Правда о Порт-Артуре. Часть II
Шрифт:
Около 12 часовъ пополудни было замчено за Сахарной Головой значительное сосредоточеніе противника, которое было разсяно удачнымъ артиллерійскимъ огнемъ, то же было продлано и съ соередоточившейся у желзнодорожнаго моста колонной.
Съ 2 часовъ началась усиленная бомбардтровка Большой горы 120 м.м. непріятельскими орудіями, и въ это же время изъ деревни Дапалиджуанъ показались японская кавалерія и пхота, немедленно попавшія подъ огонь нашихъ батарей берегового фронта.
Съ 5 часовъ вечера началось опять энергичное обстрливаніе фугаснымъ и шрапнельнымъ огнемъ лит. Б, батареи тыловой
Съ 6 часовъ замчено противъ сверо-восточнаго фронта частпчное передвиженіе непріятеля. которое парализуется мткимъ стрлковымъ огнемъ.
Ночь на 12 августа прошла по всей линіи покойно. Слышалась лишь рдкая ружейная стрльба, и доносился шумъ отъ передвигавшагося обоза и производимыхъ работъ, по которымъ велась рдкая орудійная стрльба.
Непріятельскія батареи поддерживаютъ огонь противъ всего восточнаго фронта, особенно аккуратно обстрливаютъ сверо-восточный фронтъ, начиная отъ Скалистаго Утеса до лит. А.
Зъ 8 часовъ утра комендантъ крпости генералъ-лейтенантъ Смирновъ, въ сопровожденіи адъютантовъ — поручика Князева и подпоручика Гаммера, объхалъ весь восточный фронтъ, начиная отъ Опасной горы.
По пути подробно знакомился съ результатами артиллерійскаго боя 6, 7 8 и 9 августа.
Весь путь отъ Опасной горы поражался рдкимъ, но мткимъ шрапнельнымъ огнемъ.
Орудія приведены въ порядокъ и готовы къ дальнйшей борьб.
Особенно сильно пострадала крупповская батарея шт. — кап. Высокихъ. На всемъ пути комендантъ крпости, прозжая по наиболе поражаемымъ артиллерійскимъ огнемъ батареямъ, здоровался съ людьми, и на привтствія — "здорово, друзья", "здорово, родные", "здорово, молодцы-артиллеристы", дйствительные наши богатыри весело отвчали, ободренные тмъ, что и въ опасныхъ теперь мстахъ не забываетъ ихъ комендантъ.
На одной изъ батарей комендантъ пробовалъ пищу, оставшись доволенъ ея качествомъ.
Миновавъ Орлиное Гнздо, пришлось спшиться и пройти лощиной, т. к. предстояло итти открытымъ мстомъ, сильно обстрливаемымъ артиллерійскимъ и ружейнымъ огнемъ.
Поднявшись на Скалистый Утесъ, генералъ-лейтенантъ Смирновъ ознакомился съ положеніемъ нашихъ укрпленій за крпостными верками и, отдавъ общія указанія прибывшему начальнику обороны генералъ-маіору Кондратенко, въ 1 ч. дня ухалъ домой.
12 августа. Ночью капитанъ Стемпневскій сдлалъ съ Высокой горы вылазку съ цлью увезти съ Угловой горы орудія. Увезти не удалось, но зато они успшно взорваны пироксилиномъ.
Въ расположеніи конныхъ командъ безъ перемнъ. Вчера вечеромъ началась на полуостров разгрузка провіанта. Японцы продолжаютъ усиленно окапываться по предгоріямъ Угловой и на хребт, соединяющемъ Угловую съ Высокой. Около 30 орудій противникъ поставилъ въ окрестностяхъ деревень Хандзятунь, Сягохандятунь; часть ихъ въ фанзахъ, часть по берегу моря, за скатомъ высоты. Сверне Голубиной бухты сосредоточено до 4 баталіоновъ пхоты и 2 эскадрона кавалеріи.
По полученнымъ достоврнымъ свдніямъ, у японцевъ среди солдатъ много стариковъ и малолтнихъ.
"…При рекогносцировк оставленныхъ японцами
Господамъ командующимъ
русскими войсками.
Командующій войсками здшняго округа проситъ господъ командующихъ русскими войсками о томъ, что дать соотвтственное содйствіе и нужное средство на оставленные нами въ здшнюю окрестность на убитые и раненые при этой кампаніи изъ нашихъ войскъ…
Съ почтеніемъ."
Лишь только разсвло, я отправился въ штабъ крпости, чтобы до жары составить отчетъ о минувшей ночи. Работаю.
Въ штаб вдругъ засуетились. Оказалось, подъзжалъ комендантъ. Я тоже вышелъ на крыльцо. Смирновъ отдавалъ какія-то распоряженія полковнику Хвостову.
Увидвъ меня, комендантъ крикнулъ:
— А вы сегодня не дете? Да я васъ въ самое безопасное мсто повезу, успете написать отчетъ.
— Съ удовольствіемъ, ваше превосходительство. Напрасно вы только думаете, что я струсилъ. Я не зналъ, что вы и сегодня объзжаете боевую линію. Разршите послать за лошадью.
— Посылайте, посылайте. Мы тронемся, а вы догоняйте. Путь на Опасную.
Скоро я ихъ догналъ.
По дорог узнаю, что комендантъ опять детъ на сверо-восточный фронтъ. Интересно.
Начиная отъ лит. Б (на которой комендантъ пробылъ боле часа, рекогносцируя съ бруствера подъ огнемъ противника расположеніе непріятельскихъ батарей), военная дорога была дорогой смерти и разрушенія. Повсюду еще засохшія лужи крови, валялись ружья, сумки, сапоги, разбитыя двуколки, окровавленная одежда, колеса, лошади, неубранные еще обезображенные трупы, исковерканные лафеты.
Дорога изрыта снарядами.
Сарай на Маломъ Орлиномъ Гнзд, гд еще недавно въ обществ братьевъ Высокихъ и офицеровъ сосднихъ батарей мы провели нсколько беззаботныхъ часовъ, сгорлъ и превратился въ груду развалпнъ. Дорогу и мстность посл бомбардировки положительно нельзя было узнать. Орлиныя Гнзда разбиты въ дребезги. Нтъ уже Высокихъ, нтъ Дударова; много жизней догорло за послдніе дни. Большинство блиндажей, прикрытій, брустверовъ разбито.
По дорог узнаю, что князь Мачабелли уже пятый день лежитъ передъ Панлуншанскимъ редутомъ. Никакъ не могутъ его взять. Другіе увряютъ, что онъ раненъ и еле живымъ взятъ въ плнъ. Часть стрлковъ сидитъ наверху, часть внизу.
Резервъ жмется подъ крутыми обрывами, устроивъ изъ остатковъ волнистаго желза и всякой дряни импровизированныя прикрытія — разв отъ солнца, но никакъ не отъ шрапнели и бомбъ.
Видъ измученный, усталый. Отъ офицеровъ осталась лишь тнь. Грязные, оборванные, не мытые, который уже день среди непрерывной, смертельной опасности.
— Ваше превосходительство, нельзя ли досокъ, хоть какое-нибудь прикрытіе соорудить. Вы сами видите, какъ донимаютъ шрапнелью и бомбами. (Противникъ весь с.-в. фронтъ держалъ подъ шрапнельнымъ и бомбовымъ огнемъ).