Правила охоты
Шрифт:
Теперь ему стало ясно, что Намака вряд ли действовали исключительно по собственной инициативе. Они были всего лишь частью исключительно могущественной и в то же время невидимой тайной структуры. Снова татемаи и хонни — общественно-благополучный фасад и тщательно скрываемая самими японцами реальность. На что и на кого он, Фицдуэйн, замахнулся? И кому в этой борьбе можно доверять?
— Скажите, Йошокава-сан, — обрядился он к промышленнику. — Вы действительно считаете, что ваше общество “Гамма” способно что-нибудь изменить, иди силы, против которых вы ополчились, стоят чересчур крепка?
Йошокава посмотрел на него и устала улыбнулся.
— Уверен,
Потом они приехали в самый центр Токио. Фицдуэйн ожидал увидеть высокую многоэтажную башню, стоящую на оживленной улице городского центра, однако отель “Фермонт” приятно его удивил. В его архитектуре не было ничего примечательного, и Фицдуэйн сразу признал строение послевоенного периода, возведенное исключительно с утилитарной целью, вне всякого сомнения, впоследствии несколько раз надстроенное.
Место для него, однако, было выбрано на редкость удачно. Отель стоял в глубине квартала, довольно далеко от дороги, а перед ним раскинулся небольшой парк. С другой стороны к нему вплотную примыкали площадки Императорского дворца. Повсюду росли цветы и деревья, между стволами которых Фицдуэйн заметил блеск водоема. Очевидно, это был дворцовый ров.
— Американцы оказали нам услугу, разбомбив Токио, — подал голос Йошокава. — Раньше здесь всегда не хватало гостиниц. “Фермонт” был выстроен и оборудован вскоре после войны в качестве жилья для офицеров американской армии.
— Так что кровати здесь как раз по вашим размерам, большой гайдзин, — добавил он и улыбнулся Фицдуэйну. — Надеюсь, вам здесь понравится. У этой гостиницы есть то, что вы всегда и везде ищете — свой характер. Что бы вы под этим ни подразумевали…
— Это есть и в вас, Йошокава-сан, — Фицдуэйн воспользовался случаем вставить несколько слов.
Йошокава улыбнулся и слегка поклонился в знак признательности за комплимент. Благодаря своим связям в полиции он прочитал материалы о приключениях Фицдуэйна в Швейцарии и понемногу начинал понимать, почему этому человеку сопутствует успех. Фицдуэйн обладал искренностью и теплотой. В отличие от большинства гайдзинов, которые бывали чрезмерно агрессивны как в поведении, так и в манерах, ирландцу было доступно понимание простых человеческих чувств — того, что японцы называли ниндо. Фицдуэйн был остроумен и умел слушать собеседника. Что бы он ни делал, он делал это спокойно и доброжелательно, и потому не казался опасным, несмотря даже на свои высокий рост, хотя документы, с которыми ознакомился Йошокава, утверждали обратное.
Йошокаву в гостинице узнали сразу. Хотя его фирма и не была такой крупной как “Сони”, однако специализировалась она на той же продукции, а Йошокава считался одним из людей, которые в немалой степени способствовали послевоенному расцвету отрасли. Кроме того, он был известным общественным деятелем, и его имя регулярно упоминалось в сводках новостей и на газетных полосах. То, что такой важный человек лично провожает гостя в отель, являлось знаком высшего расположения, и Фицдуэйн купался в лучах отраженной славы.
Было много улыбок и поклонов, и Фицдуэйн остался доволен. Потом его проводили в номер. Несколько свертков, прибывших с курьером из посольства Ирландии, уже дожидались его, аккуратно сложенные в ногах кровати.
Прежде чем Йошокава отбыл, они с Фицдуэйном еще раз прошлись по пунктам своего плана. Поначалу Йошокава хотел,
На следующий день, в понедельник, Йошокава должен был связаться с Намака и попытаться договориться о встрече. Фицдуэйн же планировал встретиться с суперинтендантом Адачи уже сегодня, сразу после того, как поселится в гостинице и немного освоится. Все время его должны были скрытно охранять два детектива, которые поселились в соседнем номере. Чифуни, взявшая на себя обязанности переводчика, могла присоединиться к Фицдуэйну только в понедельник, но Адачи, к счастью, прекрасно владел английским.
— Говорят ли по-английски детективы, которые будут меня охранять? — спросил Фицдуэйн.
Йошокава вызвал из соседней комнаты двух полицейских и произнес длинную фразу по-японски. Детективы смущенно переглянулись, а Йошокава слегка покраснел. Наступила неловкая пауза, которую первым нарушил Фицдуэйн.
— Йошокава-сан, — сказал он. — Не могли бы вы передать этим джентльменам, что они должны следовать за мной, не стесняя моих действий. Я попрошу вас также выразить им мои сожаления в связи с тем, что я не владею японским языком, а заодно заверить их, что я чувствую себя в надежных руках и что репутация Столичного департамента токийской полиции служит мне достаточной гарантией безопасности.
На лице одного из детективов, сержанта Оги, появилось довольное выражение, и Фицдуэйн догадался, что полисмен вполне понял сказанное. Это было уже кое-что. Йошокава тем временем перевел слова Фицдуэйна, сержант Ога что-то ответил, и оба детектива поклонились. Йошокава с облегчением вздохнул. По-видимому, гармония — ва — была восстановлена.
— Сержант Ога и детектив Рейдо, — перевел Йошокава, — польщены вашими мудрыми словами и заверяют, что служить вам, господин полковник Фицдуэйн-сан, — большая честь для обоих. Сержант Ога-сан утверждает, что немного говорит по-английски, просто не обладает достаточной практикой.
Несколько минут спустя Йошокава и детективы вышли, а Фицдуэйн вернулся в свой номер, налил себе из мини-бара глоток сакэ и принялся распаковывать чемоданы. В окно он видел деревья в парке и изогнутую крышу “Ниппон Будокан”. Ему с трудом верилось, что он — в центре японской столицы. Серое небо напомнило Фицдуэйну Ирландию, хотя настоящий дождь пока так и не начался. Высоко в небе чертил узоры самолет.
Фицдуэйн обратился к сверткам, доставленным из посольства. Все это стараниями Килмары попало в Японию дипломатической почтой. В маленьком свертке оказался нарукавный манжет, который Фицдуэйн тут же надел на левое предплечье. В полужесткую ткань манжета были вшиты ножны с двумя метательными ножами из твердого пластика, которые нельзя было обнаружить металлодетектором. Ножи были утяжелены и сбалансированы при помощи внутренних керамических вставок. Метать нож Фицдуэйн научился еще в Конго, два десятилетия назад. Для удачного броска главным был точный глазомер, хотя некоторая сноровка не считалась излишней. Со сноровкой у Фицдуэйна все было в порядке.