Правофланговые Комсомола
Шрифт:
Понадеявшись на свою меткость, Василий Аверьянович оставил рогатину у березы, на которой сидел Юрий.
Когда раздраженная дымом медведица вылезла из берлоги и, жмурясь от дыма, пошла по нюху прямо на Василия Аверьяновича, он выстрелил. Но свинцовая сечка только оборвала медведице ухо да разворотила шейные мускулы.
Второй выстрел тоже не поправил дела, и смерть теперь угрожала уже самому охотнику, пять-шесть шагов отделяло его от неминуемой гибели.
Восьмилетний Юрка мгновенно почуял опасность. Как белка, скатился он с березы, подхватил рогатину и к отцу:
— На, на… Бери!
Пока отец схватил рогатину и развернулся для удара, разъяренная медведица лапой ударила мальчика
Около двух месяцев пролежал мальчик в постели. Все это время ни на шаг не отходила от него бабушка Евдокия Матвеевна.
Евдокия Матвеевна души не чаяла во внуке. А как случилась с ним беда, ни днем ни ночью не знала она покоя.
Стоит только Юре проснуться, застонать, она уже шепчет ему тревожно-ласково:
— Спи, воробушек, спи… Сном да дремой всякая хворь изгоняется… Будешь подольше спать, поскорее и выздоровеешь…
— А как не спится, бабуся, что тогда делать?..
И правда, чем сон приманить, если не спится? Это и для бабушки задача. Надо рассказывать что-нибудь или песенку петь. Но ведь мальчик уже большой, колыбельной нескладицей его не убаюкаешь.
— Вспоминай что-нибудь, голубок… — неуверенно У!шт бабушка. — А то считай до сколька умеешь… Вот так — один, два, три, четыре, пять…
Юра пробует считать, но уже на третьем десятке спотыкается. После двадцати четырех — какая цифра?
— Нет, бабуся, ты лучше мне что-нибудь расскажи…
— Что ж тебе, сказку?
Все бабушкины сказки Юра давно уже наизусть знает сам их рассказывать может слово в слово.
— Нет, — просит он. — Ты мне что-нибудь новое… да пострашнее… Не сказку, а быль…
Призадумалась бабушка, потом сказала:
— Ну, ладно, внучек… Только не быль, а былину…
И начинает Евдокия Матвеевна старинный сказ, широко известный в лесах Костромщины:
— То не в царствиях-государствиях, За морями ли, за лесами ли, — А на нашей земле, на родной, костромской, Приключилось это бедствие… То не тучи с грозой понахлынули С громом-молнией да с пожарами, А нахлынула чужеземщина, Тьмой-ордой пришла на святую Русь… Никого не щадит, всех подряд казнит, Даже малых деток не милует…Юра не знает, что бабушка рассказывает о народном герое Иване Сусанине, который не дал полякам дойти именно до Макарьева, где скрывался в ту пору от них несовершеннолетний русский царь Михаил со своей матерью Марфой…
— Вот схватили они мужика-старика По прозванью Ивана Сусанина, Бородатого да седатого, землей вскормленного: «Говори, старик, куда путь держать, ЧтобыРазве усыпишь мальчугана таким сказом? Съехало одеяло, весь он так и напрягся, слушает, ни одного слова не проронит:
— Дальше, баба Дуня, дальше!.. — Затряслись в беде злые вороги, Повытаскивали они сабли вострые, Понеслись по чащобе проклятия: ' «Говори, старик, говори, седой! Нам не быть живым — и тебе конец!..»Мужественный образ русского народного героя навсегда остался в памяти мальчика.
В один из ясных осенних дней Юра пошел в школу.
Бойкий, смышленый паренек быстро схватывал объясняя педагога, но заниматься усидчиво не умел. Хотелось то гулять, то играть — только бы не уроки делать! Поэтому в младших классах Юра частенько приносил домой противные двойки, чем-то напоминавшие улиток.
Двойка выглядела такой некрасивой, что никому ее и показывать не хотелось. Иногда, правда, удавалось утаить от домашних очередную порцию противных «улиток», но от этого не становилось легче. Да и в школе перед товарищами было неудобно. Почти все ребята-одноклассники вступили в пионерский отряд, получили красные пионерские галстуки, а Юра из-за своих двоек не знал, как и заговорить с пионервожатым на эту тему.
Однажды он все же не утерпел и спросил вожатого:
— Можно и мне в пионеры записаться?
Поглядел на него вожатый, что ж, вроде паренек вполне подходящий — лицо веселое, смелое, темноволосый и черноглазый.
— А как с ученьем у тебя обстоит? Двойки есть?..
— Бывают… — смущенно ответил Юра.
Подумал вожатый, посмотрел еще раз на Юру и отвечает:
— Вот когда от двоек отделаешься, с удовольствием примем тебя в пионеры.
Призадумался над этим ответом Юрий. Хочется ему стать пионером и от двоек рад бы отделаться, да они никак от него не отказываются… Присосались, впрямь как улитки, к свежему лесному пеньку…
Посоветовался с товарищем Колей Марковым и решил:
— Сяду за уроки!
А за окошком голуби кувыркаются… Как же тут усидеть за книгой! И опять уроки остались невыученными.
Рассказал он Коле о своих неприятностях, и решили мальчики с этого дня вместе учить уроки. Это принесло ^Ре большую пользу. Вместо двоек в его тетрадях стали появляться четверки и пятерки. Теперь уже не заботился о том, чтобы скрывать свои отметки. Наоборот, хотелось чтобы знали о них не только в школе, но и дома.