Праздничная культура Вологодского края

Слепцова Ирина Семеновна

Нередко веретено или прялку выкрадывали «супостаты» — соперники парня, пригласившего девушку выйти в сени или на крылечко полюбезничать. Похищенные предметы прятали кому-либудь под одежду, в валенок, за печку, и хозяйка, возвратившись, искала их по всей избе под смех и шутки присутствующих: эта забава напоминала известную игру холодно-горячо.

Впрочем, шутки с веретеном — а оно часто специально изготовлялось масетом для возлюбленной с «погремушкой», то есть вмонтированными вовнутрь дробинками, которые мелодично постукивали при прядении, с резьбой и металлическими колечками — могли быть и менее безобидными. Так, в Кирилловском районе девушке, острой на язык («шутить лютой»), отламывали в отмастку пятку

или носок веретена, что считалось весьма оскорбительным для ее чести. В д. Кожевино так поступал парень, ухаживавший за девушкой, если она уходила за дверь о «супостатом» или позволяла тому сесть к ней на колени.

ПАУТИНУ ДЕЛАТЬ (д. Лучевник, д. Ливниково), СТРУНЫ ПРОВОДИТЬ (д. Бедоносово), ТЕЛЕФОН ПРОВОДИТЬ (д. Паршино). Достаточно было нескольким девушкам ненадолго выйти из избы, как парни устраивали им еще одну каверзу. Взяв напряденные простни (=веретёна с пряжей), они «художественно» развешивали нитки по стенам, цепляя их на воткнутые между бревен лучинки и переплетая друг с другом, так что образовывалось нечто вроде паутины. Похожую шутку устраивали и над кружевницами, когда они уходили домой на обед их коклюшки развешивали по стенам и спутывали (дд. Лучевник, Ливниково). В других деревнях шутили более незатейливо: размазывали нитки по комнате, цепляя их за что попало, обматывали ими прялку или просто спутывали одну нитку с другой.

В Афанасьевской вол. в конце прошлого века шутники обматывались нитками сами, и девушки, сматывая нитки, вынуждены были обнимать каждого столько раз, сколько на нем было витков пряжи.

У тех, кто чем-либо не угодил парням или кого хотели осмеять, могли отобрать напряденный простень и, выйдя на улицу, разматывали его по направлению к дому девушки, опутывая нитками попавшиеся по пути колья, изгороди, деревья, цепляя нитки за воткнутые в снег колышки или протягивая их через дорогу по изгородям «от тяги к тяге» (дд. Веретьево, Паршино, Бедоносово и у вепсов).

Любопытно, что так же могли подшучивать и сами девушки над своими неискушенными подругами: «Вот, примерно, нет ребят. Никого нет. «Ой, девки, пойдемте встричатъ, пойдемте!» Мне и скажут: «Ой, ты ссисливая, поди! Ты уш пудёшъ, дак обизателъно ребят встретишь!» Я уйду, только от за двири-те выйду, а они схватят у мине простень, сколько напрядено — всё испутают. Я приду — уш всё испутано. Вот и хохочут все» (д. Новая Верхов.). А вот как описывал это П.А.Дилакторский: «После плясок уговариваются идти ряжеными на посиденку в одну из соседних деревень. Рядятся не все: у иных строгие родители не позволяют, а другие и по своей воле не идут, если не надеются, что в чужой деревне будет весело… Оставшиеся на посиденке девицы вновь принимаются на работу. Часто они прячут прялки ушедших девиц, а иногда и портят работу: спутывают готовую пряжу или, облив ее водой, выносят на улицу, чтобы замерзла; а нето распустят пряжу и, привязывая ее к концам нарочно воткнутых в снег кольев, протягивают нитку, наподобие телеграфа, от дома той девицы, чья прялка, к дому того парня, который успешнее других ухаживал за ней…» Девушки, вернувшись с ряжения, вовсе не сердятся на своих подруг, а со смехом и шутками, рассказывая о своих похождениях, с их помощью приводят в порядок свою д\работу (Кадн.).

Примерно такое же было отношение и к проказам парней. По-видимому, эти шутки были общепринятым наказанием за отклонение от норм поведения (измена масету, ряжение одежды, уклонение от работы и др.), а потому обида в данном случае была неуместна. Немаловажно также сходство этих забав с шутками над детьми и розыгрышами. И те, и другие по своей сути являются испытанием на искушенность. Опытные девушки, выходя из избы, конечно ж припрятывали свой простень или оставляли его под надзором подруг.

БОРОЗДКИ

ДЕЛАТЬ (д. Брагино), НАЩЕЛКИВАТЬ ЩЕЛЧКИ (д. Паршино). Помимо шуток с нитками, существовало и немало проказ с куделью. Они, как правило, более незамысловаты, хотя обычно связаны с разного рода символикой, приметами, поверьями и т. п. и так или иначе обыгрывают их. Скажем, надолго вышедшей из избы с парнем могли насыпать в кудель соли, что связывалось с описанным выше поверьем о кикиморе, которая вредит ленивцам. То есть шутка построена на мотиве нерадивой работницы. В некоторых деревнях (например, в дд. Комлевская, Юркинская) сыпали в кудель табак. Чтобы понять смысл подобной шутки, надо иметь в виду, что при прядении пряхи время от времени смачивали пальцы слюной, то есть шутка обыгрывает неприятный запах и вкус табака, который, к тому же, являлся исключительно мужской принадлежностью (женщинам курить было запрещено)

В д. Паршино парни завязывали в нитках петельки и узелки («шчелчки»). Иногда петельки накидывали на кудель, («бороду») и затягивали их. В д. Новоселки парни обматывали кудель нитками так плотно и туго, что обмотанный кусок приходилось отрывать и выбрасывать. В д. Брагино парни делали в кудели бороздки: скручивали вместе сырые нитки, а в дд. Ногинская, Юркинская и Калитинская — завязывали в «бороде» узелки («всю бороду в узолье извяжут — затянут да намоцят»), после чего она уже не годилась для прядения.

Как видно даже из этого краткого перечня, шутки с куделью имели прямой практический смысл: помешать девушкам работать, побудить их поплясать, обратить внимание своих кавалеров. Но кроме того несомненно и символически значение этих действий, к этому времени, очевидно, уже полузабытое. Оно станет ясно, если учесть смыслы, придававшиеся завязыванию узлов в народной магии (в том числе, кстати, завязыванию узла в «божьей бороде», последнем лучке жита при окончании жатвы — дожинках). Один из них, применявшийся в любовной магии, — это завязывание узелков в одежде, волосах и других принадлежностях зазнобы, чтобы «привернуть», приворожить ее (или его) к себе. Например, в Вытегорском р-не и у вепсов (д. Тушкозеро) был распространен обычай: девушки в Иванов день завязывав в жите на поле своих парней «куколь» (=узел), чтобы они не изменяли им.

СЫЦЯ ПУСКАТЬ (д. Островская). Среди шуток особо можно выделить разного рода насмешки над теми, кто постоянно дремлет во время работы или, вопреки неписанным законам, ненароком заснет на беседе или на игрище.

В д. Островская девушке, задремавшей во время прядения, парни пускали сыця: две небольших (около 1–1,5 см) палочки или щепочки, связанных крест-накрест, запускали щелчком в волосы «дремы». Ловко запущенный «сыч» иногда так сильно запутывался в волосах, что приходилось вырезать вместе с клоком волос. А это, естественно, привлекало внимание всех присутствующих и усиливало «позорность» происшедшего. После такой шутки надолго пропадала охота дремать за работой.

За измену, а также нерадивым и «дремуньям» могли также вешать очки: небольшие колечки из бумаги или кудели навешивали на веретено в отсутствие хозяйки (д. Пустошь Верхов.).

Для парня задремать на беседе, особенно на игрище, считалось делом не менее позорным и недостойным. За это полагалось наказание. Из самых простых шуток можно упомянуть употреблявшуюся в д. Телячье: заснувшему совали под нос щепотку табака. Очень распространено было мазанье сажой лица, причем иногда это были пятна (д. Островская), кресты (д. Юркинская), или даже «человечки» на лбу или щеках (д. Комлевская). В д. Дьяконовская уснувшему могли писать на лице ругательства. Этот обычай особенно интересен, поскольку приурочен к святкам и игрищам, то есть к тому периоду, когда традицией предписывалось плясать и веселиться в ущерб сну, спать было опасно.