Предупреждение Эмблера
Шрифт:
Погруженный по грудь в горячую, «дымящуюся» воду, молодой человек пялился остекленелыми глазами в экран телевизора, когда подошедший Таркин вынул из ножен шестидюймовый титановый кинжал с зазубренным лезвием. Упирался начинающий политик недолго и после нескольких надрезов на черепе, когда вода вокруг стала мутной, проявил желание сотрудничать. Таркин хорошо знал, что чувствует человек, ослепленный собственной, стекающей в глаза кровью.
Рассказанное подтвердило подозрения. Содержащаяся в досье информация была заготовлена и предоставлена политическими противниками Люна,
Профессионалы разведслужб хорошо знакомы с приемом информационной подножки: у каждого политика есть враги, готовые сообщить нечто такое, что способно содействовать его падению. Но при отсутствии подтверждения незаинтересованных сторон такие сведения просто не принимаются во внимание. Шквал обвинений и инсинуаций в адрес политика-реформатора был почти ожидаем. Неожиданным и необъяснимым выглядел полный провал аналитической службы ППС.
Таркин понимал – переполняющие его чувства опасны. Опасны как для других, так и для него самого.
Эмблер проснулся совсем разбитым, как будто вовсе и не спал, и виноват в этом был не приглушенный рев самолетов, доносящийся с расположенного неподалеку летного поля. Его не покидало ощущение, что он подобрался к чему-то важному, к некоей тайне; мысль промелькнула в голове, как утренний туман, но быстро испарилась. Накануне Эмблер ничего не пил, но чувствовал себя словно после загула: глаза воспалились, в висках тупо пульсировала боль.
Лорел встала раньше и уже оделась – на ней были брюки-хаки и мягкая голубая рубашка. Эмблер посмотрел на часы.
– Времени у нас еще много, так что не волнуйся – рейс мы не пропустим, – сказала она, когда он, поднявшись, направился в ванную.
– Мы?
– Я лечу с тобой.
– Я не могу тебя взять. Я не знаю, что меня ждет, и не имею права подвергать тебя опасности. К тому же…
– Я все понимаю, – перебила его Лорел. – Насчет опасности. Поэтому ты мне и нужен. А я нужна тебе. Лишняя пара глаз не помешает. Кто-то же должен прикрывать тылы.
– Об этом не может быть и речи.
– Да, я не профессионал. Но именно поэтому на меня никто и не станет обращать внимания. К тому же, ты их не боишься. Ты боишься себя. А со мной тебе будет легче.
– Ты представляешь, как я буду себя чувствовать, если с тобой там что-то случится?
– А как ты будешь себя чувствовать, если со мной что-то случится здесь?
– В твоих несчастьях виноват я, – резко бросил он.
Лорел покачала головой.
– Не бросай меня, ладно?
Эмблер взял ее за плечи. То, что предлагала Лорел, было безумием. Но одно безумие могло спасти его от другого. Кое в чем Лорел права: находясь за океаном, он не сможет ее защитить.
– Если с тобой что-то случится… – Предложение осталось незаконченным.
Она в упор, не мигая, смотрела на него.
– Зубную щетку я куплю в аэропорту.
Глава 15
Париж
Увидев
Исходя из соображений безопасности, они путешествовали отдельно. Он полетел в Брюссель по полученным от Фентона документам на имя Роберта Малвэни, а уже в бельгийской столице сел на скоростной поезд «Талис». Лорел воспользовалась паспортом, который Эмблер едва ли не в последнюю минуту купил на Тремонт-авеню в Бронксе. Указанное в паспорте имя, Лурдес Эскивель, плохо подходило кареглазой американке, но Эмблер знал, что в суете крупного аэропорта такое несоответствие останется незамеченным. Так и случилось.
Бросив взгляд на часы, Эмблер прошел в зал и почти сразу увидел ожидавшую его на условленном месте Лорел. В миг, когда их глаза встретились, ее лицо осветила радостная улыбка.
Сердце замерло и застучало с удвоенной силой. Лорел явно устала после долгого перелета, но ее красота нисколько от этого не пострадала.
Вместе они вышли на площадь Наполеона III. Лорел с восхищением уставилась на великолепный фасад с коринфскими колоннами.
– Эти девять статуй представляют главные города северной Франции, – тоном заправского гида сообщил Эмблер. – Вокзал был построен как ворота на север: в северную Францию, Бельгию, Голландию и даже Скандинавию.
– Восхитительно… – выдохнула Лорел. Обычное, затертое слово, но в ее устах оно прозвучало свежо, искренне и душевно. Глядя на мир ее глазами, он как будто видел знакомые места в первый раз.
Символические ворота предстали перед ним квинтэссенцией человеческой истории. Одни всегда отчаянно искали способ открыть их, другие с не меньшим рвением пытались наглухо запечатать. В свое время Эмблер делал как одно, так и другое.
Час спустя Эмблер оставил Лорел в своем любимом кафе «Де Мажо» с большой чашкой капуччино и видом на старейшую в Париже церковь. Он объяснил, что должен заняться кое-какими делами и скоро вернется.
Путь его лежал в Седьмой округ столицы. Несколько раз Эмблер отклонялся от маршрута, бросал взгляд в витрины магазинов, проверяя, нет ли слежки, всматривался в лица прохожих. Признаков наблюдения не обнаружилось. До встречи с людьми Фентона никто не должен был знать, что в Париже он не один. В конце концов Эмблер оказался перед элегантным особняком девятнадцатого века на улице Сен-Доминик и нажал кнопку звонка.
На квадратной латунной дощечке у двери – девиз Группы стратегических услуг. В какой-то момент перед ним мелькнуло отраженное в табличке чужое лицо – всплеск адреналина, – и лишь секунду спустя он понял, что не узнал себя самого.