Правда о Порт-Артуре. Часть II
Шрифт:
Телефонограммы.
30 августа.
Копіи.
Охотники шт. — капитана Соловьева очистили деревню Людзятунь отъ японскихъ развдчиковъ и въ ночь ее заняли.
На линіи западнаго фронта беэъ перемнъ.
Капитанъ Романовскій.
9 час. утра.
Въ полдень укрпленіе 4 открыло огонь по Угловой — замчены двуколки.
Развдчики капитана Неклюдова обнаружили, что на сопкахъ къ сверо-западу отъ дер. Вандзятунь вырыты окопы съ блиндажами.
Капитанъ Романовскій,
4 часа 45 м. дня
Надсмотрщики, ун. — оф. Мельянцевъ и Абрамовъ, посланные исправить испорченную линію телефоновъ береговой обороны, обнаружили введенный японскій телефонъ. Включеніе было и въ телефонную и въ телеграфную линіи.
Мичманъ Ивановъ.
5 часовъ дня.
Наблюдалось сильное движеніе въ теченіе всего дня отъ бухты "10 кораблей" сильно груженныхъ китайскихъ арбъ.
Флигель-адъютантъ полковникъ Семеновъ.
6 час. 20 м. вечера.
По линіи постовъ и заставъ западнаго фронта приготовлены костры. Въ случа отступленія ихъ зажгутъ наши.
Капитанъ Романовскій.
11 час. 20 м. вечера.
Въ ночь на 30 августа въ центр сверо-восточнаго фронта убрано 500 труповъ; во время уборки раненъ китаецъ.
Телефонограммы.
31 августа.
Копіи.
Вчера вечеромъ были посланы съ Куропаткинскаго люнета заурядъ-прапорщикъ Лозинскій съ 3 саперами и 3 артиллеристами съ заготовленнымъ фугасомъ; положивъ его въ ближайшій окопъ, взорвали — чмъ и испортили послдній.
Другая команда и роты 28 полка подходила къ большому окопу, на правомъ фланг котораго стоялъ японскій часовой, при луч прожектора прятавшійся въ окопъ. Впереди окопа лежала цпь японцевъ въ 10 шагахъ. Въ Большомъ окоп производились работы полуротой, другая полурота стояла съ ружьями (составл.) у деревни.
Полковникъ Покладъ.
6 час. утра.
Телефонограммы.
31 августа.
Копіи.
Около 12 час. японцы повели наступленіе отъ Хоудзятуня и Тамицзуана на посты конныхъ командъ. Наступленіе велось не мене какъ 3-мя ротами, густыя цпи шли на фронтъ дер. "Безъ названія". Особенно тснили фланговый постъ 14 полка. Посты, стоявшіе впереди деревни "Безъ названія", отступили, зажегши костры. Форты въ этомъ направленіи открыли огонь. Снаряды ложились отлично — японцы отошли. Наши заняли старое расположеніе. Потери у японцевъ большія, т. к., помимо снарядовъ, ихъ встртили дружными залпами. Артиллерія же блестяще поражала площадь наступленія (команды 14 и 15 полковъ).
Капитанъ Романовскій.
7 часовъ утра.
По донесенію казачьихъ постовъ: 1) отъ бухты Луизы къ деревн Тамицзуанъ и Угловой прошли 3 баталіона и эскадронъ; 2) на скатахъ Высокой и Угловой, въ окопахъ, замтно значительное движеніе и прибавленіе людей. На берегу бухты Луизы,
Капитанъ Романовскій.
12 часовъ 20 м. дня.
Рано, очень рано было, еще вяло утренней прохладой, когда мы выхали на фронтъ.
Кругомъ было тихо, лишь на с.-в. раздавались одиночные ружейные и орудійные выстрлы.
Противникъ весь атакованный фронтъ постоянно держалъ подъ рдкимъ орудійнымъ огнемъ.
Добрались ходами сообщенія до лит. Б. Большей частью пришлось итти совершенно открыто.
— Не люблю я этой гадости (ходы сообщенія) — сказалъ Смирновъ съ сердцемъ, поднимаясь на батарею.
Лит. Б представляла картину полнаго разрушенія.
— Это Вахневъ виноватъ, что батарею такъ раздлали. Помните, — обратился комендантъ къ присутствовавшимъ командиру сектора капитану Жуковскому и другимъ: когда японцы возводили батареи, онъ не давалъ имъ покоя; во вс стороны стрлялъ и ко всмъ пристрлялся.
Японцы терпливо молчали, но зато и задали же ему трезвону во время бомбардировокъ.
Глядя на эту картину разрушенія, я вспомнилъ описаніе обороны Севастополя.
Какая огромная разница!
На долю внуковъ досталось горшее испытаніе.
Когда Смирновъ, а за нимъ и другіе поднялись на площадку орудія, подошелъ фейерверкеръ.
— Такъ что, ваше превосходительство, извольте сойти. Какъ только они кого увидятъ у орудія, полагаютъ, что наводятъ, сейчасъ пускаютъ, и не услышишь, изъ-за Сахарной головы. А прицлъ врный, промаху не даютъ.
Только сошли, глазомъ неуспли моргнуть: громъ, огонь пыль, песокъ, осколки — снарядъ уже разорвался. — Комендантъ продвинулся къ брустверу и, чуть выглядывая изъ-за него, бесдовалъ съ капитаномъ Жуковскимъ. Прорекогносцировавъ мстность, комендантъ тронулся дальше.
На фронт огонь замтно оживлялся.
Опять началось это томительное путешествіе ходами сообщенія. Опять, повторяю, въ большинств случаевъ это была лишь пародія на нихъ. Каменистый грунтъ, почти сплошной гранитъ не поддавался кирк.
Подходя къ Куропаткинскому люнету, попали подъ основательный ружейный огонь: пули съ рзкимъ свистомъ, казалось у самаго уха, стремительно пронизывали воздухъ.
Взошли на капониръ. Вс постройки разбиты, бруствера оправлены, бойницы завшаны брезентомъ, изъ-за которагокараулятъ наши японцевъ. Чуть кто покажется — сухой трескъ винтовки, а со стороны японцевъ тоже въ отвтъ нсколько пуль. Обыкновенно достается японцамъ — кто-нибудь кувыркается.
Смирновъ подошелъ къ бойниц.
— Ну, молодчинище, дай-ка винтовку. Попробую и я снять кого-нибудь. — Стрлокъ, широко улыбаясь, подаетъ ружье.
Смирновъ взялъ винтовку и, отодвинувъ слегка брезентъ, началъ караулить.
Пули то и дло то цокали въ землю, то съ легкимъ свистомъ перелетали черезъ голову.
Комендантъ далъ нсколько выстрловъ. Вс наблюдаютъ.
— Кажется, удачно, а если и неудачно, то коменданту это, пожалуй, простительно — давно не стрлялъ. Какъ вы думаете, господа?