Познавший правила
Шрифт:
Поток моих размышлений прервали пробежавшие по коже мурашки. Оглядевшись другим взглядом, я увидел, как к мудрецу стекаются потоки мудрости, заполняя контур, накрывавший весь лагерь. Контур напоминал колесо телеги, где осью было место, где стоял шатёр, ободом — круг из камней и костров, а спицами — потоки мудрости, протянувшиеся из центра через весь лагерь к кострам.
Огонь изменил цвет — от дров к небу потянулись синие языки пламени, осветившие окрестности ровным голубым светом. В этом странном сиянии легко можно было разглядеть даже подножие холма.
— Первая смена, по местам! — раздался
Ксарг так и не вернулся. Завершив формирование своей мудрости, он завернулся в одеяло — да так и уснул, подложив под голову сильно сдувшийся мешок с вещами. Мне не спалось. Я ходил от камня к камню, вглядываясь в темноту, и проверял посты до тех пор, пока глаза сами не начали слипаться. Только тогда я позволил себе разбудить Ножа, завернуться в одеяло и устроиться спать.
Проснулся я от крика. Вокруг всё ещё стояла ночь, костры всё так же горели синим — но лагерь уже не спал. Бойцы вскакивали на ноги. У одного из камней свернулась клубком Ладна, обхватив голову руками.
— Дозорные, вернулись на посты! — заорал я, приводя людей в чувство.
— Дорогу! Дорогу! — донёсся до меня голос Ксарга.
Мы с мудрецом подбежали к Ладне одновременно. Девушка лежала на земле, сдавливая голову руками. Глаза у неё закатились, тело тряслось мелкой дрожью. Кожу на лице и руках покрывали маленькие бисеринки пота.
— Следи за округой, — посоветовал мудрец. — Сейчас я её вытащу.
Я высунулся из-за камня, осмотрелся и замер. В десятке шагов от меня стоял человек. Обычный человек — можно сказать, ничем не примечательный. Чёрные волосы были стянуты в длинный хвост. Одет он был в штаны, куртку и сапоги из грубой кожи. Возраст, как и у многих мужчин, угадывался с трудом. Он не был молодым и не был старым.
Когда я выглянул, человек совершенно не скрываясь шёл к тому камню, за которым дежурила Ладна. Другие дозорные его явно не видели. Моё появление он воспринял спокойно, посмотрел мне в глаза — и мою голову начало распирать. Так же, как и девушка, я непроизвольно дёрнул руками к голове, желая только не дать ей расколоться, но руки не двигались. Я не мог открыть рот и не мог издать ни звука. А мужчина довольно улыбнулся и сделал ещё шаг по направлению к камню.
Я не мог шевелиться, но мог думать — и даже смог посмотреть другим взглядом вокруг. Глаза еле двигались, и прежде чем я успел хоть что-то предпринять, мужчина приблизился ещё на пару шагов. Он не видел, как за его спиной искры сплелись в несложном узоре, который я разучивал с Эл-оли, но почувствовал неладное. Остановился и внимательно посмотрел на меня. Я же, стараясь не обращать внимания на всё усиливающуюся боль в голове, залил искры в рисунок.
Звон гонга прозвучал в тот момент, когда пришелец только начал поворачиваться к моей мудрости. Я помню, как учась в школе нерождённых, а потом в казарме ааори, долго не мог понять — где расположен гонг, который будил нас по утрам. Он всегда — на всей территории что школы, что казармы — звучал одинаково. И только потом я узнал, что на самом деле звук издавала простая мудрость, сформировать которую было очень легко.
Именно её я и выставил за спиной пришельца. Пусть я не мог
Звук у меня получился настолько сильным, что вздрогнули дозорные за соседними камнями. Брагот махнул лапой, посылая в меня целый вихрь искр, и я снова выпал взглядом в реальный мир. Но это было последнее, что со мной успел сделать пришелец. Поднявшийся рядом со мной Ксарг что-то прошипел себе под нос, а Брагот — присел. Казалось, что на него сверху навалилась невыносимая тяжесть. Впрочем, возможно, так оно и было — потому что через мгновение он снова выпрямился и отскочил.
У меня по коже пробежали мурашки. Всё тело зачесалось — рядом двое мудрецов сошлись в поединке, который я все ещё не мог увидеть. Попытка взглянуть на мир другим взглядом провалилась. Зато я наконец-то смог хоть что-то сказать.
— Сюда! — собственный голос звучал хрипло и глухо. Я понимал, что для сторонних наблюдателей передо мной и мудрецом был просто пустой склон. Видимо, заметить Брагота можно было только от нашего камня. И пара бойцов с луками могла сейчас помочь Ксаргу. — К камню! Луки!
Меня услышали. Краем глаза я увидел, как справа появляется Ша-арми, слева — Пелик. Оба с луками и наложенными на тетиву стрелами.
— Чтоб меня! — выдохнул Ша-арми, плавным движением отправляя смертоносный подарок в Брагота.
Стрела ему, конечно, сделать ничего не могла. Но чтобы остановить её, древний изменённый на миг отвлёкся — и этого хватило Ксаргу, чтобы пробить защиту. Брагот отскочил, пытаясь уйти из возникшего прямо под ногами костра — и наступил на один из жезлов, расставленных разведчиками.
Жезл не только проткнул ногу, но ещё и разлетелся на куски, вспыхнув ярким пламенем. Брагот взревел, но не смог устоять на ногах и упал. Ксарг с победным воплем выскочил за пределы круга, кидаясь к противнику, но тот, не поднимаясь, рванулся по склону и покатился как бревно, сбивая небольшие деревца, стукаясь о камни и подпрыгивая. За считанные секунды он скрылся в темноте за пределами отсветов костров.
Ксарг ругнулся, и над тем местом, где должен был лежать Брагот, вспыхнул яркий свет. Но вместо изменённого там обнаружилась та тварь, которую я видел другим взглядом. Теперь она была уже в нормальном мире, и при этом на месте у неё были и руки, и ноги. Я был почти уверен, что посмотри я снова на мир мудрости, то увидел бы там человека с отрубленной ступнёй.
Моё тело окончательно лишилось контроля, и я повалился на землю — ноги затекли и подогнулись. Зато исчезла боль и чувство распирания в голове. Пару раз дёрнувшись, я всё-таки смог встать рядом с лучниками, посылающими вниз стрелу за стрелой. Брагот бой не принял — тварь огромными прыжками удирала в темноту. А Ксарг стоял на середине склона, тяжело дыша. Махнув нам рукой, он крикнул: