Повесть о Сарыкейнек и Валехе
Шрифт:
– Садитесь, - чтобы как-то сгладить неловкость положения, предложил я.
Балаами извлек карманные золотые часы на цепочке, с деловым видом глянул на циферблат:
– У меня есть еще немного времени. Если предложите стаканчик чая покрепче, не откажусь.
Балаами сел и тут же вскочил, будто ужаленный змеей. Наш старенький деревянный стул опрокинулся, и когда я бросился его поднимать, увидел торчащий в сиденье гвоздь.
Охая, Балаами держался за мягкое место и, изогнувшись, пытался разглядеть, насколько пострадали брюки,
– Извините, - сказал я, тоже еле сдерживая смех.
– Тут у нас соседский мальчик шалит. Любит во все вколачивать гвозди. Наверное, Сарыкейнек, убирая квартиру, выставила стул во двор, мальчишка и воспользовался этим...
Помимо грудного ребенка, которого Забита постоянно держала на руках, был у нее еще сын Неймат, лет пяти. Любимое и, пожалуй, единственное занятие этого странного малого состояло в том, что он везде и всюду вбивал гвозди. Чаще всего - в нашу входную дверь. Каждое утро, проснувшись, он подходил к нашей двери, держа наготове очередной гвоздь. Сарыкейнек пробовала его отвадить, давала конфеты: дескать, хороший мальчик, не порть дверь. Но Неймат съедал конфету и снова брался за молоток...
– Негодный ребенок, - сказал Балаами и, прежде чем сесть на другой стул, тщательно ощупал его.
В это время Сарыкейнек подала чай с вишневым вареньем.
– Пах-пах! В жизни не пил такого.
– Масленая улыбка снова появилась на лице Балаами.
– Такой чай надо пить без сахара и даже без варенья.
Сарыкейнек молчала. Никогда не видел у нее такого холодного безразличия, тем более странного, что как-никак в нашем доме был гость, а по традиции гостя надо потчевать.
Что ни говорите, а женщины более проницательны, чем мы, мужчины.
Балаами, однако, словно бы не замечая, что он здесь лишний, попивал чаек, взахлеб расхваливал деятельность возглавляемого им управления, сыпал цифрами тысячами и миллионами центнеров, тонн, рублей, доверительно делился проблемами емкостей (и "прочей бочкотары"), железнодорожных подъездных путей, ремонта сейнеров, - очевидно, хотел показать, какие крупные масштабы работ доверены ему. Но эффект был обратным. Сарыкейнек все чаще стала отлучаться на кухню, якобы по делам, и наконец демонстративно вытащила корыто, чтобы взяться за стирку.
Видя, что разговоры его не производят должного эффекта, Балаами попросил еще чаю и снова обратился к Сарыкейнек:
– Как вам Баку?
– Нравится.
– А родственники здесь есть?
– Нет.
– Вы учитесь в том же институте, что и Валех?
– Нет, в строительном.
– Разве не мог Валех устроить вас в другой институт?
– Он не устраивал. Я поступила сама.
– Учитесь тоже по вечерам?
– Нет, днем.
Попросив третий стакан чаю, Балаами вдруг предложил:
– Хотите, я найду вам хорошую работу? На час-два покажетесь в управлении, а зарплата будет идти?
– Спасибо, -
– Но почему? Лишние деньги не помешают, а мне так хочется вам помочь! настаивал Балаами.
– Не надо... Зарплаты Валеха нам хватает.
Чтобы прекратить затянувшийся разговор, я предложил:
– У нас есть неплохой бозбаш. Не отведаете?
Балаами глянул на Сарыкейнек, та не повторила приглашения.
– Благодарю, - отказался он.
– Поел бы с удовольствием, но... Приглашен на обед. Да, вот что, ты не заезжай за нами. Это рядом, доберемся сами.
"Тоже мне - жест!
– подумал я.
– По вечерам, после окончания работы, я и не обязан тебя по гостям развозить... "Изживайте в себе раба, рабское послушание!
– всегда говорил нам учитель Фикрет.
– Нет ничего важнее для человека, чем чувство собственного достоинства!" Золотые слова..."
...Ночью Сарыкейнек здорово меня смешила, передразнивая манеры Балаами: то, как он отпускал комплименты, как доставал золотые карманные часы и держал на виду, как хвастался своей деятельностью в управлении.
В общем-то, я не видел ничего дурного в неожиданном визите начальника в мой дом. В конце концов, ведь он мог проявить заботу о подчиненном! Пусть в чем-то и смешны его манеры, его внимание к Сарыкейнек (внимание естественное: Сарыкейнек нравилась мужчинам), однако он был старше нас по возрасту. И потом - мог и вправду помочь с квартирой.
Застойная атмосфера двора, постоянно озлобленный взгляд Забиты, Неймат, с идиотской улыбкой вбивающий гвозди в нашу дверь, пьяные песни мужа Забиты, а самое страшное - избиение старухи, - все это изо дня в день не давало нам покоя, мешало жить.
Хотелось верить, что не пустым было обещание Балаами дать нам квартиру. Однако... При воспоминании о дальнейших событиях такая злоба охватывает меня, что я не могу говорить спокойно.
Послушаем Сарыкейнек
Стоило мне только посмотреть на Балаами, как я подумала: "Какой липкий, фальшивый человек".
Своим взглядом он раздевал меня. Одновременно и нагло и воровато. Словно бы хотел что-то украсть у Валеха, а меня толкал к сообщничеству в этом воровстве.
На следующий день после визита Балаами я только-только пришла с занятий, как в дверь постучали. Это была женщина лет сорока, с накрашенным лицом и одетая не по возрасту вызывающе.
– Вы Сарыкейнек?
– спросила женщина.
– Да.
– Я удивленно посмотрела на незнакомку.- Откуда вы меня знаете?
– Можно войти?
– ответила женщина вопросом на вопрос.
– Пожалуйста.
Женщина осмотрела комнату и, не дожидаясь приглашения, села.
– Наверное, вы не ждали меня... Вам и в голову не могло прийти такое...
– Что именно? Кто вы?
Она широко улыбнулась и ответила загадочно:
– Секретарша одного человека.
– Какого человека?