Прекрасная, как река
Шрифт:
– На мне строительные ботинки!
– И что? Зато у тебя ноги намного длиннее моих.
Смеясь, мы пробежали эти несколько метров, и я сразу вспомнила Фреда. Я забыла, когда в последний раз мы с ним веселились. Когда Шарль признал мою победу, я сказала ему, что он мог бы взять реванш в другой день и в более подходящей обуви. Мы присели на несколько минут в большие красные кресла на балконе, и я сказала, что, когда вернусь в свой лес, мне будет не хватать шума волн.
Мы обошли клинику, он снова представил меня секретарше.
Приятно было видеть, как он увлечен своей работой. Он показывал все, что они сделали, даже лепнину. Я часто кивала головой в знак того, что понимаю его объяснения. У меня всегда наготове эти маленькие сигналы, говорящие человеку о том, что его внимательно слушают. Антуан был у себя на этаже, в кабинете. Он вышел нам навстречу в коридор.
– Судя по цвету лица, дело пошло на лад!
– Да, обед помог.
Оставив братьев разговаривать, я пошла гулять дальше по этой части здания, недоступной для пациентов. Мое внимание сразу привлек кабинет с окнами на реку. Как было бы хорошо порисовать в этой комнате. Я привыкла видеть перед собой лес, работая над холстами, и вид на воду и небо дарил незнакомое ранее чувство.
Присев на подоконник, я стала считать самые крупные валуны на берегу. Было слышно, как смеются братья. Я думала о своей августовской выставке, и если бы могла, то сменила бы нынешнюю тему своих работ на тему реки. Мне никогда особенно не нравился синий, но сейчас я бы все писала именно этим цветом. Ко мне подошел Шарль.
– Красивое местечко, правда? Хоть бросай строительство и сиди в офисе.
– Посмотрела бы я на тебя!
– А я посмотрел бы на твой дом.
– Так поехали!
За время поездки в пикапе я узнала о Шарле больше, чем за предыдущие семь лет. У меня всегда целая вереница вопросов, которые хочется задать людям. На полпути я спросила, согласен ли он пройти мой допрос. Это слово его, кажется, позабавило.
– Какая ты смешная! Ну, валяй!
– Ты хотел бы иметь детей?
– О боже. Ладно, начало серьезное! Да. Иногда я говорю себе, что мне всего тридцать восемь, а значит, все еще может быть. А ты?
– Не я же на допросе.
Он выпрямился за рулем, как будто я его отчитала. Я тоже сделала серьезный вид и прокашлялась.
– Какая твоя любимая цифра?
– Моя любимая цифра? У людей такое бывает? Пусть будет два.
– Почему?
– Потому что я работаю руками, а их две.
– Прекрасный ответ. Ты когда-нибудь что-нибудь себе ломал?
– Ох да, бедро. Прыгнул с крыши школы, когда мне было одиннадцать. Полный придурок.
Я не смогла удержаться от смеха.
– А когда тебе последний раз разбивали сердце?
– Три года назад я встречался с девушкой из Тофино, но насчет разбитого сердца не уверен. А вот в предыдущий раз – да, было тяжело, я даже уехал на запад.
Я смотрела
– У тебя есть домашнее животное?
– Была собака, в детстве. Я бы хотел собаку, но сейчас нет возможности: редко бываю дома.
– Ты все еще куришь?
– Нет, бросил шесть лет назад.
– Твой любимый цвет?
– Зеленый.
– Твой день рождения?
– Десятое августа.
– Гамбургер или клаб-сэндвич?
– Оба!
– Поздно вставать или рано ложиться?
– Рано ложиться и рано вставать!
– Ворона или воробей?
Я пошутила – просто хотела услышать, как он смеется, и увидеть, как от смеха подпрыгивают его плечи. Это сработало.
– Что это за тест такой? Ну, не знаю, ворона!
– Ты чувствуешь себя неловко по отношению к Анне?
Припарковавшись перед дуплексом, он развернулся ко мне.
– Что ты об этом знаешь?
Я смотрела прямо перед собой – не хотела встречаться с ним глазами. Мы больше не играли. Настал мой черед отвечать.
– Знаю, что вы были вместе несколько месяцев.
– И все?
– Есть что-то еще?
– Мы не были вместе.
Сощурившись, я посмотрела на него.
– Что?
– Думаю, ты имеешь право знать. Попробуй набрать ее по фейстайму.
Я с недоверием взяла телефон и приложила палец к лицу Анны, широко улыбающейся на аватарке. Она ответила через несколько гудков. За ней был батут: она наблюдала, как прыгают дети.
– Привет, моя дорогая!
– Привет. Я с Шарлем.
Я повернула к нему камеру.
– Привет, Анна, я тут болтаю с Фабьеной. По-моему, можно рассказать ей, как все было…
– Эм… Ладно… Все рассказать?
Я почувствовала себя ребенком, при котором не хотят говорить на какую-то тему, но все равно говорят, только загадками. Я повернула камеру к себе:
– Так вы расскажете или нет?
Анна крикнула мужу, чтобы сменил ее, и зашла в дом. Почесав голову, она начала:
– Во-первых, Фаб, мы не то чтобы собирались что-то скрывать, просто не хотели тебя волновать, ты была не в лучшей форме. Я приехала поддержать тебя и заодно отдохнуть от работы, а еще я как раз только что познакомилась с Пэтом. Поскольку я уезжала в Квебек, мы решили, что сделаем перерыв и посмотрим, что из этого выйдет. А несколько недель спустя я увидела Шарля у вас на вечеринке.
Все это по-прежнему мало что проясняло.
– Окей, и?..
Шарль продолжил:
– И ничего. Мы пошли поужинать, и Анна сказала, что у нее уже кто-то есть.
– Но она все равно ночевала у тебя, нет?
Анна засмеялась.
– Потому что хотела оставить тебя наедине с Фредом. Твой маяк чудесен, но там тесновато!
Я быстро прокручивала в уме услышанное. Возникла тысяча вопросов.
– Вы никогда не были парой?
Оба рассмеялись и ответили одновременно:
– Нет же!