Превосходство Борна (др. перевод)
Шрифт:
— Заканчивай рассказ! — приказал Борн.
— Кончилось все тем, что мой подопечный предал меня! — воскликнул патетически д’Анжу, раскрывая театрально ладони. — Как создали в свое время тебя, так же и я создал своего Джейсона Борна. И, подобно тебе, он тоже лишился рассудка: пошел против меня. Мое творение зажило своей жизнью. Какая там Галатея, Дельта! Он превратился в чудовище Франкенштейна, но, в отличие от того, его не терзали угрызения совести. Он вырвался из-под моей власти и стал все решать сам и самостоятельно действовать, не считаясь с моими интересами и преследуя лишь собственные цели. Как только он очухался после операции, которая прошла весьма успешно благодаря мастерству хирурга и моей помощи, которой просто не было цены,
— Ты полагаешь, он сам заключает с кем-то контракты?
— Да. И эти контракты чудовищны, противоестественны и необычайно опасны.
— Но я вышел на него через тебя, через твои тайные связи с казино «Кам Пек», где я должен был оставить на пятом игральном столе свой номер телефона в отеле в Макао и свое имя — вымышленное конечно.
— Он не прочь сохранить и такой способ установления контактов с потенциальными клиентами. А почему бы и нет? В сущности, подобная система абсолютно безопасна, тем более что я не представляю для него никакой угрозы. Да и что смог бы я в случае чего предпринять? Отправиться к властям и сказать: «Обратите внимание, джентльмены, этот парень, за которого я в ответе, требует, чтобы я и впредь пользовался разработанной мною системой связи с возможными клиентами, с тем чтобы он мог получать свои денежки за совершаемые им заказные убийства»? Он даже непосредственно обращается к моему связному.
— Не к «чжунгожэню» ли с ловкими руками и проворными ногами?
Д’Анжу посмотрел на Джейсона.
— Так вот каким образом ты оказался здесь! Дельта не забыл своих приемов, n’est-ce pas? [98] А человек-то этот жив?
— Не только жив, но и стал на десять тысяч долларов богаче.
— Он — жадная до денег свинья. Но не мне его осуждать. Я сам то и дело прибегаю к его услугам. Вот и в этот раз я заплатил ему пятьсот долларов, чтобы он передал «чаду моему возлюбленному» приглашение явиться сюда.
98
Не так ли? (фр.)
— Где ты смог бы спокойно его прикончить? А с чего ты взял, что он непременно явится?
— Об этом мне говорили и интуиция ветерана из отряда «Медуза», и доскональная осведомленность об установленных им весьма необычных связях, очень выгодных для него в денежном отношении и в то же время чреватых глубокими политическими потрясениями. Действия моего «питомца» могли бы спровоцировать войну в Гонконге и парализовать экономику всей колонии.
— Мне уже доводилось слышать рассуждения на эту тему, — сказал Джейсон, вспомнив слова Мак-Эллистера, произнесенные им ранним вечером в штате Мэн, — но я все-таки не очень верю в то, что такое возможно. Когда убийцы уничтожают друг друга, они же, как правило, сами и проигрывают. Стоит только им начать сметать друг друга, как тут же полиции просто отбоя нет от осведомителей из лиц, которые, решив вдруг, что и их черед недалек, вылезают из разных щелей в надежде доносами отвратить свою гибель.
— Если жертвами бандитских разборок становится обычная в подобных случаях публика, то ты, несомненно, прав. Но когда в игру включают видную политическую фигуру, представляющую многочисленную и к тому же агрессивно настроенную нацию, дело принимает иной оборот.
Борн выразительно взглянул на Д’Анжу.
— Ты имеешь в виду Китай? — спросил он тихо.
Француз кивнул:
— В Тим-Ша-Цуи было убито пять человек…
— Я знаю.
— Четыре трупа не стоят упоминания, а вот пятый — это да! Подумать только, сам вице-премьер Китайской Народной Республики!
— Боже
— Мои осведомители донесли мне, что между губернатором [99] и Пекином в последнее время велись интенсивные переговоры. В итоге прагматизм и здравый смысл одержали победу. Но это на сей раз. Зададимся же в связи со всем этим вопросом: что делал вице-премьер в Коулуне? Была ли эта августейшая особа из Центрального Комитета типичным продажным чиновником, падким до взяток, или за этим скрывалось что-то другое? Как я сказал, на сей раз все обошлось, а что будет потом, нам неизвестно. Так что, Дельта, мое детище нужно убрать еще до того, как он заключит новый контракт, который может всех нас кинуть в бездну.
99
Имеется в виду подотчетный английскому правительству губернатор колонии Сянган (Гонконг).
— Прости, Эхо, но убивать его нельзя. Его нужно взять живым и передать кое-кому из рук в руки.
— Так это и есть твоя история? — спросил д’Анжу.
— Лишь часть ее.
— Расскажи же, в чем дело?
— Скажу тебе только то, что тебе действительно следует знать. Мою жену похитили и переправили в Гонконг. Чтобы освободить ее, — а я освобожу ее непременно, в противном же случае сдеру шкуру со всех без исключения сукиных сынов из твоей шайки, — мне нужно доставить в Гонконг твое ублюдочное создание. Теперь я ближе к нему еще на один шаг, поскольку ты станешь помогать мне, по-настоящему помогать. Попробуй только…
— Угрозы излишни, — перебил Борна бывший боец «Медузы». — Я и так знаю, на что ты способен, не раз видел тебя в деле. Он тебе нужен по одной причине, мне — по другой. А в итоге у нас одна на двоих боевая задача.
Глава 17
Кэтрин Стейплс настойчиво уговаривала своего сотрапезника подлить себе крепкого мартини, свой же бокал наполнять не давала под предлогом, что в нем и так достаточно вина.
— Я тоже еще не допил, — слабо возражал, застенчиво улыбаясь, тридцатидвухлетний американский атташе, вместе с которым она решила отобедать сегодня в ресторане. Отбросив назад со лба свои темные волосы, он добавил смущенно: — От мартини я не делаюсь умнее… Простите, но я никак не могу забыть, что вы видели те фотографии… чтоб их черт побрал!.. Хотя и сознаю, что вы тогда спасли мою карьеру, а возможно, и мою жизнь.
— Я их никому, кроме инспектора Бэллентайна, не показывала.
— Но их видели вы, и это заставляет меня чувствовать себя неловко.
— Я же вам в матери гожусь.
— Я верю, что вы не причините мне зла. Но смотрю я вот на вас и сгораю от стыда: чтобы вляпаться в такую грязь!
— Мой бывший муж, — вне зависимости от того, как сложились наши с ним отношения, — резонно заметил как-то, что, когда мужчина и женщина остаются наедине, ни о какой грязи и непристойности не может идти и речи. Подозреваю, у него были какие-то личные основания для такого заявления, но и я пришла потом к такому же выводу. Чего там, Джон, выбросьте свои фотографии из головы! Так, как сделала это я.
— Постараюсь, насколько это возможно. — Они подозвали официанта и попросили принести еще выпивки. — После того, как вы позвонили мне вчера днем, я был сам не свой. Решил, что все обнаружилось. За эти двадцать четыре часа я окончательно поставил на себе крест.
— Вас самым коварным образом до такой степени напичкали черт знает чем, что вы полностью утратили самоконтроль. Но, к своему сожалению, я вынуждена все же заметить, что это не снимает с вас вины.
— Если вы так считаете, значит, мне не на что больше надеяться.