Предательство по любви
Шрифт:
– Нет, никогда. Мама в самом деле очень тебя любит. Она готова все для тебя сделать.
– Тогда почему она ушла? Она убила папу! Так мне сказала бабушка. И дедушка тоже. И бабушка говорит: ее заберут, и она больше не вернется. Говорит, чтобы я забыл ее и не думал о ней больше! Она никогда не вернется!
– А ты сам хочешь забыть ее?
Наступило долгое молчание. Потом рука мальчика снова потянулась ко рту.
– Я не знаю… – ответил он еле слышно.
– Конечно, ты не знаешь, извини. Мне не надо было
Тяжелые веки ребенка опустились. Задрав правое плечо, он глядел в пол.
Эстер почувствовала дурноту:
– Кто-то еще это делает? Кто?
Кассиан с трудом сглотнул и ничего не сказал.
– Ты можешь не говорить, если это тоже тайна.
Карлайон-младший снова вскинул глаза.
– Кто-то еще? – повторила Эстер.
Медленно-медленно он наклонил голову.
– Только один?
Испуганный малыш снова уставился в пол.
– Хорошо-хорошо, это твой секрет. Но если тебе понадобится помощь или ты захочешь с кем-то поделиться, обращайся к мисс Бушан. Она хорошо хранит секреты и все понимает. Ты слышишь меня?
Мальчик кивнул.
– И помни: твоя мама очень тебя любит, и я постараюсь сделать все, чтобы она к тебе вернулась. Я тебе это обещаю.
Ребенок смотрел на женщину сквозь слезы.
– Обещаю, – повторила она. – Помни: если захочешь рассказать – обращайся к мисс Бушан. Она здесь все время, и она умеет хранить тайны. Хорошо?
Кассиан в последний раз кивнул и резко отвернулся. Эстер захотелось обнять его за плечи, прижать к груди, пожалеть, дать ему выплакаться, но она понимала, что сейчас делать этого не следует. Ему еще потребуется недетское самообладание, чтобы пережить ближайшие несколько дней, а то и недель.
Она с неохотой повернулась и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Эстер извинилась перед Эдит и без объяснений покинула Карлайон-хаус. Оказавшись на улице, она быстрым шагом двинулась к Уильям-стрит, где кликнула первый попавшийся кеб и велела вознице ехать на Вир-стрит.
В конторе Оливера ее приветствовал удивленный клерк.
– Мне не было назначено, – торопливо объяснила женщина. – Но мне нужно немедленно повидать мистера Рэтбоуна. Я нашла мотив в деле Карлайонов, и, сами понимаете, времени терять нельзя.
Служащий встал, отложил перо и закрыл гроссбух:
– Понимаю, мэм. Я немедленно сообщу мистеру Рэтбоуну. Сейчас у него клиент, но, уверен, он будет вам весьма обязан, если вы подождете, пока он освободится.
– Конечно. – Эстер села и стала следить за стрелками часов.
Через двадцать пять минут дверь кабинета открылась, и к выходу прошествовал величественный джентльмен с золотой цепочкой поперек внушительного живота. Молча взглянув на посетительницу, он попрощался с клерком и отбыл.
Клерк же немедленно прошел к своему начальнику
– Будьте любезны, мисс Лэттерли. – Он отступил, пропуская ее.
– Спасибо.
Оливер Рэтбоун сидел за столом, но встал, стоило ей показаться на пороге.
– Эстер?
Женщина закрыла дверь и в изнеможении привалилась спиной к косяку.
– Я знаю, почему Александра убила генерала. – Она болезненно сглотнула. – Видит бог, я бы на ее месте поступила точно так же! И скорее пошла бы на виселицу, чем открыла кому-нибудь причину.
– Почему? – хриплым шепотом спросил адвокат. – Да не тяните вы, ради всего святого!
– Потому что генерал имел половые сношения с собственным сыном!
– Боже правый! Вы уверены?! – Оливер сел столь внезапно и неловко, что, казалось, силы разом оставили его. – Генерал Карлайон был… Эстер…
– Да, и не он один. Возможно, что и старый полковник тоже – и бог знает кто еще!
Юрист закрыл глаза, и лицо его стало пепельного цвета.
– Неудивительно, что она его убила, – сказал он очень тихо.
Мисс Лэттерли приблизилась к нему и села по другую сторону стола. Ничего не нужно было объяснять. Оба прекрасно понимали безнадежное положение женщины, пытающейся оградить своего ребенка от отца. Дети по закону принадлежат мужу, а не жене. Даже если бы речь шла о младенце, ей бы не отдали его, потребуй она развода.
– Что ей еще оставалось делать? – обессиленно вздохнула Эстер. – Да и если бы она осмелилась сказать – кто бы ей поверил? Ее бы тут же отправили в приют для душевнобольных, посягни она на такой столп общества, как генерал Карлайон.
– Его родители? – Рэтбоун с горечью засмеялся. – Они бы не поверили, даже если б увидели все своими глазами!
– Не знаю, – сказала она. – Если старый полковник тоже был этим грешен, то помощи от него ждать не приходилось. Предположим, что Фелиция ничего не знала. Не представляю, как могла узнать Александра – мальчик ей ничего не говорил. Он поклялся хранить этот секрет и к тому же был очень напуган. Ему внушили, что если он обо всем расскажет матери, она перестанет его любить, возненавидит и прогонит.
– А как вы об этом узнали?
Мисс Лэттерли во всех подробностях пересказала Оливеру все события сегодняшнего дня. В дверь постучал клерк и сказал, что пришел клиент. Адвокат велел ему выйти.
– О боже! – тихо сказал он, дослушав до конца. Женщина видела, что лицо его искажено гневом и жалостью. – Эстер…
– Вы сможете ей помочь? – умоляюще спросила она. – Если вы этого не сделаете, ее повесят. А мальчик останется в том доме – и все будет продолжаться!
– Я знаю. – Рэтбоун встал и подошел к окну. – И сделаю все, что смогу. Дайте мне подумать. Приходите завтра вместе с Монком. – Руки его сжались в кулаки. – У нас нет ни единого доказательства.