Повесть о потерянном времени
Шрифт:
— Ладно, Лебедев, бросайте свою демагогию и выясните, на месте ли Никита Михайлович? — вновь напуская на себя начальственную важность, через оттопыренную по-верблюжьи губу пытался настаивать Нечаев — Потапенко.
— Как это, выяснить, «на месте ли»? Может мне ещё поинтересоваться у него, «на своём ли он месте»? Вон дверь, стучите и заходите. Зайдёте и сразу же всё увидите, а то: «на месте, не на месте».
Чертыхнувшись, майор шагнул к двери с табличкой «Начальник представительства заказчика» и замер в почтительной позе, развернув одно ухо к двери, то ли стараясь расслышать шорохи начальственного присутствия из-за двойной дубовой доски, то ли угодливо подставляя ухо для дошкольного вида расправы, на тот случай если из кабинета вдруг выскочит разъяренный
— Да-да. Да входите Вы уже наконец. Александр Петрович, что Вы вечно скребётесь как голодная мышь в пустом амбаре?
Майор суетливо переступил порог и жестом призвал Сергея сделать тоже самое.
— Капитана Просвирова привёл, Никита Михайлович, — пригнув спину и растерянно шаря глазами по кабинету, сообщил куда-то вглубь человек с двойной фамилией.
— Как это привёл? Он что, падает? Или идти сюда не хотел? Странно, я его с самого утра жду, понимаешь…, а он, видите ли, падает и идти не хочет. Ждёт, когда его силком приведут. Ну, заводите, коль привели. Что Вы там опять топчетесь и шуршите? Очень ведь интересно: кто это и зачем к нам прибыл.
— Здравия желаю, товарищ полковник. Капитан Просвиров, прибыл для дальнейшего прохождения службы.
Полковник Плёнкин, не поднимаясь со своего кресла, с искренним удивлением, переходящим в тихое восхищение оглядел с ног до головы фигуру вошедшего в кабинет капитана:
— Ну, здравствуйте, Просвиров. Неужто, Вы сюда служить приехали? Глядя на Вас, это очень трудно предположить… Вот если бы Вы доложили что прибыли для организации дискотеки на предприятии… Новый, так сказать, неместный диджей Просвиров прибыл для того, чтобы, как говорит молодёжь «зажечь не по-детски», то я бы Вам поверил. А вот служить…? Как можно служить в таком виде? Вам же постоянно придётся общаться с инженерами и конструкторами. Вы же всегда должны быть «лицом Заказчика»! А Заказчик у нас кто? Правильно, Министерство обороны. А разве у Министерства обороны может быть такое лицо? В потёртых джинсах и штопаном свитере?
Сергей с недоумением посмотрел на Нечаева — Потапенко. По лицу майора пробежала досадливая гримаса.
— Да, Никита Михайлович, — словно спохватившись, сипло зачастил майор, — капитан Просвиров по своей э-э-э… невнимательности прибыл с утра на службу в военной парадной форме, хотя я его загодя предупреждал по телефону, что он должен явиться в костюме с галстуком.
— Вы? Предупреждали…? — От бесподобнейшего по своей наглости заявления у Сергея вздыбилась вся имеющаяся на его теле растительность.
— Ну как же, Вы когда мне из Москвы звонили…
— Прекратите врать, товарищ майор! — резко прервал клеветника капитан и, обращаясь к Плёнкину, спокойно продолжил. — Извините, товарищ полковник, но никакой дополнительной информации относительно формы одежды я ниоткуда не получал, поэтому и прибыл как положено — «при параде», а костюм с галстуком идут малым ходом в контейнере. Прибытие контейнера ожидается на следующей неделе.
— А что Вам мешает приобрести себе ещё один костюм?
— Банальное отсутствие денежных знаков. Переезд, знаете ли, ремонт… А «подъёмных», когда их ещё дождёшься…
— Ладно, идите сейчас в первый отдел и представьтесь подполковнику Жабровскому. Пусть он Вас начинает вводить в курс дела, а там, глядишь, и контейнер подойдёт. И постарайтесь поменьше высовываться из комнаты. Не портьте нам «лицо».
— Есть, товарищ полковник.
— И постарайтесь поскорее отделаться от своих армейских привычек и словечек, — досадливо поморщился Плёнкин, — что вы заладили «есть», «так точно», «никак нет»? И называйте меня по имени отчеству. У нас здесь так принято. У нас здесь уровень вежливости как в Генеральном штабе. Кстати, знаете как в генеральном
— Нет, как-то не доводилось там бывать, тем более удостоиться такой высокой чести быть посланным самим «генштабистом»…
— Так вот, там когда возникает какая-нибудь конфликтная ситуация, к примеру, между двумя полковниками, то один из них говорит другому: «Многоуважаемый Борис Степанович! Я сейчас быстро пойду на х. й, а Вы, не медля ни минуты сразу же отправляйтесь за мной, но только, я Вас умоляю, пожалуйста, никуда не сворачивайте». Вот и у нас приблизительно так же…
— Понял. Разрешите идти?
— Опять Вы за своё… Идите. Александр Петрович Вас проводит.
Изрядно покружив по каким-то лестницам и стеклянным переходам Нечаев — Потапенко вывел наконец Сергея к дверям, на которых красовалась табличка со ставшей уже знакомой капитану надписью: «Представительство заказчика». На этот раз уверенно отворив дверь, майор похозяйски вошел в комнату и указал капитану на стол за которым мирно беседовали два человека. «Тот, который за столом слева — Жабровский. Дождитесь окончания разговора и представьтесь», — с этими словами придворный лжец тут же исчез в дверном проёме. Сергей внимательно осмотрел помещение. Его взгляду предстало помещение, заставленное великим множеством столов. На столах громоздилось великое множество бумаг. Львиную долю бумажного обилия составляли какие-то полупрозрачные бумаженции с надписями «Извещение» в правом нижнем углу. За столами сиживали строгие люди в костюмах темного цвета и при широких галстуках. По видимому, это и были они, так называемые представители заказчика или же иначе — военпреды. Вокруг некоторых столов испуганно жались какие-то люди с обречёнными лицами. Люди что-то полушёпотом лепетали, стыдливо пряча глаза и поминутно что-то объясняли, грозно взирающим свысока на разложенные на столах схемы военпредам. По-видимому, это были представители промышленности (в простонародьи — «промыслы»), пытающиеся очередной раз что-то «впарить» Министерству обороны. Изредка терпение военпредов истощалось, и в помещении грозовым облаком повисал вопрос: «Как вы могли? Как вы могли так сделать?!» За этим возгласом, как правило, следовало изгнание с позором нашкодивших представителей промышленности из строгого помещения вон. На оценку этой обстановки у Сергея ушло минут десять. Приблизительно столько он просидел за одним из свободных столов пока его будущий шеф интеллигентно равнял кого-то из высокопоставленных «промыслов». Когда «промысел» был наконец публично обруган и с позором изгнан, Жабровский жестом пригласил Сергея занять место изгоя. Новый шеф являл собой человека полноватой наружности, широкое лицо которого украшали пышные усы, которые, казалось, размещались сразу же под тяжёлыми очками с толстыми стёклами.
— Вы ко мне?
— Да-да, капитан Просвиров прибыл для дальнейшего прохождения службы.
— А-а-а, это Вы… Решили, значит, пройтись по службе дальше? Ну что же, прогуляйтесь. Давненько ждём Вас. Некому ездить в командировки. Нынче у нас горячая пора: идут государственные испытания автоматизированной системы боевого управления и все в разгоне. Кто-то днюет и ночует на стендах, а остальные в командировках. Здесь вон осталось пара калек со справками о пошатнувшемся здоровье. Сидят, шумят и изображают внешнюю видимость работы нашего представительства. Так что времени на раскачку у Вас нет. Сейчас оформим Вам допуск в наши секретные хранилища. Получите необходимые документы и технические описания. Три-четыре дня Вам на читку и с понедельника на Северный полигон.
— Всегда готов! — Сергей поднял согнутую в локте руку, по-пионерски приветствуя указания своего нового шефа.
— Не сомневался. А вот готовы ли Вы к вливанию в коллектив? Пусть даже и такой, сильно ограниченный? Готовы ли Вы организовать собрание, как говорится, узкого круга ограниченных людей?
— В принципе, готов. Назначьте время.
— Приближается обед. Лучшего времени просто не придумать.
— Как скажете. А как же после этого мы будем работать? Может хотя бы после 18-ти?