Пояс для Эмилии
Шрифт:
Внезапно падение прекратилось. Что-то жёсткое, но гибкое держало Милу, которая раскачивалась, словно на детской карусели. Девушка открыла глаза и оказалась лицом к лицу с Ладией. Вблизи та ещё меньше походила на человека. Перламутровая кожа, плачущая огнём татуировка и глазницы, где поселилась бездна, — смотришь, и воля сминается подобно бумажному кораблику в руках шаловливого мальчугана.
«Я проверю твою истину, — Ладия мерно взмахивала крылом, вторым удерживала наследницу, — за ложь ты будешь сурово наказана. За правду — вознаграждена. Согласна?»
— Да, — прошептала
Не зря она решилась на безумный поступок.
Не зря.
Глава 22. От судьбы не уйти
Ночь расстелила в небе антрацитовую мантию. Расшитая искрящимся бисером, она величественно колыхалась, бархатными складками окутывая вершины мглистых гор. Звёзды взирали на плато и будто подмигивали лежащим на камнях мужчине и женщине. Подмигивали и твердили: вставайте! Поднимайтесь и бегите! Отдых — после! Сейчас — борьба!
Дарью тошнило. В заточении она не пила и не ела принесённые помощниками Игоря продукты, жидкости впитывала в подушки и прятала раскрошенные хлеб и овощи за шкаф и под кресло. Соловьёва пригубила только бутерброды и воду в блюдечке, что Аркаша глубоко за полночь проталкивал под дверью. Дважды в день в будуар приходил Глеб и проверял, как действует подмешанный яд. В те минуты врач пустым взглядом смотрела на ковёр и односложно отвечала на вопросы. Маслаков считал, что узнаёт секреты Ольги, на самом деле — глотал заранее заготовленные фразы. Верил или нет, пленница не знала. Надеялась, что сдобренная известными фактами ложь кажется убедительной.
Горло сжималось не только из-за голода. Кольцо Маслакова, наощупь тёплое, окутывало руку холодом, который расползался по телу. Медленно, но неотвратимо ядовитая стужа сковывала жизненное тепло, и Дарья превращалась в куклу. Сонную, едва способную поднять книгу или твёрдой походкой дойти до зеркала, посмотреть на осунувшееся лицо. С каким трудом врач спускалась по тоннелю! Голова кружилась, одежду пропитывал пот, а ноги цеплялись за камни. Только вера в подругу помогла не впасть в забытьё.
И Соловьёва не ошиблась. Вопреки всем правилам Ольга привела врага в святую святых, освободила близких и перенесла на плато, чтобы самой столкнуться лицом к лицу с чудовищем! Что Глеб, что… существо, волосами убивающее людей! Кем надо быть, чтобы взять в союзники свирепое исчадие ада! Не иначе, как обладать с ним или ней общей кровью. Или ещё, бог знает, чем.
Дарья сглотнула. Осколки кольца остались в пещере, и женщина ощутила прилив сил. Вдыхала морозный воздух, судорожно сжимала булыжники, не чувствуя острые края, и силилась встать. Встать и вернуться в подземелье. Уцепиться за стенку и дойти кое-как, ведь, как говорится, долг платежом красен. Пусть Соловьёва не способна яростно биться, но можно притаиться и в решающий момент помочь подруге. Никто не ждёт, что Дарья вернётся, тем легче будет «кольнуть» врага.
Рядом покатились камни.
— Даша, ты как? — Аркадий прикоснулся к плечу. Бледный, вены на шее и лице проступали сиреневой паутиной.
— Прихожу в себя, — хрипло ответила
Тошнота отпускала, дыхание успокаивалось. Сейчас бы принять душ и поспать несколько часов, но нельзя. Не время!
— Прости за…
— Неважно.
— Спасибо, — он выдохнул, — не могу бросить Олю в западне, так что оставайся, а я побежал, — мужчина с силой сжал голову, — толку мало, но обязан что-нибудь предпринять. Я виноват больше остальных.
— Нет! — Дарья сжала кулаки, — я тоже пойду!
— Уверена?
— Да, — твёрдо ответила врач, — и…
Плато накрыл купол тишины. Мгновение назад в низине ухали совы, скрипел падающий с ветвей снег, сейчас в горах воцарилось безмолвие. Хрупкое, будто стеклянное, способное разбиться от щелчка пальцев. Врач сжала губы. Наверное, в подобные моменты Ольга видит рассыпанные по материку латыри.
— Надо торопиться.
Аркадий помог Дарье встать. Шагая по тропе, женщина мысленно призывала каждый минерал в браслете и просила не подвести в напряжённую минуту. Пусть разные, но собранные воедино они пробьют любую защиту. Главное — успеть.
***
По колоннам сыпались камни. Крошки гранита стучали по перламутровой глади и укрывали мраморный постамент. Кр-рак! Крупный осколок перечеркнул радужные переливы подобно скальпелю и откатился на середину коридора. Заточённые в гранитный плен стражи рвались на свободу. Горели дьявольским огнём глаза-рубины, дрожали острейшие перья, но даже неистовое желание разорвать врага не могло пересилить оцепенение и снять оковы с воронов. Магия обители розы ветров оживёт в минуту перерождения луны.
Хранители печати не уповали на помощь грозных птиц. Ольга и Тирунеш сражались против Верлиоки, Женя бился с отцом. Новоявленный лорд самоцветов чувствовал небывалый прилив сил. Казалось, только юноша беседовал с великими сёстрами у ручья, как прыгнул в огонь и переместился в пещеру. Пронизанную ледяным ветром, освещённую угасающей звездой и огнями под ступенчатым потолком, пропитанную духом древнего колдовства. Всё, как в книжных описаниях, которые бы остались в воображении, не случись беда. Сколько дней миновало с момента, когда Женя открыл зачарованную дверь?
Своды полнились кристаллами. Младший Маслаков ощущал, как источают энергию латыри, спрятанные в каменный плен. Светятся и буквально просят освободить! Начинающий журналист не разбирался в минералах, но откуда-то знал, что по левую руку скрываются халцедон и селенит, способные создать барьер и обездвижить противника, с правой стороны пульсировали шпинель, гессонит и аметист. Выносливость, равнодушие к боли и спокойствие — всё в нужный час пойдёт на пользу.
За ними, в безмолвных глубинах, притаились и другие, но Женя поставил мысленную границу. Внимание распадалось на куски, словно солнечные лучики в разбитом зеркале. Недолго потерять бдительность и пропустить атаку! И так чудом успел спасти Белую Леди. Её потеря означала бы сокрушительное поражение. Кто ещё остановит… существо, использующее волосы как руки? Потомок Виринеи моргнул, как над головой просвистела седая прядь и обрушила колонну! Не хочет это выпускать жертв на свободу.