Право первой ночи, или Королям не отказывают

Хейди Лена

— Вот и отлично, — подала я голос. — То есть какое скорбное событие. Спасибо всем за внимание к моей персоне, но мне пора откланяться.

Я направилась к выходу, и соскочивший с занавески Тони рванул за мной в одном ботинке.

Лев проводил его недоброжелательным взглядом.

— Не так быстро, леди Ламор, — перехватил меня уже в коридоре настырный Дюран. Ну чего он ко мне прицепился, как банный лист?!

— Оставьте уже меня в покое! — сурово посмотрела я на него, но этот тип не проникся:

— У меня

официальный приказ на бумаге — доставить вас королю. И имя монарха там не указано. Так что сейчас я отведу вас в тронный зал. Пусть бастард, то есть король Рэйвен, сам решит вашу судьбу!

— Да вы издеваетесь… — судорожно выдохнула я.

Глава 20

Бастард

Рэйвен

— Вы идёте по тонкому льду, ваше высочество, — заявил вошедший в мой кабинет министр Каргер.

— Величество, — жёстко поправил я его.

— Признаться, я восхищён, как ловко вы подсуетились и объявили себя новым правителем Айгории. Пока все находятся в полнейшем шоке от внезапной кончины монарха, никто не стал вам возражать, — отметил Каргер.

Не дожидаясь приглашения, он опустился в кресло передо мной.

— Страна на пороге войны с Габерией, герцог. Стоит неприятелю прознать, что Айгория осталась без правителя — нас тут же атакуют, — отметил я.

— Да, смерть Эдуарда Великого случилась совершенно некстати, — с досадой поморщился министр иностранных дел. — Кто ж знал, что от возбуждающей настойки у него так резко скакнёт давление, вплоть до летального исхода?

— Кто вообще надоумил моего отца вспомнить о праве первой брачной ночи? — хмуро спросил я.

— Это было его желание, — махнул рукой Каргер. Но по бегающим бледно-серым глазам я видел: он лжёт, выгораживая кого-то. Скорее всего, себя.

— Вот как? — скептически усмехнулся я.

— Король Эдуард осознал, что погряз в своих болезнях, и захотел тряхнуть стариной. Решил доказать всем, и габерианцам в первую очередь, что он всё ещё крепок и силён. А что лучше взбодрит увядающую плоть, нежели ласки юной девы? — по лицу Каргера расплылась мерзкая улыбка.

Этому типу было всего сорок девять, но выглядел он уже стариком.

Говорят, наши грехи отражаются на внешности. Лицо Каргера являло собой смесь пороков и состояло из морщинистой дряблой кожи, щедро покрытой пигментными пятнами, крючковатого носа, отечных мешков под белесыми глазами и тонких, как бритва, губ. Он умудрился похоронить трёх жён и сватался к четвёртой, но у той хватило ума отказать этому упырю, хоть её опекун и настаивал на свадьбе.

— Это обернулось его кончиной, герцог, — сурово отметил я.

— Жизнь порой так непредсказуема, а смерть — тем более, — сокрушённо вздохнул Каргер. — Я со всем народом глубоко скорблю о потере такого

мудрого правителя. Его ведь не зря называли Великим. Он был примером для всех нас. Невероятно проницательным, сильным, целеустремлённым.

«Тираном», — мысленно добавил я, но озвучивать это слово не стал.

— Чего вы хотите от меня, министр? — перешёл я к делу.

— Я пришёл предложить вам свою поддержку. Но у меня будут два условия, — заявил этот интриган.

— Слушаю вас внимательно, — ровным тоном ответил я.

— Позвольте для начала изложить факты, — начал он издалека. — Законный сын короля Эдуарда — наследный принц Леранд — трагически погиб во время охоты в возрасте семнадцати лет. Вы были с ним ровесниками.

— Верно, — сдержанно отозвался я.

Едва королева Даяна забеременела, её муж Эдуард тут же одарил своим вниманием фрейлину Вайолет, та тоже понесла под сердцем ребёнка. Меня.

Когда Даяна об этом узнала, то пришла в ярость. И приказала отравить мою мать. Что и было сделано. Мне в тот день исполнилось три дня от роду.

Сама королева прожила после этого недолго: её настигло вселенское возмездие. Подвернула ногу, спускаясь с лестницы, и при падении сломала шею.

Мой отец не особо горевал: его брак был династическим. Смерть фрейлины тоже оставила его равнодушным. Однако он больше так и не женился.

Самое главное — у него было двое сыновей: наследный принц и бастард. И законное право первой ночи, благодаря которому он мог спать с самыми красивыми невестами страны. Такое чувство, что лишать невинности юных дев стало для него своего рода спортом.

Когда мне исполнилось три года, у короля родился ещё один сын — Рональд. Ребёнок был зачат как раз во время реализации права первой ночи. Юная невеста настолько пришлась по душе правителю, что он сделал её мужа-генерала министром обороны.

Больше детей у Эдуарда не было.

С годами копились болезни, и любовный пыл моего родителя несколько поутих, а потом и вовсе сошёл на нет. На целых десять лет. До сегодняшнего дня.

Я был благодарен Эдуарду, что он сразу признал меня своим сыном. Хоть он не баловал меня своим вниманием, но тем не менее дал хорошее образование. Вот только с титулом были проблемы. Для всех я был просто бастардом короля. Редко кто обращался со мной как с принцем.

Да, сын правителя. Но незаконнорожденный. От позорной связи монарха с фрейлиной.

Клеймо бастарда сопровождало меня всю жизнь. Лишь изредка и крайне формально ко мне обращались «ваше высочество». Даже когда погиб наследный принц Леранд и отец невольно обратил внимание на меня, как на старшего сына и наследника.

Рональд был младше меня. Но у него имелось преимущество: его рождение было в рамках закона, хоть и не в официальном браке.

А сейчас наши шансы на престол были равны.