Пожарная застава квартала Одэнмате
Шрифт:
Доспехи я почуял сразу, как вошел. В дальней части зала, за бамбуковой занавесью. Я отстал от Тайбэя и зашел за занавеси.
Они были тут.
Не полностью. Многих частей не хватало, старый металл был нашит на новую кожу, залакирован и перевязан красными шнурами. Доспехи, развешанные на перекладинах на кедровом брусе, стояли в темном углу зала за занавесью и угрюмо взирали на меня пустыми глазницами новой маски на старом шлеме.
Я ожидал боя сейчас же, немедленно, но ничего не произошло, конечно. Доспехи были неподвижны. Пусты. Я приблизился к ним вплотную, лицом
— О! Господин разбирается! — услышал я высокий юный голос. — Это доспех эпохи Момояма, может быть, его носил сам Нобунага. Кираса испанская, с юга. Шлем-кабуто с рогами, сделан не более ста лет назад, конечно. Но некоторые элементы очень-очень древние!
Это был настоятель. Так сказать. Молод он для такого дела, как по мне. Лицо гладкое, белое. Черные волосы не острижены, одежда по моде киотской аристократии, высокая черная шапка — прямо как только что из левого крыла дворцовых покоев. Так-так. Понятно-понятно. Только что обретенное драконье понимание сути вещей тут же открыло мне подоплеку: молодой человек, киотский аристократ, занял наследственное место в храме. Понятно. Красавец. Все девки в округе по нему сохнут. Некоторые, возможно, даже до смерти. И глаза внимательные. Место для чтения наверху — его идея и его труды.
А вот в руке — тяжелое копье с длинным мечевидным наконечником. Знакомый наконечник, хотя древко новое…
— Тайбэй, — произнес настоятель. — Возьми копье и положи на место. Невежливо так встречать гостя.
Конечно, невежливо! Но некоторые умеют понимать намеки так же, как иные умеют их раздавать. Наблюдая, как Тайбэй с поклонами забирает у господина копье и несет его к почетному месту, кладет к доспехам, я размышлял, можно ли меня теперь такой штукой пропороть до смерти.
— Моя семья издавна славна искусством владения копьем, — упомянул господин настоятель, похожий на кого угодно, только не на настоятеля буддийского храма. — И я свято чту традиции своей семьи. Занимаюсь каждое утро, пока лежит роса. Нынче с такой жарой приходится вставать все раньше и раньше. Откушаем?
— Как эти доспехи оказались здесь? — спросил я его, когда мы уселись каждый за свой столик и слуги понесли подносы с первой переменой.
— Их нашли три года назад, когда ремонтировали старую часть храма, построенную почти тысячей лет раньше. Все решили, что это доспехи какого-то позабытого местного божества. На радостях даже повозили в повозке на праздниках по главной улице. Но с тех пор как началась засуха, о них позабыли, конечно.
Красавец улыбнулся карминовыми губами и добавил:
— Я ценитель подобных вещей. Теперь я храню этот доспех здесь, почтенный господин дракон. Вам такое нравится?
— Терпеть не могу, — с ядом буркнул упомянутый почтенный господин.
Кушали изысканно. Подавали моллюсков с берегов Внутреннего моря, яйца перепелов, осьминога по-эдоски, рис из Бунго и рис из Овари. Сакэ. Местное. Хорошее сакэ — не то, что в озеро вылили…
Совершенно не буддийская трапеза.
Безупречно радушный хозяин только слегка озадаченным
— Славное сакэ, — произнес я, отбирая у медлительного Тайбэя чайничек и наливая себе сам.
— Благодарю вас. Это новый сорт, и ваш недостойный хозяин приложил руку к его появлению, — произнес настоятель Сонсин. — Зовется «Сон Бодхидхармы». Его дегустировал сам император и составил самое лучшее мнение. Теперь поставляется в обе столицы и к алтарям святынь Исэ. Известен по всей стране. Наши сакэварни — славный плод славного труда многих поколений, и я был счастлив сказать и свое слово в сем почтенном искусстве. Вот только эта засуха… Омрачает.
— Могу понять. Народ дошел до крайней степени отчаяния, если уж вновь начали топить девиц в озере в надежде вызвать дождь.
Настоятель Сонсин был неприятно поражен:
— Вы меня огорчаете, господин Нагасиро. Ничего подобного не может быть! Места здесь и впрямь дикие и неизящные, вредные для здоровья и скучные до ломоты в висках, но ничего подобного у нас не случается! По крайней мере, мне ничего не известно.
— А девушка?
— Девушка? — удивился радушный хозяин. — Какая девушка? Нет, я не знаю никакой девушки. У нас ведь здесь монастырь. Оплот безбрачия. Девушкам тут быть не положено.
Я настороженно и, похоже, невежливо уставился на почтенного настоятеля. Это как понять? Это было странно. Это мне не понравилось.
Я угрюмо ел, а настоятель продолжал щебетать. Он не спрашивал меня о моих планах, как долго я собираюсь тут задержаться. Ни о чем таком. Он был просто рад слышать свой голос. Похоже, в этих местах поговорить ему было особо больше не с кем. А мне было все равно.
Уже расставаясь после завтрака, настоятель перепоручил в мое полное распоряжение послушника Тайбэя.
— Он несколько не в себе, скорее душевно, я бы сказал, но услужлив, на него можно рассчитывать. Располагайте им всецело. Он ваш.
Вот спасибо, господин настоятель. Ну и на что мне может быть нужен твой небыстрый разумом шпион?
Выйдя из трапезной во двор, я втянул в себя воздух — чувствовался в округе некий дисбаланс первоэлементов. Кто-то славно порезвился, сворачивая потоки ци с естественных путей. Впрочем, это может подождать. Но я обязательно разберусь. Чуть позже.
— Может, чего изволите, господин дракон? — возник под рукой сопровождавший теперь меня повсюду внезапный Тайбэй.
А то ж, конечно, желаю:
— Замолкни.
Затем господин дракон изволили удалиться в свиткохранилище работать. Но на пути туда остановился с умилением полюбоваться на древнюю черную черепаху, возившуюся в тине в мелеющем пруду за храмом. Количество пластин на ее поросшем мхом панцире впечатляло. Почти ровесник.
— Суп из нее желаете? — счастливо догадался быстрый разумом Тайбэй. — Я мигом! Я сварю!
Ничего себе, какой кровожадный. А он точно послушник?
Я перевел на него угрюмый взгляд и ядовито процедил: