… Скопление солено-горьких вод… Или слезы разлученных возлюбленных… Неосознанное, почти болезненное влечение – к иным берегам, теплым, наполненным солнечным светом и пряным ароматом нездешних трав… Ко всему, что мы называем жизнью.
Глава 63
«Из края в край вперед иду – и мой сурок со мною…» Мелодия эта преследовала меня перед пробуждением… И я видел сурка, что сидел, присев на лапах рядом с музыкантом и держал в лапах билетик… «Купите счастье, господин хороший…» Зверек положил билетик прямо передо мной, и на нем стало проступать изображение… И – грохнул выстрел.
Я вскинулся на постели. Аня спала, полуприкрытая простыней. Мне вспомнилось все происшедшее ночью, и… я в смятении огляделся по сторонам. Или мы проспали весь день и это вечер следующего, или – я спал всего минут двадцать… Засыпая, я видел: уже светает… Посмотрел на часы: они сами собою пошли и показывали теперь четверть первого. Я набрал службу времени – семь пятнадцать ровно – и выставил точное время. Теперь мне было бы жалко разминуться с настоящим.
Утро. И каким будет грядущий день, и каким будет будущая жизнь, зависит от нас.
Я мотнул головой. Выстрел. Он был явственен и совсем близок. Или – мне это тоже приснилось? Я вышел из комнаты, оставив Аню досматривать сны… Заглянул в полуоткрытую дверь ее спальни… По всему полу были разбросаны исчерченные сухой и жесткой кистью листы… Я вспомнил – техника так и называется – «сухая кисть», когда ее лишь слегка смачивают гуашью и…
Во дворе я услышал приглушенные шаги; острое чувство опасности – настоящее или связанное с усталостью и бессонницей – сжало сердце тревогою… Я пожалел, что выбрасывал все попадавшееся мне вчера оружие, а вот теперь… Во дворике стояли двое мужчин со строгими и непроницаемыми лицами. Но стояли так, словно в одну из комнат прошел властитель «Русского золотого запаса»! Или эти двое – к российскому бизнесмену, остановившемуся в апартаментах напротив, но так и не соизволившему показаться вживе? По крайней мере, ни арабами, ни израильтянами, ни нигерийцами они не были. Двое белых европейцев.
Я глотнул прямо из бутылки бурбона, случившегося в комнате Ани, – не пьянства ради, а для завершенности художественного образа, и спустился по лесенке во дворик с видом человека заспанного и усталого – в шортах и с полотенцем на шее, влекомого к бассейну жаждой обрести необходимую бодрость и жизненную состоятельность – «после вчерашнего»… А в голове крутилась совершенно ничему здесь не соответствующая фраза из классика: «В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду…»
Изморозь прошла по спине… И вовсе не из-за непонятной ситуации или возможности жестокого конфликта
Или «личность» – это действительно маска, за которой люди скрывают пустоту души?..
Все эти мысли пробежали и исчезли. Осталась одна: «Совершенный воин побеждает, не вступая в сражение».
Не успел я ступить на мраморную мозаику дворика, как один из мужчин преградил мне путь, спросил строго:
– Отдыхающий?
– Расслабляющийся.
– Прошу вас вернуться в комнату и оставаться там. Если будет необходимо, вас пригласят.
– Да неужели?
– Будьте уверены.
– На то время, на которое данный особняк снят, он является частной территорией и любое вторжение сюда без приглашения хозяев незаконно. Я вас не приглашал. Вас пригласил кто-то еще?
Молодой человек смотрел на меня с искренним удивлением. Потом сказал:
– Ты что, еврей?
– А похож?
– Говоришь сильно витиевато.
– Бывает.
– Ну тогда – вали по-хорошему и досматривай сны.
– У меня бессонница.
– Не хочешь по-хорошему?
– Хочу увидеть документ, на основании которого вы вторглись в частное владение.
– Так ты юрист.
– Можно и так сказать.
– Прямо в тупик ставишь…
Молодой человек немного повернулся так, чтобы разошлись полы пиджака, и я узрел в поясной оперативной кобуре рукоять «макарова». И о чем это нам говорит? «Макаровыми» сейчас официально вооружены не только правоохранительные органы, но и бесчисленные ЧОПы. Вот только… Акцент у парня не местный, да и не южнорусский вообще – типичный «ма-а-асковский» говор. Как у меня. Так что здешние силы правопорядка он вряд ли представляет. Да и не бандит – говорит так, словно за его спиной гранитная стена… А у какого здания в Москве гранитные стены, кроме Мавзолея? Понятно, у Комитета.
– Ты еще скажи – к стенке припираю…
– Мужчина, иди сны досматривать. Тут такие дела…
– Представьтесь, – сменил я резко тон. – Доложите, на каком основании находитесь на территории особняка.
– А автобиографию тебе не написать?..
– Я жду.
Не знаю, что нового появилось в моем взгляде, но молодой человек резко подобрался; второй подтянулся и стал рядом в полутора метрах; спросил:
– В чем конфликт?
– Отдыхающий. Требует полномочий.
Второй пожал плечами, вынул из кармана удостоверение, развернул:
– Федеральная служба безопасности.
На фото второй был в чине подполковника. Многовато для того, чтобы маячить во дворе манекеном. И кого тогда он охраняет?
– Безопасности чего?
– России.
– Это другая страна, ребята. И ваши здесь не пляшут.
– Извините… отдыхающий, как вас зовут?
– Олег.
– Если вы не хотите крупных неприятностей, Олег…
– Да кто ж их не хочет?! Крупные неприятности всегда обещают большие деньги. Вот только порою расплата приходит поздно.