Праздничная новелла

Иванович Джанет

– Вы должны меня извинить. Мне надо вернуться к моей выпечке.

Элейн отступила в свой дом, а Дизеля и меня оставила на крыльце. Гараж почти потушили, и кто-то, кого я подозреваю, звали миссис Патэрсон, пыталась отскрести Санту от тротуара лопаточкой для барбекю.

Мой телефон зазвонил.

– Если это снова твоя сестра, я выкину твой телефон в реку, – пообещал Дизель.

Я вытащила телефон из своей сумки и нажала кнопку отбоя. Я знала, что это была моя сестра. И был шанс, что Дизель серьезно утопит телефон в реке.

– Теперь,

что? – спросила я Дизеля.

– Лестер знает, где фабрика.

– Забудь о нем. Я не вернусь в их офис.

Дизель улыбнулся мне:

– В чем дело? Большая и страшная охотница за головами боится маленьких людишек?

– Те поддельные эльфы были сумасшедшими. И они были средними! – Дизель потрепал мои волосы.

– Не волнуйся. Я не позволю им смутить тебя.

Шикарно.

Дизель припарковался в квартале от офиса, и мы сидели молча, глядя на аварийки автомобилей перед нами: пожарная машина, военный грузовик, и четыре полицейские машины. Окна и входная дверь в офис были разрушены, и обугленный стул вытащили на тротуар.

Мы оставили авто и подошли к паре полицейских, которых я узнала. Карл Костанца и Большой Пёс. Они качались на пятках, руки за поясом, осматривая повреждения с таким энтузиазмом, с которым обычно наблюдают за тем, как растёт трава.

– Что произошло? – спросила я.

– Пожар. Бунт. Как обычно. Там всё очень мерзко, – сказал Карл.

– Тела?

– Печенье. Разбитое печенье везде.

Большой Пёс держал в руке ухо эльфа и рассматривал его.

– И вот эти штуки…

– Это – ухо эльфа, – просветила его я.

– Да. Эти уши – всё, что осталось от этих маленьких педиков.

– Они что – сгорели? – ужаснулась я.

– Нет. Они сбежали, – ответил Карл, – кто бы мог подумать, что эти маленькие парни так быстро бегают? Ни одного не смог поймать. Мы прибыли на место преступления, а они разбежались будто тараканы, когда включили свет.

– Как начался пожар?

Карл пожал плечами и посмотрел на Дизеля:

– Это кто?

– Дизель.

– Джо знает о нем?

– Дизель не из города. – Выход из положения. – Мы работаем вместе.

Там больше ничего полезного для нас не было, поэтому, мы оставили Карла и Большого Пса и вернулись в автомобиль. Солнце светило где-то в другом месте, но не в Трентоне. Уличные фонари горели. И температура упала на десять градусов. Мои ноги были влажными от двух сцен пожара, и мой нос онемел, замороженный как эскимо.

– Отвези меня домой, – попросила я Дизеля. – Я – всё!

– Что? А как же покупки? А как же Рождественское настроение? Неужели ты позволишь своей сестре обогнать тебя в этой гонке?

– Завтра я пойду за подарками. Клянусь, пойду.

Дизель припарковался на стоянке возле моего дома и вышел из Ягуара.

– Не надо меня провожать до двери, – запротестовала я. – ты, наверное, хочешь вернуться к поискам Ринга.

– Нет. На сегодня я закончил. Я думал, мы что-нибудь поедим и посмотрим телевизор.

Я на мгновение потеряла дар речи. Мысленно

я совсем не так распланировала этот вечер. Я собиралась стоять в обжигающе горячем душе, пока все моё тело не сморщится. Затем я собиралась сделать себе сэндвич с арахисовым маслом и зефиром. Мне нравится арахисовое масло и зефир, потому что они сочетают в себе основное блюдо с десертом и никак не связаны с готовкой. Возможно, я посмотрела бы телевизор после ужина. И если бы мне уж совсем повезло, я бы посмотрела его вместе с Морелли.

– Звучит неплохо, – я сказала, – но у меня уже есть планы на сегодняшний вечер. Может в другой раз?

– И какие у тебя планы?

– Встретиться с Морелли.

– Ты уверена?

– Да.

 Нет. Я не уверена. Возможность составляла приблизительно пятьдесят процентов:

– И я хочу в душ.

– Эй, ты можешь принять душ, пока я готовлю ужин.

– Ты умеешь готовить?

– Нет, но могу заказать.

– Хорошо, дело вот в чём, мне не комфортно, когда ты находишься в моей квартире.

– А мне показалось ты привыкла к Супер-Дизелю.

Старый мистер Файнштейн прошаркал мимо нас к своей машине:

– Эй, красотка, – крикнул он мне. – Как дела? Помощь нужна? Этот парень выглядит ненадёжным.

– Всё хорошо, – ответила я мистеру Файнштейну, – спасибо за беспокойство. – Вот видишь, – укорила я Дизеля, – ты выглядишь ненадёжным.

– Но я же мягкий и пушистый, я даже не подкатывал к тебе. Ну ладно, возможно немного поддразнивал, но ничего серьёзного. Я не лапал тебя... вот так, например, – он обхватил пальцами воротник моей куртки и притянул меня к себе. – И я не целовал тебя... вот так, – и тут он поцеловал меня.

Мои пальцы свернулись в ботинках, тепло растеклось по животу и направилось на юг.

Гадство.

Он прекратил поцелуй и улыбнулся.

– Вот видишь, я не делал ничего подобного, ведь так?

Я ударила его руками в грудь, но он не сдвинулся с места, поэтому, я отступила на шаг назад.

– Не будет тебе никакого целования, никого поддразнивания, вообще ничего не будет!

– Уверенна?

Да, уверенна, я махнула рукой, повернулась и вошла в здание. Дизель следовал за мной, и мы в тишине ждали лифт. Двери открылись, и миссис Бестлер улыбнулась мне. Миссис Бестлер, наверное, самый старый человек, которого я когда-либо видела. Она живет одна на третьем этаже, и ей нравится играть в лифтера, когда ей скучно.

– Наверх, – крикнула она.

– Второй этаж, – ответила я.

Двери лифта закрылись, и миссис Бестлер проскандировала:

– Женские сумочки, мастерская Санты, лучшие платья. – Она посмотрела на меня и пригрозила пальцем. – Осталось три дня.

– Да знаю я. З-н-а-ю! – выпалила я. – Завтра я пойду по магазинам. Клянусь, я пойду.

 Мы с Дизелем вышли из лифта, а миссис Бестлер пропела: «Праздник приближается, праздник приближается», – когда мы шли по коридору.

– Держу пари, ей восемьдесят, – сказал Дизель, открыв мою дверь.