Пояс жизни. Трилогия
Шрифт:
– Любопытно!
– Воскликнула Иза.
– И кто же этот счастливец?
– Некий старец Иосиф из Назарета. Он, как и Мария, принадлежит родовому дому Давида. Так что царское происхождение младенца будет неоспоримо.
– Что ж, это замечательно! Только как отнесется он к факту зачатия ребенка "на стороне"?
– Иосиф уже в достаточно преклонных годах, и на роль биологического отца не годится, но, по словам Тобия, о нем ходят слухи, как о праведнике и человеке глубоко верующем. Тут уж Вам придется потрудиться, чтобы старик не поднял шума, и признал ребенка. Времени у Вас будет предостаточно, аж целых полгода, если не больше. Да,
– А как отнесся к нашей затее наш друид Гаспар?
– Поначалу, со скепсисом, но потом Валтасару удалось его убедить. Вы же знаете нерешительность Гаспара, к тому же он опасается последствий со стороны руководства. Теперь же, когда начнут шерстить Магистрат, а вслед за ним и местных начальников, думаю, остатки сомнений растают, как облако. Пока же Валтасар не стал посвящать его в детали, предупредив лишь о том, что по первому же требованию, Гаспар должен будет покинуть свою "резиденцию" в Галлии, и прибыть в Иерусалим.
– А как у нас обстоят дела со связью?
– Здесь нет никаких проблем. Коммуникаторы работают устойчиво, но, в случае возникновения каких-либо неполадок, у меня, да и Валтасара, есть флайеры.
– Флайеры - это очень хорошо! Надеюсь, при возникновении острой необходимости, я смогу воспользоваться одним из них?
– В любой момент, когда Вы пожелаете, уважаемая... гх, Саломея!
Так, за разговорами, незаметно прошло время, и, когда солнце, огромным раскаленным красноватым диском, зависло над горизонтом, повозка остановилась у постоялого двора. Как оказалось, Мельхиора здесь хорошо знали. Хозяин гостиницы по-дружески поздоровался с ним и его спутницами. Он предложил ужин и лучшие комнаты. Женщины, отказавшись от ужина, сославшись на усталость, удалились в свою комнату, а Мельхиор остался в общем зале. Он присел в дальнем углу комнаты, и стал прислушиваться к разговорам между немногочисленными посетителями. То там, то здесь, слышались обрывки бесед между людьми. Некоторые из них, понижая голоса, делились друг с другом о слухах, ожидаемого пришествия в мир Мессии. Мельхиор довольно усмехнулся, и, покончив с ужином, удалился в свою комнату.
С первыми лучами солнца, наспех позавтракав, наши герои уже были в пути. Иерусалим встретил их обычной для большого города сутолокой и суетой. Проследовав через весь город, Мельхиор остановил повозку у, с первого взгляда, ничем не примечательного дома на западной окраине города. Он трижды постучал в дверь. На стук дверь отворилась, и на пороге Мельхиора поприветствовал высокий мужчина неопределенного возраста. На вопросительные взгляды своих спутниц, Мельхиор сказал:
– Все в порядке! Это Исхакх - мой помощник и домоправитель. Ему можно доверять.
– А, обратившись к последнему, добавил, - Знакомься, Исхакх, это наши гостьи - достопочтимые Саломея и Гелома. Они некоторое время погостят у меня. Отнеси их вещи в
В ответ, Исхакх вежливо поклонился, приветствуя женщин, взял из повозки их поклажу, и жестом пригласил следовать за ним. Внутри дом оказался совсем не таким невзрачным, каким показался снаружи. Здесь был и небольшой сад с благоухающими цветами и деревьями с раскидистыми кронами, отбрасывающими спасительную от палящего солнца тень, и водоем, в котором, лениво перебирая плавниками, плавали разноцветные диковинные рыбы, а в самом доме находился бассейн для купания с чистой и прохладной водой. Так что обе женщины смогли разместиться здесь с достаточным комфортом и уютом.
Ближайшие несколько месяцев ничего не происходило, и Иза с Дитой посвятил это время для изучения нравов и обычаев местного населения и подготовке к своей будущей работе. Иногда, в сопровождении Мельхиора или Исхакха, они посещали город, знакомясь и с его шумным населением, и с своеобразной, но, в то же время, величественной архитектурой. Однажды Мельхиор привел женщин к храму. Что-то шепнув уличному мальчишке, он предложил спутницам присесть на одну из скамей. Вскоре из храма вышел сухонький пожилой мужчина небольшого роста. Он уважительно поприветствовал Мельхиора.
– Тобий (а это был именно он), прости, что отвлек тебя от молитв Всевышнему, но я решился побеспокоить тебя, чтобы узнать, как скоро наша послушница покинет стены храма, а еще, чтобы представить тебе женщин, о которых ходатайствовал.
Он подвел священника к скамье, на которую присели Иза и Дита, в ожидании Мельхиора.
– Знакомься, это мои очень давние знакомые - благочестивые Саломея и Гелома.
Тобий, пристально взглянув на обеих женщин, церемонно поздоровался с ними.
– Могу заверить тебя, - продолжил Мельхиор, - обе они весьма набожны и большую часть своего времени проводят в молитвах Господу нашему.
После этих слов обеим спутницам Мельхиора с трудом удалось сдержаться, чтобы не выдать себя улыбками или, что еще хуже, смехом. Сделав над собою усилие, обе "надели на лица маски смирения и благочестия".
– Кроме своей истовой набожности, обе женщины могут быть весьма полезны по хозяйству. Так же им неоднократно приходилось принимать роды и ухаживать за беременными женщинами. Знакомы им и тайны врачевания, многим из которых я сам научился от них. Кроме этого они умеют выполнять всю традиционную женскую работу: готовить пищу, прясть, ткать и прочее, и прочее.
– Я не сомневаюсь в способностях этих женщин, - после некоторой паузы ответил Тобий, - тем более, что за них просишь ты. Я, уже беседовал и с Захарией и с Иосифом. Оба они, с благодарн остью, готовы принять помощь твоих протеже, предоставив им кров и пропитание. Но оба они люди небогатые, и кроме этой милости им нечем заплатить за труд этих женщин.
– Об этом можешь не беспокоиться, Тобий. Все возможные расходы по содержанию женщин, готов взять на себя я и мой Римский друг Квинт Сципилион, с которым ты хорошо знаком.
– Ну, раз и сей уважаемый муж так же просит за этих женщин, я приложу все усилия к тому, чтобы в самое ближайшее время обе они вошли в дома наших подопечных. Тем более, как раз на следующей неделе Мария должна будет покинуть храм и вернуться в свой родной город Назарет. Я сообщу тебе. Уважаемый Мельхиор, об этом дне. А сейчас, прости, мне пора вернуться к служению Господу. Прощай, мой премудрый друг. Прощайте и Вы, благочестивые женщины.
Тобий церемонно раскланялся и удалился в храм.