Правосудие в Калиновке
Шрифт:
— Без разницы, — отмахнулся Альбинос. — Если вместе шатаются, нам только на руку. Ладно, чего встали, пошли искать.
Как вы понимаете, поиски не затянулись. Буквально через пару минут в лапы бандитов попался Степа, бедолага прятался за ближайшим валуном. Двое молодчиков рывком поставили парня на ноги.
— Что за штрих? — Альбинос обернулся к Оборотню.
— Водила, из прокуратуры.
Локти и колени Степана были перепачканы свежей глиной, в свитере засели полевые колючки.
— Отдохнуть,
— Что-то типа того, — мрачно отвечал Степа.
— Я тебе сейчас организую отдых! — взвился Альбинос.
Я не большой специалист по части влияния наркотиков на организм, но, сдается мне, именно такими, взвинченными и дерганными, полагается быть наркоманам под дозой. Или, в ее ожидании…
— Вечный, на ххх, сон, — поддержал Альбиноса один из штатских.
— Тихо, тихо, — вмешался Кузьмук, протискиваясь между Степаном и парнями. — Где начальство потерял, браток?
— Что будем делать? — отрывисто спросил Новиков у Терещенко.
— Выждем…
— Чего ждать-то, Станислав Казимирович?!
Из-за них я не расслышал, что ответил проходимцам Степан. Мелькнул кулак, что-то громко хрустнуло, скорее всего, переносица. Наш водитель очутился на ягодицах.
— Еще раз не по теме вякнешь, пххххх, говно жрать заставлю! — встряхивая поработавшую кисть, предупредил Альбинос. Никогда бы не подумал, что у него может быть удар такой силы, внешне он выглядел довольно щуплым.
— Где гхххххх, которых ты привез?! — повторил вопрос Кузьмук.
— Грибы собирают, — глухо, через окровавленные пальцы, сообщил Степан.
Лицо Альбиноса исказила гримаса ярости, обещавшая нашему водителю большущие неприятности, но они не состоялись, потому что терпение Новикова лопнуло.
— Стоять!! — рявкнул прапорщик, с лязгом передергивая затвор. Грохнул выстрел, пуля ушла в небо, к звездам, едва проступавшим размытой сыпью, сквозь плотную пелену облаков. Кузьмук охнул от неожиданности, парни в штатском едва не подпрыгнули. Альбинос прищурился, стоя в напряженной позе, не человек — нерв.
— Никому не двигаться! — предупредил Новиков, выходя на свет. — Кто шелохнется — застрелю на хрен!
— Серый... — не сводя глаз с направленного на него дула, пробормотал Кузьмук. — Ну, ясно. У кого б еще хватило мозгов вляпаться в такое говно… — Его гортань судорожно двигалась. Голос, стоило милиционеру угодить под прицел, утратил прежнюю зычность и звучал так хрипло, будто Кузьмук стал жертвой скоротечного фарингита.
— Оружие на землю, Кузьмук! — распорядился прапорщик, не вступая в прения. — И, без глупостей. Рыпнешься — мигом схлопочешь пулю! Я предупредил!
— Я, бхххх, всегда знал, что ты — конкретно контуженный, — справившись с первым потрясением, Кузьмук даже ухитрился изобразить нечто отдаленно напоминающее
— А водителю моему лицо разбивать тоже Павел Иванович велел?! — ледяным тоном осведомился из темноты Терещенко. Двинулся на свет. Я последовал за ним, как был, в наручниках.
— А, Станислав Казимирович, и вы, значится, здесь? — скалясь при нашем появлении, обронил Кузьмук. — То-то я гляжу, Новиков расскакался, как горный козел. Теперь хотя бы ясно, с чего.
— Рад за вас, Кузьмук, — с презрением парировал Терещенко. — Это хорошо, что вам многое ясно. Надеюсь, и я проясню для себя ряд вопросов, когда вы на них ответите. Только не здесь, а в прокуратуре. Новиков, арестуйте их всех.
— Да какие основания?! — взревел Кузьмук. Его напоминающая тыкву физиономия пошла густыми бурыми пятнами.
Теперь, когда расстояние между нами сократилось, я смог пересчитать звездочки у него на погонах. Накопилось на капитанское звание. Значит, все же повысили, хоть и ненамного.
— Пистолет, — поторопил коллегу прапорщик. — Левой рукой. Только медленно, Кузьмук. Даже не дыши.
— Ты впереди не того паровоза бежишь, мудак!
— На счет три, два уже было! — прорычал Новиков.
Пыхтя от бессильной ярости, Кузьмук расстегнул китель, выудил из подплечной кобуры точную копию пистолета прапорщика, аккуратно опустил на грунт.
— А теперь три шага назад.
Разоружив капитана, Новиков взялся за его спутника, избившего нашего водителя Степу. Стоило прапорщику заняться им, как Альбинос, выйдя из ступора, куда его погрузило наше внезапное появление, буквально зашелся воплями, заявив, что он, на минуточку, помощник руководителя парламентской фракции, советник народного депутата и все такое. Не знаю, так ли это было на самом деле, но Новиков, к его чести, не дрогнул. Напротив, чем сильнее распалялся молодой негодяй, тем с большим достоинством держался прапорщик, словно твердая почва, оказавшаяся у него под ногами, сотворила настоящее чудо, хоть и была, по сути, убогой кочкой посреди гнилого болота.
— Мы, безусловно, выясним, кто вы в ходе следствия, — заверил молодчика Терещенко.
— В жопу себе заткнешь свое следствие, козел! — ощерился Альбинос.
Новиков, мрачнее тучи, обыскал его на скорую руку, отобрал новенькую, с иголочки «Берету», хмыкнув, выудил из кармана задержанного разрешение на ношение оружия, развернул, и съежился под своими микроскопическими погонами прапорщика, разобрав подпись первого заместителя министра внутренних дел.
— Проникся, даун?! — самодовольно спросил Альбинос. Новиков оглянулся на Терещенко за поддержкой.