Пожарский 3
Шрифт:
— Всё как уговорено: и солят, и коптят, и особливо — сушат, с прицелом на долгую сохранность.
— Вот и славно.
Я про себя думал, что если Каэде сумеет завязать хоть сколько-нибудь приличные отношения с Енисеем, то сможет по-дружески его попросить, чтоб нашим рыбакам поспособствовал. Так чего тогда ждём?
— Фёдор, зови своего управляющего да лисе скажи: через полчаса отправляю обоих в Большие Сети, пусть на месте с деталями разбираются, нечего тут деятельность изображать.
Не успел я отослать лису, как явился Болеслав:
— Ваша светлость, — теперь он обращался ко мне не как к студенту, а как к главе клана,
— А-а, на предмет кокона заклинаний?
— Именно.
— Ну, тогда садитесь, сперва разберём принцип, а потом уж можно будет в поле пойти, на практике попробовать.
Я расписывал принципы наслоения формул, а Болеслав смотрел на меня очень внимательно. Я объяснял, старательно делая вид, что не замечаю пристального наблюдения за собой. Понятно ведь, что для достижения определённого результата нужна практика. Можно ли было настолько хорошо натаскаться за два месяца? Даже если отбросить сказку про дедушкины записи и предположить, что все эти два месяца меня как сидорову козу гонял один из сильнейших ныне архимагов?
И, прежде чем выйти на полевую практику, Болеслав-таки задал мне наводящий вопрос:
— Ваша светлость, как не самый, я надеюсь, бесполезный член вашего клана я хотел бы знать: каков ваш настоящий сегодняшний уровень?
Да, тут он в своём праве.
Я раскрыл дверцы шкафа, в котором хранилась теперь моя гранитная измерительная плитка:
— Имею сходный вопрос, — я так примерно-то вижу, но хотелось бы знать, на что рассчитывать. — После вас. Прошу.
Болеслав приложил к плитке руку, и измеритель выдал мне примерно ожидаемый мной результат: манопроводимость каналов — пятьсот двадцать четыре, ёмкость внутреннего накопителя — четыреста семьдесят восемь, и запас маны, отличающийся в меньшую от ёмкости сторону на пару единиц. По нынешним, опять же, временам — очень даже неплохо! Крепкий магистр.
— Теперь я.
Мне измеритель показал в той же последовательности шестьсот сорок девять — пятьсот шестьдесят семь — пятьсот тринадцать (с лисой возился да порталы открывал, не успел полностью восстановить запас).
Болеслав с полминуты неподвижно смотрел на цифры, покуда они не погасли. Сморгнул.
— Дмитрий Михайлович, как вам удалось достичь таких результатов?
Я слегка усмехнулся:
— Если я скажу, что делаю триста отжиманий, триста приседаний и бегаю десять километров каждый день, вы же мне не поверите?
— Я прошу вас, это очень серьёзно.
— А если серьёзно, то вряд ли вы столь безумны, чтобы пойти на подобный опыт.
— И тем не менее?
— Хорошо. Но вы должны поклясться чем-то очень для вас важным, что не раскроете моей тайны.
Он помолчал.
— Я клянусь здоровьем моих детей.
Да, это серьёзно.
— Я могу подсказать вам два пути. Первый опасен, второй противен. В обоих случаях нужен помощник. В первом варианте вам потребуется любовница, способная вытягивать из вас магическую энергию в неограниченных количествах. Поскольку наши запасы всё-таки конечны, вам потребуется манонакопитель, чем мощнее, тем лучше. Максимальная мощность позволяет прокачивать манопроводящие каналы на пятнадцать-двадцать единиц за сеанс.
Некоторое время мы смотрели друг на друга.
— Простите, вы… пользовались Источником? — решился уточнить Болеслав.
Я слегка пожал плечами.
— Но это ведь может вызвать необратимую закупорку манопроводящих каналов?
— И скорее всего вызовет. Но я узнал, что могу иметь родовую устойчивость к этому воздействию. И рискнул.
— Поразительно…
— Прост и противен. Покупаете в аптеке около Академии эликсир. Готовят его только по заказу, ценник высокий, но не критически. Ставят укол в вену, после которого вас сутки чудовищно тошнит и мутит (впрочем, может быть, это тоже моя индивидуальная реакция). Кстати, Аристина скучает — спросите её, быть может, она изготовит нам необходимый состав. В первые десять часов после укола нужно давать максимально возможную нагрузку, на пределе, вот прямо до потери сознания от истощения. Тогда будет рост.
— Так вот каким образом вы набрали необходимые поначалу значения?
— Да.
— Говорят вы водили с собой девочку?..
— Внучку моего воспитателя, Стешу, теперь вы имеете счастье быть с ней знакомым. Она мой лучший и самый верный лекарь.
— И сколько же раз за день вы…
— Терял сознание? Около шестидесяти, если припомнить. С тем крошечным уровнем, что у меня был, запасы улетучивались мгновенно. Зато там удобно, забежал в Музей, сразу подзарядился.
— Ну, да… — задумчиво согласился Болеслав. — Второй путь выглядит более реализуемым. Пусть даже при удалённости от Источника, можно совершить несколько подходов за сутки. Всё-таки возможность поднять свой уровень в зрелом возрасте выглядит, — он покивал головой, — соблазнительно. Я поговорю с Аристиной. Второй путь приемлем, да.
Я благоразумно не стал говорить про путь номер три, с мёртвыми энергиями, но пускаться по нему раньше времени — опаснее даже не вдвое, а раз в сотню, наверное, чем со Святогоровым ложем баловаться.
Вместо этого я предложил отправиться за околицу и приступить к упражнениям.
12. НАЧИНАЮТСЯ БРОЖЕНИЯ
ТОЛЬКО СЛУХИ
Всю следующую неделю в Засечине не происходило ничего особенного, если не считать наших с Болеславом ежедневных упражнений, из-за которых всё поле за околицей превратилось в снежно-земляную кашу. Впрочем, засечинцы уже насмотрелись и на Змея, и на целый отряд мелких волколаков, и про говорящую голову со змеями вместо волос наслышаны. Ну, подумаешь, два мага по полю смерчи гоняют да снег месят!
Куда больший интерес вызвало перемещение в усадьбу Горуша. Этакое диво! Элементаль!
Я, кажется, говорил, что жду от альвов серьёзной попытки поквитаться. Не в их это привычках по зубам получить да отступиться. А вот в плане изощрённости действий альвийскую породу всегда угадать можно — ровно по одним и тем же колеям едут. Значит, надо ожидать, что не свернут с привычной тропинки, ударят магостатикой, даже зная, что терракотовые воины почти к ней невосприимчивы. Но кхитайцев в новом раскладе учтут и приведут против них что-нибудь мощное, чтоб наверняка брешь в обороне пробить. Кого им противопоставить? Кузьма, Змей и я единодушно сошлись на Горуше, потому как потенциала он мощнейшего, а на элементалей в отличие от големов магостатика не действует.
Ну и мелким развлечением на этом фоне были вылетевшие от взрыва окна новой алхимической лаборатории. Именно окна, а не стёкла. Я-то уж знаю, что уважающий себя алхимик раз в неделю что-нибудь случайно взрывает, а раз в полгода меняет крышу, поэтому спешно возведённая на отшибе (чтоб от неё ничего не загорелось) лаборатория была обработана от пожаров и на максимальное укрепление. Особо я переживал за стёкла. И Горыныч тоже переживал. И Кузя от себя добавил. И, кажется Болеслав.
В общем, стёкла сделались такими крепкими, что от взрыва вынесли собой рамы, и так и разбросались во все стороны, целиком.