Практическое руководство по злу
Шрифт:
— Итак, нам нужно, чтобы фейри знали, что есть пророчество, достаточно хорошее, чтобы сойти за истинное, — сказал он. — Это… проблематично. Нам нужно было бы распространить эти знания ДО боя.
— Подмастерье мог бы сделать так, чтобы свиток выглядел старым и волшебным, — сказала я. — Нет никаких причин, по которым мы не могли бы изготовить дюжину поддельных свитков и бросить их в окна высокопоставленных членов Двора сегодня вечером. Самого герцога не нужно предупреждать — незнание — часть трагедии.
— Всё ещё кажется сыроватым, — сказал Хакрам. — Ты можешь выглядеть как его давно потерянная дочь, и это
— Трагический элемент, — сказала я, размышляя вслух. — Он не имеет должного веса, если мне искренне всё равно, что я только что зарезала своего «отца» до смерти.
Я снова отхлебнула вина, удивляясь тому, что на вкус оно было точно таким же, как летнее вино Вейла в разгар лета, когда его подают холодным, а сильная жара делает его самым сладким, что вы когда-либо пили. Неудивительно, что Лучница продолжала прикладываться к бутылке.
— Ну, я могла бы попросить Подмастерье внушить мне веру в то, что герцог на самом деле мой отец, — неохотно сказала я.
Хакрам поморщился.
— Мне нравится Масего, Кэт, и я сомневаюсь, что в Империи есть лучший маг, кроме лорда Чернокнижника, но вторгаться в воспоминания всегда плохо, — сказал он. — Ты была без сознания, когда он оперировал твою душу. Это… это было некрасиво.
В основном я помнила жгучую боль и много криков, так что я поверю ему на слово. Масего спас мне жизнь в тот день, но процесс был не из приятных.
— Тогда отложим этот вариант про запас, — сказала я. — Что ещё у нас есть?
Я была сиротой. Это было необходимым условием и удачным стечением обстоятельств для выбранной истории, но я не могла добиться большего. Я была Оруженосцем. Это было моей козырной картой в Льесе, учитывая корни, которые эта Роль имела как в Праэс, так и в Кэллоу, но в Скейд от этого не было никакой выгоды.
— Король Зимы привёл нас сюда, — внезапно сказал Адъютант.
Я вскинула бровь.
— Это так, — согласилась я.
— Отложим на мгновение историю, — сказал орк. — Мы здесь, потому что он чего-то хочет от тебя.
— Однако мы не знаем, что это такое, — сказала я.
— Голодный воин обменяет свой меч на мясо, — процитировал он на харсуме.
Если вам что-то нужно достаточно сильно, вы согласитесь даже на ужасную сделку. Другими словами, у нас было какое-то влияние на короля. Принц Сумерек сравнил Двор с лисой, отгрызающей себе ногу — в этом образе было отчаяние, а не просто злоба. Притворяться, что нас поддерживает бессмертный зимний бог, вступая в схватку с бессмертным зимним меньшим богом, было, конечно, глупой авантюрой, но колебания — удел медленных и мёртвых. К дьяволам это: в конце концов, я уже подделала подпись короля, чтобы попасть в Скейд. Если бы он хотел закрутить нам гайки за это, мы бы уже кричали.
— У меня есть три вещи, — пробормотала я. — Пророчество, фамильная реликвия и слово короля. Теперь это имеет правильный вес, тебе не кажется?
Хакрам вздрогнул, и я улыбнулась.
?
— Ты выглядишь, будто задумала каую-то хрень, — сказала мне Лучница.
Было уже за полночь, когда девушка с охристой кожей ввалилась в библиотеку, от неё разило спиртным, и она неуклюже растянулась на столе. Масего, который заканчивал
— Я надеюсь, что у тебя есть для меня что-то кроме оскорблений, — сказала я.
Лучница с усталым стоном поднялась в сидячее положение, свесив ноги с края стола.
— Ты затеяла драку с большой шишкой, — сказала она.
— Он герцог, — сказала я. — Это подразумевалось.
— Он герцог, Обретённая, — сказала она. — Слушай, ты же знаешь, что не один и тот же король или королева отвечают за зиму каждый раз, когда наступает сезон, верно?
— Я уже поняла, — сказала я.
— Эта роль может достаться всем фейри, которые сейчас являются принцами и принцессами, — продолжила Лучница. — У них разная природа, поэтому история Лета и Зимы может разворачиваться по-разному в зависимости от того, у кого корона с обеих сторон. Вот почему иногда выигрывает один Двор, а иногда другой. Исход решается в тот момент, когда начинается история.
— Однако он не принц, — заметила я.
— Он такой же плохой, — сказала именованная. — Всякий раз, когда появляется Зимний правитель, пытающийся избежать войны, он тот, кто всё портит. Он в любом случае является краеугольным камнем происходящей войны.
— Так что, если он устроил свой маскарад… — сказал Хакрам, замолкая.
— Тогда нынешний король пытается избежать войны, — закончила я. — Герцог — важная персона.
С другой стороны, шансы на то, что мне сойдет с рук притворство, что Король Зимы поддерживает меня, только что значительно улучшились: я избавлю его от неприятностей.
— Так что хотя герцог и ублюдок, наши шансы достаточно высоки.
— Это подходящее слово, — согласилась Лучница. — Что ещё удалось узнать: мужчина не женат, на его стороне куча приспешников, и он использует то, чем было бы колдовство ветра, если бы оно действительно было полезно в бою.
— Магия ветра достаточно полезна, — не согласился Масего, даже не отрывая взгляда от свитка. — Ей не хватает наступательных способностей некоторых других заклинаний стихий, но ей мало равных, когда дело доходит до диктовки и ограничения передвижения противника.
— Такое чувство, что ты не согласен со мной, — сказала Лучница, — но твои слова доказывают мою точку зрения.
— Это основа для дальней связи, ты, невежественный головорез, — огрызнулся Подмастерье.