Пояс для Эмилии

Янюшкина Вероника Александровна

В день свадьбы Истомина Солнцев не находил себе места. Видел, как счастлива невеста и горд жених. Сердце разрывалось в клочья, но внешне Аркадий оставался спокоен. После церемонии он поклялся оберегать Ольгу и помогать, чем сможет. Собственная жизнь медленно шла под откос, зато у молодых всё процветало. Толя предпочитал жену рабочим поездкам в горы, та не задерживалась в ювелирном магазине больше, чем на полдня. Тогда юрист предположить не мог, чем по-настоящему занята Ольга.

За два года Солнцев стал тенью супругов. Любимая доверяла, Толя не чувствовал угрозы, ведь Аркадий не помышлял о непристойных делах. Надо было Ольге отойти, нянчился

с ребёнком, заканчивались продукты, привозил из магазина полные сумки, пачкался ковёр, выносил и собственноручно выбивал. Иногда Ольга казалась Солнцеву задумчивой, будто мыслями пребывала где-то далеко, а Толя — равнодушным, но Аркадий списывал странности на семейный быт.

Сегодня многое изменилось. Не поэтому ли друг так спокойно терпел вмешательство? Не захотел ссориться с женой и радостно переложил часть проблем на плечи Солнцева? А что, удобно получалось. Сам заводит любовниц, а об Ольге заботится другой. Придраться не к чему, ведь Аркадий сам вызвался помогать. Давно Толя ведёт двойную жизнь? Можно запросить на кафедре график командировок и сверить с поездками. Шестое чувство подсказывало, что ответ не понравится. Ни капли.

Дверь в квартиру не заперли. На кухне Ольга чистила картофель, тщательно вырезая глазки, точно искала покоя в однообразном деле. Услышав шаги, она стиснула нож. Неловкое движение, и половина клубня упала в кожуру.

— Убедился? — прошептала женщина.

Аркадий сжал губы. Молчание стало для Ольги правдивым ответом.

— Убедился.

В воду упала картофелина.

— Я поговорю с ним.

— Не вздумай! Не хватало, чтобы вы подрались! Толя мастер спорта по боксу международного класса! Забыл? Изобьёт до полусмерти!

— И позволить ему обманывать тебя? Считаешь, это справедливо?

— В нашей стране давным-давно нет такого понятия «справедливость»! У кого власть, тот и прав! Деньги управляют людьми!

— Это не правда.

— Разве? Стоит Машеньке пикнуть отцу, и тебя упрячут за решётку! Муж уйдёт к богатенькой любовнице, а меня подкараулят где-нибудь в переулке! Света останется сиротой! Толю она не интересует…

Ольга прикусила губу. Нож скользнул по указательному пальцу, и на столешницу закапала кровь.

— Ранку промыть надо.

— Брось.

— Нет.

Солнцев прекрасно знал, где найти бинт, ножницы и перекись водорода. В квартире Истоминых юрист ориентировался лучше, чем у себя дома. Не прошло пары минут, как порез скрыла повязка.

— Не говори так. Толя вас не бросит.

— А как? Что я должна думать? — она часто дышала, словно в приступе астмы, — после рождения дочери его будто подменили! Командировки каждый месяц, работа допоздна, непонятные звонки! Придёт хмурый, поест и не спросит, как дела у Светы! Даже спит через день на балконе!

— Вы не…

Вместо ответа Ольга развязала пояс на халате. Аркадий охнул. Живот и грудь расцвечивали синяки, пятна на плечах совпадали с пальцами, точно Истомин принуждал жену к близости. Вымещал злость из-за неурядиц.

— Так мы живём. Нравится?

— Оленька…

— Я отдала ему всё. Пренебрегла долгом, работу забросила! И ради чего? Чтобы меня использовали, как вещь? Соблазнили и бросили с маленьким ребёнком? — в порыве ярости она походила на безумную валькирию, — ты представить не можешь, сколько дворян добивались моего внимания! Маменька ежедневно отказывала господам! Последний великий князь подарки преподносил! Большевики интересовались мнением!

— Ты о чём?

— Неважно, —

Ольга прикусила губу, — что во мне не так? В чём я провинилась? Скажи! — халат соскользнул на пол, — я больше не способна привлечь мужчину? Уродливая? Толстая? Поэтому он ищет увлечения на стороне?

Солнцева бросило в жар.

— Ты само совершенство, — голос предательски хрипел, но охваченная волной отчаяния Ольга этого не слышала.

— Для кого? Предателя, забывшего о брачных клятвах? Что случилось? Когда мир успел так измениться…

— Для меня.

Он потерял разум. Любимая женщина, раздавленная обманом супруга, была так близка, что Аркадий не устоял. Прижал к себе и оборвал слова поцелуем. Требовательным, но в то же время нежным. После грубости Толи единственное лекарство — это ласка. Пусть завтра он пожалеет, но сегодня Ольга не будет плакать. Истомин не достоин ни единой слезинки!

— На балкон. Света не должна проснуться…

На рассвете Аркадий разбудил Ольгу чашкой её любимого чёрного чаю с мятой и кусочком горького шоколада. Перекусив, женщина предложила остаться друзьями. О Толе она решила забыть, но переступать черту супружеской верности более не пожелала. Развод грозил проблемами всем троим, да и оставлять дочь без какого бы то ни было отца Ольга не хотела. Верила, что муж образумится? Вопрос остался без ответа.

Солнцев принял условия. Собственная смерть пугала меньше, чем потеря любимой. Снова будет о ней заботиться и, когда нахлынет грусть, вспоминать о волшебной ночи. Лишь раз Аркадий затронул деликатную тему. Узнав о беременности Ольги, понадеялся на чудо, но услышал отрицательный ответ. Что ж, супруга крепче привязывалась к Толе, а тот… тот продолжал кутить. Марию сменила коллега с дружественной кафедры, пышногрудая географичка Тамара, но Ольгу похождения мужа будто перестали волновать. Аркадий не понимал причины, но радовался, что любимую не гложет печаль.

Из роддома Ольгу забирал Аркадий. Тогда ему повторили, что это ребёнок от супруга, и Солнцев поверил. Ни на секунду не усомнился, ведь она всегда была честна…

Крик рыбака потревожил воспоминания. Словно заколдованный, поплавок крутился под водой, и счастливец тащил улов. Удочка прогибалась, как ветви ивы на ветру, прохожие подбадривали смельчака и хохотали: не отравится ли «чудищем из сточных вод»? Аркадий слышал, как свистит леска, и радовался, что хоть у кого-то выдался удачный день. Мужчина потянулся к третьей бутылке. Почему Ольга солгала? Зачем лишила счастья? Что ужасного случилось бы, узнай он правду?

Хотя…

Солнцев рассмеялся. Он бы не потерпел, что его дочь растит другой. Сложно ли успешному юристу доказать отцовство и добиться права воспитания собственного ребёнка? Нет. Но тогда семья Ольги была бы разрушена. Не поэтому ли она обманула? Предпочла худой мир доброй войне?

Хорошо, это он принял бы кое-как, смирился. Но почему Белосельская промолчала сейчас? Ох уж эти женщины! Кто знает, что у них на уме. Как бы ни мучился он, Белой Леди хуже. Слишком много забот лежит на хрупких плечах, десятки проблем рушат привычный уклад, и в половине виновен Солнцев. Подставил под удар дочь, потерял доверие самого близкого человека. Как исправить ошибку? И хватит ли смелости когда-нибудь посмотреть в глаза Эмилии? Возненавидит и правильно сделает. Собственного отца-алкоголика Аркадий презирал за жестокое обращение с матерью, с младых лет мечтал о семье, где все будут друг за друга горой. На деле получилось во сто крат хуже.