Повести и рассказы
Шрифт:
— Не обижайся, приятель, просто уже два часа ночи, а в такси люди ездят, а не развлекаются.
— Займись-ка лучше своим делом, приятель! — рявкнул я. — И отвяжись от нас!
Таксист обиженно хрюкнул и засвистел себе под нос. Лидия мечтательно прошептала:
— Ты так славно разговариваешь, Харви. Круто, как в гангстерских романах. Неужели это правда, что мы только-только познакомились? Может, ты ошибся, и обсчитался на пару дней?
— Нет, это исключено.
— Мы ведь с тобой, по большому счету, не ссоримся, да? Я хочу сказать — мы
— Нет. Никогда.
— О чем мы говорили, Харви?
Ее голова обмякла на моем плече и в следующую секунду Лидия уснула.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
В районе Сороковых улиц расположен круглосуточный пункт проката автомобилей Херца. Я попросил таксиста высадить нас там. Он выглядел разочарованным — ему так и не удалось объехать вокруг Центрального парка, наблюдая за любовными утехами на заднем сиденье. А все из-за того, что моя подружка в порванном платье и с расцарапанной рукой все это время проспала на моем плече. Я с трудом растолкал ее, когда мы остановились напротив конторы Херца.
— Я спать хочу, Харви, — проскулила Лидия. — Почему ты не даешь мне поспать?
— Пожалуйста, зайка, спи, но только не в такси. — Я завел ее в контору и усадил на стул. — Если хочешь, можешь пока поспать здесь, но только в том случае, если на тебя опять набросятся эти перезрелые орангутаны — ори во все горло.
— Спасибо, Харви, — еле слышно прошелестела Лидия, и мгновенно отрубилась.
Я уговорил сидевшую за столом девушку разменять мне два доллара, а потом уединился в телефонной будке и позвонил своей тетке, Эвелине Боудин, одинокой вдовушке, проживающей в Нью-Хоупе, штат Пенсильвания. Поступок, конечно, жестокий — не всякий обрадуется, когда его будят в два часа ночи, — но мной руководило отчаяние, да и перетрусил я, откровенно говоря, изрядно.
Она ответила со второго звонка, сухим, чуть дребезжащим голосом человека, бесцеремонно выдернутого из самого сладкого сна. Когда я представился, тетка вздохнула:
— Господи, Харви, который час?
— Около двух, тетушка. Поверьте, мне очень стыдно вас будить, но у меня жуткие неприятности. Я попал в беду.
— Говори громче, Харви, — попросила тетя Эвелина. — Я еще не совсем проснулась. О какой беде ты говоришь?
— Я сказал, что попал в беду.
— А, ну разумеется. Чего от тебя еще ждать. Надеюсь, ты разбудил меня не для того, чтобы сказать об этом?
— Тетушка, я прошу вас, выслушайте меня внимательно.
— Я слушаю, Харви.
— Тут со мной одна девушка…
— Ну, ясное дело. Это та самая, которую ты собираешься привезти ко мне на ужин? Тогда почему ты не можешь потерпеть до утра?
— Если так будет продолжаться, то я еще не уверен, останусь ли к утру в живых. Послушайте, тетя. Я хочу приехать к вам прямо сейчас. Немедленно. Я звоню из Нью-Йорка и хочу сейчас сесть в машину и приехать к вам. Вместе с девушкой. Вы меня слышите?
— Как?
— Тетя Эвелина, я обещаю, что потом все объясню. Мне нужно только где-то затаиться на эту ночь. Оставьте дверь незапертой, а мы потихонечку войдем…
— Харви, вы с этой девушкой… То есть, ты хочешь, чтобы вы…
— Нет, тетушка, мы с ней не спим. Она еще просто ребенок, который оказался в беде.
— В какой беде?
— Не в той, о какой вы думаете, — заверил я. — Просто за ней гонятся люди, которые угрожают ее убить.
— Что за чушь, Харви? В жизни не слышала подобной ерунды.
— Тетушка, — взмолился я. — Я вам все завтра объясню.
— Завтра уже настало.
— Значит — сегодня. Вы сможете отпереть дверь? Можно, я положу ее в комнате Хиллери, а сам переночую в гостевой спальне?
— Конечно можно, Харви, хотя приличные люди не договариваются о ночлеге в такой поздний час. Я оставлю дверь открытой и постелю вам. Надеюсь, вы останетесь на ужин? Я уже все приготовила.
— Непременно.
— Она… хорошая девушка?
— Ничего. Худовата, разве что.
— Я не это имела в виду. Она из приличной семьи?
— Сами увидите. Только, пожалуйста, не будите нас. Мы уже просто с ног валимся.
— Хорошо, Харви. Только впредь постарайся, пожалуйста, звонить в нормальные часы.
Что ж, теперь, по крайней мере, я нашел место, где Лидия окажется в безопасности. Хоть на время обретет нормальный дом и будет окружена нормальными людьми. Взамен я постараюсь звонить тете Эвелине в нормальные часы.
Десять минут спустя я уже получил напрокат машину, воспользовавшись своей кредитной карточкой. Самым сложным оказалось растолкать Лидию. Она, казалось, впала в летаргический сон. Лишь на мгновение открыла глаза и пробубнила:
— Езжай без меня, Харви. А я тут чуть-чуть посплю.
— Без тебя я не сдвинусь с места.
— Ты хочешь, чтобы я завизжала?
— Визжи, вопи, ори, но ты едешь со мной.
— Куда, Харви?
— В Пенсильванию, к моей тете Эвелине.
— А-аа.
Лидия уже спала беспробудным сном. Наконец, я не выдержал и, сграбастав ее в охапку, отнес к машине и вывалил на заднее сиденье. Менеджер и дежурный поинтересовались, все ли с девушкой в порядке.
— В умственном плане — нет. А в физическом — она просто слишком устала.
— Иди к черту, — прошептала Лидия.
Я уселся за руль и мы покатили. Улицы уже совсем опустели и к туннелю Линкольна мы проехали через вымерший город. Когда туннель остался позади, я впервые за последнее время успокоился. Как ни крути, но хотя бы ближайшие несколько часов мы с Лидией проведем в безопасности. Вы, конечно, скажете, что у страха глаза велики — в огромном Нью-Йорке ничего не стоит потеряться, а Америка еще больше, — но это значит, что за вами никогда не гнались. Человек — по природе сам охотник, он привык гоняться за дичью, и немудрено поэтому, что, оказываясь в непривычной роли жертвы, он полностью утрачивает самообладание.