Повести и рассказы
Шрифт:
— У нее денег куры не клюют, да и в любом случае твои подозрения были совершенно бредовыми. Да, в этом платье ты просто сногсшибательна.
— Спасибо, Харви.
Когда мы спустились в гостиную, Сарбайны уже сидели там, а тетя Эвелина хлопотала над коктейлями. Во время церемонии представлений Лидия держала меня за руку.
— Мой племянник, Харви Крим, — сказала тетя Эвелина. — А это — его подруга, Лидия Андерсон.
Чувствовалось, что Сарбайн слегка ошеломлен тем, как изменилась его бывшая служанка, хотя вида он старался не показывать и держался вполне достойно. Он встал, поклонился Лидии, обменялся
— Ты ведь знакома с мистером Кримом, дорогая?
— Да, и я очень рада видеть его снова. А еще более счастлива познакомиться с вами, милочка, — кивнула она Лидии. — Как, вы сказали, вас зовут? Лидия? Очаровательное имя!
Моя тетя Эвелина на самом деле куда проницательнее, чем можно подумать, но мне было трудно судить, насколько она раскусила развернувшуюся у нее на глазах игру. Она старательно играла роль гостеприимной и задушевной хозяйки, добиваясь того, чтобы стороннему наблюдателю показалось, что на ужин собралась славная приятельская компания. Подобную роль обычно играла у себя дома Хелен Сарбайн, но тетя Эвелина превосходила ее по всем статьям — сказывался более чем четвертьвековой опыт актерского мастерства. Когда мы направились к столу, миссис Сарбайн повисла у меня на руке, сама обольстительность. Подготовились к приему супруги неплохо, ни один даже не съязвил по поводу исчезновения южного акцента. За столом мы сразу заговорили о погоде, посетовали на отсутствие весны — апрель в этом году выдался жаркий и солнечный, как лето. Тетка моя вставила, что, как и любая старуха, обожает лето — можно хотя бы погреть косточки, — тогда как зимой не знает куда деваться от стужи. Даже подумывает, добавила она, не продать ли ей этот особняк. Сарбайны тут же принялись громко возражать. Ну разве можно продавать такое великолепие?
От погоды разговор переключился на еду. Все наперебой захваливали расставленные на столе угощения. Хелен Сарбайн сказала, что много слышала про чудодейства миссис Сокол, но все равно не ожидала, что яства окажутся столь легкими и восхитительными. Ведь чешская кухня традиционно считается довольно тяжелой.
— Почему вы решили, что миссис Сокол — чешка? — удивилась тетушка.
— По фамилии.
— Ах да, разумеется. А ведь знаете, миссис Сарбайн, в нашей стране национальные корни столь перепутаны, что по фамилии человека уже трудно судить, откуда он родом.
— Это верно, — поддакнул Марк Сарбайн. Внимательно следя за ними, я решил, что больше никогда не стану недооценивать свою тетку. Ведь она, похоже, вплотную подобралась к самому уязвимому месту Сарбайна.
— Миссис Сокол считает, что в ее жилах течет кровь первых переселенцев из Голландии. Пенсильванские голландцы, так и сейчас их называют. Впрочем, как вы сами отлично знаете, большинство пенсильванских голландцев — вовсе не голландцы, а американизированные немцы. Тем не менее они традиционно называют себя голландцами… Я уверена, что вы это знаете лучше, чем я.
— Нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста.
— А я уже все сказала, — улыбнулась тетя Эвелина. — Она вышла замуж за молодого фермера по фамилии Сокол. Он сам, кажется, выходец из Польши. Словом, как видите, фамилии бывают обманчивы. Я бы, например, ни за что не догадалась, какие этнические корни скрываются
— Да что вы? — Сарбайн пожал плечами. — Американские, миссис Боудин. Чисто американские.
— Надо же — какой приятный ответ. Но вы согласны, что фамилия у вас весьма необычная?
— Возможно. Но не более необычная, чем ваша — Боудин.
— Ах, моя, — вздохнула тетушка. — Она ровным счетом ничего не значит. Она скрывает за собой типичный обман, к которому прибегают разные эмигранты. Мой муж был наполовину еврей. Фамилия его отца была Бодинский, но старик поменял ее на Боудин.
— Вот как? — вскинула брови миссис Сарбайн.
Здесь Марк Сарбайн вдруг резко и, как мне показалось, довольно неуклюже сменил тему разговора, заведя речь о последних театральных постановках. Меня поразило количество спектаклей, которые успела уже в этом сезоне посмотреть моя тетушка, а также ясность и цельность ее оценок. Беседа заметно оживилась, но мы с Лидией только слушали, не принимая в ней участия.
— Неужели наша молодежь совсем не любит театр? — спросил Сарбайн, глядя в упор на Лидию.
Девушка смутилась.
— Моя профессия, мистер Сарбайн, — извиняющимся тоном ответила она, почти не оставляла мне времени для посещений театров.
— Что ж, вполне понятно. А вы, мистер Крим?
— Боюсь, что я не разделяю ваших интересов, — чистосердечно признался я. — Не подумайте, чтобы мне претило театральное искусство — вовсе нет, но просто мне кажется, что театр стал в наши дни каким-то предсказуемым, а значит — скучным.
— Что значит — предсказуемым, Харви? — спросила тетя Эвелина. — Я не поняла.
— Просто — предсказуемым, когда все можно предугадать наперед, предвосхитив события. Когда исчезает изюминка. Это все идет от излишней заученности. Бесконечные репетиции губят самый дух импровизации.
— Дух импровизации? — улыбнулся Сарбайн. — Сильно сказано. Я с вами совершенно не согласен, мистер Крим. Ведь театр — отражение нашей повседневной жизни, не так ли? А наша жизнь вполне буднична и предсказуема. В ней тоже почти не остается места для импровизации.
— Я бы так не сказал, — покачал головой я. — Вот, взять, например, тот случай, над которым я сейчас работаю. Вам ведь, кажется, известно, что я служу сыщиком в страховой компании…
— Ну, разумеется, — прервала тетя Эвелина. — Это ведь у него украли колье!
Марк Сарбайн понимающе усмехнулся. Мы уже перешли к кофе, поэтому Сарбайн позволил себе закурить.
— Надеюсь, дамы не возражают? Угостить вас сигаретой, Крим?
— Нет, спасибо, — отказался я.
— Пожалуйста, курите, — засуетилась тетушка.
— Спасибо, — поблагодарил Сарбайн. — Мне кажется, что мистер Крим просто искусно подвел нас к той теме, которая сейчас его больше всего волнует. Во всяком случае, больше, чем театральная жизнь. Что ж, мистер Крим, поговорим об этом вашими словами. Мне кажется, что не только непредсказуемым, но и даже абсолютно невероятным исходом этого дела станет его успешное для вас разрешение. Ведь, судя по всему, никто всерьез не считает, что вам по плечу найти и вернуть колье? Не так ли?
— Так, — признал я. — Я тоже не верю, что смогу его отыскать. Кстати, не считаете ли вы, что не менее невероятное случится, если я отыщу не подлинное колье, а только его точную копию?