Правда о Порт-Артуре. Часть II
Шрифт:
Вс классныя и палубныя помщенія и верхніе трюмные отски превращены въ больничныя палаты. Пассажирскія помщенія I класса превращены въ офицерскія палаты, а остальныя для нижнихъ чиновъ.
Весь лазаретъ предназначенъ главнымъ образомъ для хирургическихъ больныхъ, но также есть отдленіе для внутреннихъ заболваній и отдленіе для заразныхъ больныхъ, которыми завдуетъ особый ординаторъ докторъ Ковалевскій.
Обходя вс помщенія, предназначенныя для больныхъ, на каждомъ шагу приходилось убждаться, что здсь всюду прошла заботливая рука, руководимая знаніемъ и любящимъ сердцемъ, отъ вниманія
Не говоря уже о прекрасномъ. свжемъ, питательномъ стол, ослпительной близн постельнаго и носильнаго блья (на "Монголіи" собственная паровая механическая прачечная, уступленная броненосцемъ "Пересвтъ"), постоянномъ дежурств около больныхъ очередныхъ сестеръ милосердія, присутствіе которыхъ, какъ женщинъ, посвятившихъ себя служенію страждущимъ, вносило въ печальную обстановку больничныхъ каютъ смягчающій элементъ, — сдлано было все, положительно все, чтобы насколько возможно предоставить больше удобствъ раненымъ и смягчить ихъ невольныя, но жестокія страданія. Напримръ, для доставленія на судно больныхъ приспособлена была огромная площадка, спускавшаяся къ вод посредствомъ крана къ приставшему катеру или лодк. Больныхъ, не тревожа, укладывали на кровати-носилки, устанавливали на спущенную площадку (иначе какъ трудно и сколько мученій для раненыхъ во время бури или сильной зыби поднимать ихъ по трапу!) и затмъ, поднявъ тмъ же путемъ на палубу, опускали черезъ огромный, спеціально приспособленный люкъ — прямо въ помщеніе для больныхъ, противъ малой операціонной.
Рядомъ съ общимъ помщеніемъ для хирургическихъ больныхъ расположена малая операціонная, дв перевязочныхъ и ванная комната. Вс помщенія просторны, очень свтлы, съ обильнымъ притокомъ свжаго воздуха и вечернимъ электрическимъ освщеніемъ.
На верхней палуб, въ бывшемъ — просторномъ, въ два свта — курительномъ салон устроенъ главный операціонный залъ.
Эта операціонная, очевидно, пользовалась особеннымъ уходомъ и вниманіемъ всего медицинскаго персонала. Глазу не на чемъ было остановиться. Все блестло восхитительной, безукоризненной чистотой, начиная отъ, какъ зеркало, блествшаго пола — до обтянутыхъ блымъ линолеумомъ стнъ и выкрашенныхъ блой краской потолковъ и шкафовъ съ хирургическими инструментами.
Въ одной изъ каютъ былъ установленъ рентгеновскій аппаратъ, посредствомъ котораго х-лучами опредляются мста нахожденія застрявшихъ въ организм пуль и осколковъ.
Если бы не море кругомъ и любезно сопутствовавшій мн капитанъ парохода И. Д. Костюринъ, то трудно было бы поврить, что все, что мн пришлось видть, — достояніе "Монголіи", а не принадлежность одного изъ благоустроеннйшихъ береговыхъ лазаретовъ.
Кром больничныхъ помщеній, перевязочныхъ, операціонныхъ, на судн прекрасная, богато снабженная всевозможными медикаментами аптека, въ завдываніи провизора М. С. Фейгельсонъ.
Нужно отдать полную справедливость г. Фейгельсону, что имъ сдлано было все, предусмотрны вс мельчайшія подробности
Здсь на каждомъ шагу васъ поражала образцовая, безукоризненная чистота, которой можно достичь только на мор, и пунктуальность во всемъ распорядк больничной жизни, возведенная въ квадратъ, такъ какъ госпиталь до извстнои степени подчинялся судовымъ порядкамъ.
На мое восхищеніе по поводу замченной больничной чистоты и опрятности всего судна и больничныхъ помщеній, капитанъ парохода И. Д. Костюринъ, признанный достойнйшимъ занять отвтственную передъ всей Россіей должность командира "Монголіи", поразилъ меня отвтомъ:
— А я нахожу, что у меня недостаточно чисто, благодаря не полному количеству судовой команды. — Мн оставалось только развести руками.
Среди сестеръ милосердія на пароход "Монголія", помимо старшей сестры Ольги Серебряковой, въ качеств завдующей матеріальной частью служила сестра Ольга фонъ-Баумгартенъ, бывшая съ отрядомъ Краснаго Креста на театр военныхъ дйствій въ Трансваал.
Осматривая матеріальную кладовую и искренно восхищаясь ея образцовымъ порядкомъ, я поинтересовался узнать у сестры разницу впечатлній пережитой и переживаемой войны.
— Тамъ, въ сравненіи съ тмъ, что длается здсь, были пустяки. Тамъ маленькія раны, а здсь одинъ ужасъ.
Посл обда въ каютъ-кампаніи, я съ командиромъ Измаиломъ Дмитріевичемъ Костюринымъ отправился пить чай на палубу.
Ночь уже царила. Красивая, южная.
Въ гавани и кругомъ, въ город, на фронт было тихо. Вс, видимо, отдыхали въ этомъ поко, наслаждались имъ, стараясь забыть, что это лишь временно.
Покой хоть на часъ былъ необходимъ. Онъ диствовалъ цлительно. Потомъ что угодно, но теперь — еще, еще немного покоя.
Въ сторон Водопроводнаго редута начался шумъ, все усиливаясь и усиливаясь.
Затрещали винтовки, затататакалъ пулеметъ, загудли орудійные выстрлы.
Поднялись на командный мостикъ.
Грянула Перепелка, загудлъ с.-в. фронтъ. Засвтили боевыя ракеты, заметался лучъ прожектора.
Началось наступленіе въ сторон редутовъ.
На мостикъ поднялась m-me Гадъ, супруга лейтенанта — командира миноносца "Сильный".
Вс мы, облокотившись на мостикъ, преспокойно наблюдаемъ за наступленіемъ, разсуждая — въ какихъ силахъ его ведетъ противникъ.
Нервы притупились, никто не говоритъ, старается не думать, что тамъ льется кровь, что тамъ, умирая, стонутъ, корчатся, ползая и грызя землю отъ боли, молятъ о смерти…
Непосредственно вокругъ "Монголіи" тихо. Черныя громады броненосцевъ неподвижно, сумрачно стоятъ.
Он словно необитаемы, словно все живое оставило ихъ. Ни огонька ни проблеска свта.
Моряки знаютъ, что врагъ замышляетъ ихъ истребить.
Неподвижныя громады ждутъ своей участи.
Наступленіе на редуты то усиливалось, то уменьшалось.