Пояс для Эмилии

Янюшкина Вероника Александровна

«Испортить его невозможно. Но пробовать не советую». — Рассмеялась Марена.

«Он будет расти вместе с твоей мощью. Узкий сейчас, широкий через много лет, — взяла слово Лукерья, — здравствуй, Эмилия Белосельская. Здравствуй, Алая Леди».

Глава 13. Предательство

Около двери без ручки Орлова остановилась.

— Иди, Миланя, — Белая Леди толкнула

створку, — ты сможешь.

Чёрный туман поглотил девушку.

Каркали вороны. Дьявольское марево бурлило, шепча на неведомом слоге. Женя прикусил губу. Понимание приходило медленно, слова неохотно собирались в обрывки предложений, словно младший Маслаков знал язык. Знал, по какой-то причине забыл. Дымка пела о былом, звала в настоящее и обещала окунуть в тайны грядущих дней. Ласково и тихо, воскрешала в памяти яркие моменты жизни, но… звала не его. Иное имя переплелось в нотах, другого величала непостижимая сила. Другую.

«Я покажу тебе всё».

Загудел ветер. Сердито, будто разозлился на себя за откровенность. Кроме неё, никто не должен был слышать! Уже посвящённая и потомок отступницы! Той, что пренебрегла волей великих предков, поставила себя выше всех! Ледяной дланью оттолкнув чужаков, он вдохнул в зал пепел и захлопнул дверь. Седые мушки порхали и оседали на цветах, мебели, точно в комнате кружил снегопад.

— Куда она ушла? — хрипло спросил юноша, — что прячет туман?

— Коридор вечности, — смахнув хлопья, Ольга устало опустилась на диван, — постороннего он разорвёт на части.

— Мила вернётся?

— Зависит только от неё. Сил хватит, но путешествие затянется на день, два, неделю, а, может, и месяц. Этого никто не знает. Я не успела подготовить, встречи с призраками станут тяжёлым испытанием.

— Стражи её не тронут? Не заклюют?

— Не должны. Посмеются малость, успокоятся и… ты слышал, да? — прищурилась Белая Леди, — понял?

Это меняло многое.

— Чуть-чуть.

— Что ж, не удивляйся, если однажды они позовут тебя.

Женя отступил, словно роковая дверь уже открылась.

— Вдруг я не захочу вмешиваться в ваши дела?

— От судьбы не уйдёшь. Отказ отложит то, что должно произойти.

Мановением ладони Белосельская создала вихрь. Пепел закружился и аккуратной горкой опустился в мусорное ведро.

— Вы так уверены в этом. Можно оставаться рядом, но не участвовать в…

— Опомнись. Точка невозврата пройдена. Ты выбрал, когда вместе со мной и Дарьей переместился в заповедник, разве нет? Будь моя дочь тебе безразлична, стал бы торопиться из аэропорта и помогать в поисках?

До хруста юноша стиснул пальцы.

— Решай, иначе останешься один. Как ты сможешь быть с Милой, не приняв её сущности? Подобные отношения

обречены на разлад, я знаю, проходила. Сначала живёте душа в душу, а через несколько лет горько расстаётесь. Ты забываешь через день-другой, ищешь новую подругу, счастлив, а она помнит до конца жизни и избегает мужчин, — Ольга глубоко вздохнула, — хочешь вернуться к отцу? Препятствовать никто не станет. Он покушался на мою дочь, не ты, — она покосилась на окно, где разливались первые краски рассвета. — Глеб недалеко от особняка, я чувствую.

— Могу хотя бы подумать?

— Твоё право.

Щелчок пальцев, и на куртку юноши опустился бутон ослепительно-белой фиалки. Прикосновение к вороту, и лепестки пожухли, вплелись в ткань серебристой вышивкой.

— Теперь барьер пропустит, — женщина массировала виски, — двери в особняк открыты. Комнату найдём, если надумаешь остаться.

— Спасибо за предложение, — Женя зашагал к лестнице.

Оранжерея погрузилась в тишину.

— Он вернётся? — Дарья смотрела на подругу.

— Не знаю.

Белосельская вымученно улыбнулась. Голова раскалывалась, в ушах стоял звон. Слишком много сил отдано Миле, но по-другому быть не могло. Великие сёстры забудут о пробеле в обучении наследницы, не посмотрят на рану. Особенно, средняя. Снисхождение? Сочувствие? Не ведает Марена этих качеств, не терпит человеческой слабости. Помнится, два века назад воительница едва не похоронила Ольгу в оружейном зале. Древние рукописи сохранили имена тех, кого не благословила Марена.

— Глеб где-то рядом, да?

— Я чувствую кинжал.

— Неужели Маслаков попытается напасть?

— Он ждёт сына. Знает, куда тот пропал, и ждёт, — Белая Леди скрестила руки на груди, — торопиться Глебу некуда. По его мнению, сейчас я разбита.

— Надеюсь, Евгений не примет сторону отца.

— Это от нас не зависит.

На улице лаяли собаки, шумели моторами автомобили. Объятый прохладой осени, город пробуждался. Ольга слушала в пол-уха, измотанную тяжкой ночью женщину клонило в сон.

Глубокий вдох. Позже. Не все проблемы остались позади.

— Приготовить бодрящий настой? Ты очень устала.

— Не откажусь, — она закрыла глаза, — и… пожалуйста, позови Аркадия. Если он не сбежал из особняка.

— Думаешь, причастен?

— Хочу выяснить.

— Я скоро вернусь.

Лепестки тёмно-лиловой фиалки медленно осыпались на пол. Листья поникли, словно земля в горшке пересохла. Но вода не оживит увядшее растение, дело в другом. Получив частицу сил Белой Леди, цветы чувствовали состояние хозяйки.

— Аркаша, что же ты наделал, — тихо произнесла Ольга, ни к кому не обращаясь, — зачем отдал Милу в руки Глебу?