Позови меня, дорогой

Уокер Люси

Пенни пошла с ним, мягко покачав головой.

— Странные вещи происходят на балах в Хант Клубе, — пожаловалась она своему партнеру. — Сначала Росс, потом папа. Неужели все будут разговаривать только загадками?

Пенни видела, что Джон Дин танцевал дважды. Сначала с девушкой из Грин Вэлли, а потом с миссис Хитченс. Она заметила, что отец один раз танцевал с мисс Диттон… и также обратила внимание, что мисс Диттон танцевала почти со всеми фермерами из Грин Вэлли.

«Однако она прекрасно проводит здесь время», — ее доброе сердце

осталось довольно.

Музыка смолкла, и раздался сигнал охотничьего рога. Толпа освободила середину зала. Гости вытянулись в линию вдоль стен и галерей. Для Пенни наступило главное событие дня.

Росс пересек зал и подошел к ней. Она подала ему руку.

Он повел ее обратно к стульям на возвышении. Президент Хант Клуба вышел на край возвышения. По залу пронесся гул, а затем последовал новый взрыв оваций. Пенни чувствовала, как зарделись ее щеки, но она высоко держала голову. Хорошая наездница должна иметь красивую осанку, а не только правильную посадку в седле. Кроме того, ее платье еще больше сверкало, когда она стояла прямо.

Президент вывел Пенни вперед и среди шумных аплодисментов вручил ей прекрасную серебряную чашу. Ее тренер, мистер Росс Беннет, получил в подарок кнут с серебряной рукоятью. Они стояли бок о бок и принимали поздравления. Затем Росс повернулся к Пенни, наклонился и поцеловал ее.

— Ну, смелее… дай мне пощечину, — прошептал он.

Пенни не выдержала и засмеялась.

Оркестр заиграл вальс Штрауса.

Пенни поставила свою серебряную чашу на край возвышения и открыла танец с Россом. Они двигались по кругу в одиночестве.

Это был изумительный момент. Пенни казалось, будто она кружилась в вальсе на облаке, а все гости бала были звездами. Она видела Джона Дина, она видела отца с мисс Диттон по одну сторону и Эльзой Смит по другую, Камиллу, стоящую с мистером и миссис Беннет.

Она чувствовала прилив любви и привязанности ко всем ним. Это были ее друзья, и они любили ее. Они гордились ею. Она была чрезмерно благодарна им всем.

— Я чувствую себя любимицей богов, — сказала она Россу. — И очень надеюсь, что заслужила, это… и никого не подвела.

Росс ничего не ответил, его лицо оставалось серьезным, но вальсировал он великолепно.

Когда они дважды прошлись по кругу, президент присоединился к ним со своей супругой, и в ту же минуту зал наполнился танцующими парами.

Росс и Пенни остановились перед мистером Бартлеттом.

— Ну как, Пенни?

— Я так счастлива, папа. Ты можешь увезти меня домой как только тебе захочется, но ведь другого такого бала больше не будет, не правда ли?

— Росс говорит… еще много раз…

— Но уже никогда не будет первого раза.

Лицо Пенни так и светилось. Она повернулась и увидела Джона Дина, направляющегося к ней.

— О Джон… ты ни разу не подошел и не танцевал со мной…

— Я не мог конкурировать со всеми этими молодыми людьми. Но мне бы очень

хотелось… если у тебя есть свободная минута.

Росс иронически посмотрел на него.

— Идите и заканчивайте вальс, — сказал он. — Я уверен, твои притязания столь же добродетельны, сколь и мои, — добавил он, обращаясь к Джону.

— Ты позволь… Пенни?

Пенни только кивнула в ответ. Она подошла к Джону и тут же оказалась в его руках. Она не произнесла ни слова, пока танец не закончился.

Теперь она не чувствовала облаков под ногами, не сияли вокруг звезды. Она поднялась выше их всех… будто бы попала на седьмое небо… и от счастья была готова разрыдаться.

18

Прежде чем кончился танец, мистер Бартлетт извинился перед дамами и удалился. Ему надо было поговорить с миссис Хитченс, а позднее и с миссис Беннет. Он не появлялся до тех пор, пока гости не собрались за ужином. Над длинными, уставленными яствами столами стоял возбужденный гул голосов. Пенни и Джон Дин оказались в компании Беннетов, и Росс как раз наполнял ее бокал пенящимся напитком янтарного цвета.

— Джон, ты поедешь в машине домой один?

— Да. И с удовольствием окажу тебе любезность, Барт.

— Вот и чудесно. Мне надо будет заехать в Мулту, а это значит, я никого не смогу подвезти. Я дам тебе знать чуть позже.

Некоторое время спустя мистер Бартлетт сообщил дочери, что, поскольку у него нет возможности следовать за повозками, он предпочитает, чтобы она не отправлялась с ними в дорогу.

— О папа! — возразила Пенни с негодованием. — Надеюсь, ты не в такой степени придерживаешься старомодных взглядов. Десятки людей останавливаются лагерем под открытым небом, и вовсе не обязательно меня сопровождать…

Ее голос постепенно стихал в изумлении, когда она увидела, как упрямо сжались челюсти у мистера Бартлетта и какими строгими стали его глаза. Пенни еще никогда не испытывала на себе такого отцовского взгляда.

— Если тебе придется провести ночь в дороге, я предпочитаю, чтобы ты остановилась там, где смогу быть я, поэтому предлагаю тебе отель миссис Браун на побережье. Я договорюсь, чтобы тебя подвезли туда на машине.

— С мисс Диттон?

— Нет, не с мисс Диттон. Она отправится с Хитченсами, которые были столь любезны, что нашли для нее место. Кстати, пойду, извещу ее об этом.

Когда после окончания бала они надевали пальто, Пенни имела возможность увидеть, как восприняла мисс Диттон изменившиеся планы. Лицо ее стало мертвенно-бледным, и несколько минут она не разговаривала с Пенни. И только появление Эльзы Смит воспламенило ее.

— Интересно было бы знать, какую роль сыграли вы в этой маленькой комедии, — сказала она.

Она пыталась сдержаться, но голос выдавал ее, хотя было совершенно очевидно, что Эльза Смит не знала, о чем говорила мисс Диттон.