Правозащитник
Шрифт:
– Ты не сердишься?
– Нет… Лена… давай не будем ссориться по пустякам.
– Давай.
Гул мотора заглушил вскоре эти наивные, тихо произнесенные слова.
Через три часа они были уже на французской земле. Сходя по трапу самолета, Елена с наслаждением вдыхала теплый воздух, словно насыщенный миллионами неизвестных ароматов, главным из которых была свобода.
Белосельский был настроен не так восторженно и романтично, как жена. Ему, пережившему сильные бури и потрясения, трагедию в Б***, все остальные чувства казались теперь
Париж встретил молодую пару оттенками всех чувств и желаний, которые составляют самую основу жизни счастливых людей: безудержным весельем влюбленных, гуляющих по изгибам красивых улиц с домами, украшенными великолепными пилястрами и синеватой черепичной крышей; огнями Елисейских полей, где некогда проезжали кареты и экипажи величайших людей; беззаботным и беспечным ритмом, который словно окрылял душу. Сначала Елена была в прекрасном игривом настроении. Ее интересовали лишь поцелуи, украшения и посещения магазинов. Белосельский не расставался со своей чековой книжкой; ему хотелось быть щедрым; он ощущал себя почти таким же всесильным, как Наполеон.
Однако, узнав, что нужно остановиться не в пятизвездочном отеле, а в другом месте Елена скорчила неподражаемую гримасу.
– Ты же обещал, что сделаешь для меня сказку.
Белосельский внезапно ответил несколько жестко:
– Путешествие планирую я. И я за все отвечаю. Ты же не хочешь, чтобы нам испортили медовый месяц?
– О чем ты?
Он немного помолчал, затем погодя произнес:
– Я получил уведомление от Виталия… Я тоже не рад, что наши планы некоторым образом изменятся. Но огорчаться не следует.
– А если я не согласна?
– Будет так, как я сказал. Мы поселимся в не менее романтичном месте, где мансарда…
– Я хочу пятизвездочный отель! И пока ты мне не объяснишь…
– Ты действительно хочешь это знать? Почему я изменил маршрут?
– Да.
– Потому что для меня… скажем так… для нас это будет небезопасно.
Теперь Елена нахмурилась и посмотрела на супруга таким гневным взором, которым еще его никогда не одаривала.
– Меня это не устраивает, – наконец ответила она.
Но больше она не заводила об этом разговор. Они поселились в небольшой частной гостинице с красивым видом на Эйфелеву башню. Но Елена словно больше не замечала красот вокруг. Ее мало интересовал вид, открывающийся из гостиницы. Она брезгливо отворила ставни и закусила губу. На ее чело легло легкое облачко, которое почти не рассеялось до конца путешествия. Вечером, после похода в ресторан, она заявила:
– Как ты собираешься компенсировать то, что ты меня заставил разместиться в этой дыре?
Белосельский сначала хотел рассердиться, но потом снисходительно улыбнулся.
– Выбирай.
– Я хочу настоящие украшения, не те жалкие, что продают везде, а настоящие, подлинные, которые идут только жене миллионера.
– Желание девушки – закон! – и потом уже тише прибавил: – Я все тебе куплю, но немного позже,
– Какая еще встреча? У нас же свадебное путешествие! Неужели ты не можешь не думать о делах!
– Нет, я себе уже не принадлежу. Мне поручили встретиться с одним банкиром, здесь, в Париже. Поручили очень влиятельные лица, и мне доверили важную миссию.
– Я это слово уже ненавижу! Миссия… миссия… Иногда мне кажется, что миссия дороже меня… Если бы знала, что ты так себя будешь вести…
– То что?
Она промолчала.
– Не будем ссориться!
– Так я получу бриллианты?
– Конечно.
– Если тебе неприятно, я могу выбрать и сама.
– Я хочу быть с тобой, Елена, не расставаться с тобой.
– Но тем не менее дела и твой бизнес важнее, чем наша любовь.
В ее голосе ощущался упрек.
– Это не так…
– Я ведь могу стать более требовательной.
Белосельский добродушно улыбнулся.
– Тебе не удастся поссориться со мной.
Елена шутливо ударила его подушкой.
– Какие здесь смешные кровати… такие огромные.
– Наверно, раньше на них спали французские короли.
– И они так же ссорились, как мы?
– Сомневаюсь, но целовались наверняка.
Он привлек ее к себе, но она оттолкнула его.
– Нет, я обижена…
Алексею пришлось уступить. Следующий день едва не начался с очередной ссоры. Но, получив подарки, Елена немного успокоилась. Белосельский купил роскошные вещи почти на пятьдесят тысяч долларов – колье и перстень. Елена тут же поспешила ими украсить шею и безымянный палец. Но чувство досады у нее не рассеялось, а наоборот, усилилось. Часа в три дня Алексей отправился на встречу, оставив жену скучать в гостинице. Он должен был увидеться с г-ном X***, председателем правления «*** Банка», располагавшегося на бульваре Мальзерб. Банк находился в здании роскошного особняка, принадлежавшего ранее сиятельному князю, и которое его потомки превратили в не менее роскошный дворец, отреставрировав его с заботливой тщательностью истинных ценителей барокко и рококо.
Белосельского довольно легко пропустили в само здание, навстречу ему вышел мрачный человек, и нашего героя провели в приемную. Миловидная девушка на чистейшем французском языке произнесла:
– M. Sobolev est absent aujoudhui, je suis desolee. [2]
– Je suis absolument sur qu`il sera tres heureux de me voir, [3] – быстро ответил Белосельский.
И затем прибавил:
– Но мы можем говорить по-русски.
Девушка попыталась повторить заезженную фразу, но Белосельский несколько бесцеремонно вскричал:
2
Г-на Соболева нет, сожалею (перевод с фр.)
3
Я точно уверен, что он будет рад меня видеть (перевод с фр.)