Преследуемая
Шрифт:
Омега в течке.
Рычание вырывается из моего горла, и я держусь за дверную ручку дольше, чем необходимо.
Мой член болезненно напрягается в штанах, когда я вдыхаю ее сладкий аромат.
Она гребаная Омега.
Все это время она была Омегой.
Конечно, она была.
БЛЯДЬ.
Тревожные звоночки звенят в моей голове, когда я открываю дверь. Моя решимость тает, и первобытная часть меня обнажается,
Готовая брать. Трахаться. Требовать.
Мой взгляд падает на нее, и я сжимаю руки в кулаки, чтобы удержаться от того, о чем потом пожалею.
Она лежит на кровати, бесстыдно извиваясь, одеяло едва прикрывает ее грудь. Ее светлая кожа раскраснелась, щеки покрыты розовой пылью, мокрые от пота.
У нее начинается течка прямо у меня на глазах.
Это кошмар.
Бутылочка со снотворным все еще на полу, ее содержимое беспорядочно разлито. Она хнычет, слишком напуганная, чтобы встретиться со мной взглядом, и переворачивается на бок, лицом к стене.
Мой член болезненно упирается в штаны, и я подхожу к ней ближе, прежде чем успеваю себя остановить. Мой Альфа рычит от нужды, зверь, пробудившийся ото сна.
Мои подавители должны сработать. Я принимаю самое мощное, что только могу достать, — военного класса, используется Альфами на длительных заданиях.
Но они нихуя не работают.
У меня слюнки текут от ее запаха. В моем горле зарождается низкий рокот, который я не могу сдержать.
Но это неправильно.
Она не моя Омега.
Отведи ее в Центр. Покончи с ней.
— Ария. — Мой голос гремит по комнате, но она глуха к моим словам. Она плачет, и этот звук разрывает мне грудь.
— Ария! — Я пытаюсь снова, но она только поворачивается ко мне лицом, садится, ее глаза широко раскрыты, а пухлая нижняя губа дрожит.
— Альфа, — выдыхает она, откидывая одеяло, чтобы показать мне свое тело.
— Черт, — стону я, наблюдая, как ткань соскальзывает, обнажая упругие сиськи с розовыми сосками. Ее живот мягкий и соблазнительный, заканчивающийся тонкими завитками над ложбинкой.
Это уже слишком.
Это неправильно.
— Нам нужно идти, — мне удается прорычать. — Одевайся.
— Альфа, пожалуйста, — стонет она, раздвигая ноги. Она обнажается передо мной, выставляя напоказ свою красивую розовую киску, и я почти нападаю на нее на месте. Ее губы блестят от пота, влага стекает по бедрам. Она — воплощенное искушение.
Я задерживаю дыхание и продолжаю говорить.
— Омега, — рычу я, мой тон обращается непосредственно к ее внутренней Омеге. Ее глаза оживляются, и она наклоняет голову. — Вставай. Одевайся.
Я скрещиваю руки по швам, стоя у стены, пока она смотрит на меня, охваченная ужасом и преданная.
— Ты не хочешь
Конечно, я хочу ее. Если я честен сам с собой, я захотел ее в тот момент, когда она боролась со мной, и я увидел сильный, упрямый огонь в ее глазах.
Но это не имеет значения.
Она не моя.
Ее сиськи подпрыгивают, когда она надевает штаны, хныча, когда стягивает их ниже своего естества. Она хнычет, когда ткань трется о ее губы, чрезмерно возбуждая ее. Комната наполнена ее ароматом, опьяняющим и восхитительным.
Это уже слишком. Было бы так легко предпринять дополнительные шаги и погрузить свой член в нее. Она приняла бы это с таким нетерпением, ее тугая киска сжимала бы меня…
Никто бы не узнал.
Нет. Подумай о ней.
— Прими подавляющее, — приказываю я, указывая на таблетки на полу. Понятия не имею, подействуют ли они при том, как далеко она зашла, но на данный момент я приму что угодно.
Все, что угодно, лишь бы вытащить ее из этой комнаты и из моей жизни.
Но она смотрит на меня, не подчиняясь.
— Омега, — снова рычу я, и она вздрагивает. — Прими. Блядь. Подавляющие.
— Я даже не знаю твоего имени, — тихо мяукает она, ее зрачки расширены. — Ты такой красивый, а я даже не знаю твоего имени. Пожалуйста, Альфа. Я знаю, тебе больно.
Она несет чушь, но это потрясает меня до глубины души.
— Заткнись нахуй, — рявкаю я, указывая на бутылку. — И прими таблетку.
Но она продолжает смотреть, ее покрасневшие глаза смотрят сквозь меня.
Я огрызаюсь.
Я делаю глубокий вдох, затем бросаюсь к ней, хватаю ее за лицо одной рукой и нависаю над ней. Она скулит, когда я грубо обращаюсь с ней, намеренно удерживая взгляд на ее лице, а не на обнаженном теле.
— Ты хочешь поиздеваться надо мной?! — Кричу я, толкая ее. — Ты хочешь повторения того, что было раньше? — Слезы текут по ее щекам, когда она всхлипывает, ее глаза не отрываются от моих, полные отчаяния и мольбы.
Но я не могу причинить ей боль снова. Синяки покрывают ее нежное горло, синие и красные напоминания о моей жестокости.
Я задерживаю дыхание, отказываясь вдыхать ее восхитительный аромат, борясь с каждым инстинктом в моем теле. Я протягиваю другую руку, хватая с пола таблетку.
— Открой рот, — шиплю я. Ей нужно больше подавляющих препаратов в ее организм, что угодно, чтобы остановить безумие, которое она создает между нами.
Но она занимается совершенно другим.
Ее губы прижимаются к моим, и моя решимость рушится.
ГЛАВА 13
АРИЯ