Правда о Порт-Артуре. Часть II
Шрифт:
Въ расположеніи конныхъ командъ безъ перемнъ. Передъ фронтомъ постовъ показываются кавалерійскіе разъзды въ большомъ количеств.
Днемъ замчено передвнженіе небольшихъ частей пхоты съ предгорій Голубиной бухты къ Угловой гор.
13 августа, съ Высокой горы усмотрно, со стороны бухты "10-ти кораблей" движеніе китайцевъ и арбъ къ деревн Сяоханзятунъ; въ этой же деревн замчено большое скопленіе китайцевъ и телгъ.
Около 6 часовъ утра 14 августа, по распоряженію подполковника Кирикова,
Когда они подошли къ боевой линіи, то былъ поднятъ флагъ Краснаго Креста. Японцы стали имъ махать шапками по своему направленію, какъ бы приглашая ихъ приблизиться. Когда они продвинулись къ трупамъ, японцы открыли по нимъ частый ружейный огонь. Унтеръ-офицеръ Фонякинъ былъ смертельно раненъ и полчаса спустя умеръ. Команда отошла въ расположеніе нашихъ передовыхъ цпей. Штабсъ-капитанъ Шпановъ, замтивъ какіе-то знаки, длаемые японцами, увидлъ, что японцы вновь машутъ шапками и, очевидно, приглашаютъ нашихъ итти для уборки труповъ. Предполагая, что, вроятно, первый разъ японцы открыли стрльбу по недоразумнію, онъ приказалъ команд итти. Не успла команда съ флагомъ Краснаго Креста перейти вторично боевую лпнію, какъ вновь былъ открытъ частый ружейный огонь, и одинъ изъ дружинниковъ былъ раненъ. Пришлось вновь отойти…
Въ ночь на 13-ое авгуета уборка труповъ производилась въ тхъ же мстахъ. Работали всю ночь, отчасти подъ огнемъ непріятеля. Ранено 2 китайца, и контуженъ жандармскій ун. — оф. Суминъ. Зарыто было ок. 700 труповъ, вывезено на повозкахъ 115.
13 августа я по обыкновенію отправился въ штабъ.
Въ штаб засталъ Смирнова и Кондратенко.
Они оживленно бесдовали по вопросу объ исправленіи и укрпленіи с.-в. фронта.
Хвостовъ былъ въ своемъ кабинет. Въ комнат, въ которой бесдовали генералы, непрерывно трещали телефоны, входили, выходили офицеры, ординарцы, шныряли писаря.
Сидя скромно въ углу комнаты за стаканомъ чая, Смирновъ и Кондратенко совершенно спокойно ршали вопросы первостепенной важности, вопросы о дальнйшей защит Артура, ставшаго для каждаго изъ насъ дорогимъ и роднымъ.
— Ваше превосходительство, мы въ два-три дня можемъ усилить фронтъ орудіями съ "Севастополя" и будемъ еще сильне, чмъ до штурма 6, 7 и 8 августа. Нужно только, чтобы побольше орудій далъ флотъ — говоритъ Кондратенко.
— Я уже объ этомъ сдлалъ распоряженіе. Будемъ пользоваться затишьемъ. Часть уже поставлена. Виренъ идетъ намъ на встрчу. Но нужно еще, тогда мы неуязвимы. Тамъ, во флот, помимо Вирена кто-то тормазитъ дло.
Вотъ что — продолжаетъ Смирновъ: мы сейчасъ Мокалинскаго (лейтенантъ Мокалинскій состоялъ
— Мокалинскій, поговорите-ка вы съ флотомъ и скажите, что я прошу не задерживать отправки на фронтъ орудій крупнаго калибра.
Ну вотъ, отлично — онъ сейчасъ устроитъ.
Мокалинскій занялся телефономъ.
— Ваше превосходительство — докладываетъ Мокалинскій — адмиралъ разршилъ дать орудія, они уже отправляются, но при этомъ онъ проситъ, чтобы ихъ хорошенько укрыли.
— Хорошо, хорошо, мы ихъ спрячемъ. Александръ Михайловичъ, обращается комендантъ къ Хвостову, дайте-ка верстовку.
Развернули карту, началось обсужденіе вопросовъ, сейчасъ по телефону отдавались приказанія, вызвали Григоренко — работа закипла.
Я ушелъ въ кабинетъ комендантскаго адъютанта поручика Князева и началъ составлять отчетъ.
До часу продолжалось совщаніе.
Изъ комнаты доносился рзкій голосъ Смирнова, ровный, тихій тембръ Кондратенко, грузный басъ Хвостова и щебетаніе полковника Григоренко.
Смирновъ нтъ-нтъ, да такъ уязвитъ Григоренко, что меня даже въ жаръ бросаетъ.
Тяжело ему иногда приходитея, онъ извивается, топчется въ своихъ широкихъ "и такъ дале". Ему очень не по себ, въ особенности въ присутствіи Кондратенко. Послдній его не выноситъ.
Упомянувъ фамилію Мокалинскаго, я долженъ сказать, что онъ былъ связующимъ звеномъ между флотомъ и осажденной крпостью. Туго ему приходилось, но, благодаря прекрасному знакомству съ порядками флота, онъ приносилъ для крпости огромную пользу.
Вс не терпящія отлагательства сношенія съ флотомъ проходили черезъ него.
Съ нкоторыми высшими чинами артурской эскадры нужно было умть говорить. Одни не хотли понимать изъ-за упрямства, начальническаго гонора, а другіе прямо лишены были способности понимать.
Нужно было имть много данныхъ, чтобы умть въ полчаса убдить сдлать то или другое, да еще часто бесдуя по телефону.
Россіи не такъ иногда нужны хорошіе дипломаты для вншйихъ сношеній, какъ высокоталантливые для внутреннихъ.
Въ этомъ отношеніи Мокалинскій удовлетворялъ своему назначенію.
Вечеромъ я похалъ отдохнуть на берегъ моря. Нужно было освжиться. Хоть нсколько часовъ побыть въ относительной безопасности: не слышать зловщаго полета снарядовъ, взрывовъ, ружейной трескотни и убійственнаго ритма пулеметовъ.
Нервы отупли.
Страстно хотлось покоя.
Особенно покойный вечеръ.
Давно уже поздній вечеръ смнилъ ясный день. Съ берега не видно на разстояніи 200 шаговъ. Звздное небо не свтитъ. Море дремлетъ. Прибоя волнъ почти нтъ. какой-то шопотъ идетъ по всему берегу. Легкой грядой катятся покойныя волны и чуть, а когда сильнй… заропщутъ у прибрежныхъ камней.
Передо мной, какъ въ рам, море, ограниченное справа утесомъ Крестовой горы, слва крутымъ обрывомъ, на которомъ чернетъ часовой съ подчаскомъ. Плавно спускающійся звздный небосклонъ, незамтно сливаясь съ безбрежной далью океана, внчаетъ картину ночи.