При странных обстоятельствах
Шрифт:
— Вы ошиблись, — снова сухо сказал Кравец.
— Это вы ошиблись, — сварщик теперь стоял у стола Чумакова. — Скажите товарищу Чумакову, что вот я ему пластину, которую он просил, принес. Целый день, между прочим, провозился. — С этими словами Тюриков вышел из кабинета.
Кравец высыпал из конверта фотографии — это были фотороботы трех преступников угнавших машину Балясного и совершивших затем разбойное нападение на дом священника в Черданицах. Конечно никаких других снимков тут не было, и сварщик обознался. А еще с такой уверенностью говорил…
Какая то неясная
Когда Чумаков вернулся от Малинина Кравца в кабинете уже не было — он ушел к себе в общежитие, потому что шел уже девятый час.
В четверг утром Малинин расхаживал по кабинету тасуя в руках два снимка. Один из них был принесен вчера Чумаковым — портрет “Гриши Коваленко”, разыскиваемого по подозрению в хищении автогена, а другой изображал одного из фигурантов розыска по делу об угоне автомашины Балясного и нападению в Черданицах. Сходство между “Гришей” и “интеллигентом” Малинин заметил сразу, хотя “интеллигент” и был изображен в профиль. Но Чумакова пока обнадеживать майор не стал — хватало с него истории с Колей Осецким там ведь тоже было сходство, и другие данные совпадали… Малинин ждал пока появится Тюриков — именно сварщику и предстояло опознать в “интеллигенте” “Гришу”. Тот его видел и в фас, и в профиль, видел много раз — если сходство действительно, Тюриков подтвердит.
Настроение у майора было отвратительное — всю ночь он промучился пытаясь выдернуть занозу, сидящую в памяти. Что же было это?
Когда раздался звонок, Малинин с тоской поднял трубку: ему мешали вспоминать.
— Добрый день Павел Николаевич!
Звонил Дмитрий Васильевич Романов, начальник отдела по борьбе с хищениями социалистической собственности.
— Вы на докладе были уже?
— Нет. Начальник в горком уехал. А что?
— Ну и ладно. Хотим мы тебе работенку подбросить. То ты нас озадачивал, а теперь мы тебя.
— Да я и так по самое горло сижу, — попытался отбиться Малинин. — Какая тут еще может быть работенка?
— Помнишь, вы наших ребят подключили к тридцать четвертому СМУ?
— Помню, — сказал Малинин настораживаясь.
— Вот мы кое-что и для вас накопали. Там у них есть пара деляг, они такие любительские бригады организовывали и в селах работали втихаря — по соглашению. Халтурили. За счет рабочего времени, материалы таскали.
— Ну? — нетерпеливо подстегнул Романова Малинин.
— А ты не горячись, — весело осадил его Дмитрий Васильевич. — Так вот, одна из этих халтурных бригад прошлым летом в июле две недели работала в шиловском колхозе имени “Героев пограничников”. Понял?
— Кто там работал — знаете?
— Кто-то из бригады Портнова. А кто — устанавливаем. Это же надо тихо. В колхоз не позвонишь — не спросишь.
— Стоп, Дмитрий Васильевич, — сказал Малинин. — Это надо вместе делать. А то твои мальчики мне таких дров наломают…
— Вот и звоню, чтоб обошлось без дров. Ну что — берешь работку?
— Беру, спасибо. Вот только Пронько захвачу и сразу
Опустив трубку Малинин сразу же поднял ее:
— Александр Иванович, срочно ко мне.
Потом снова набрал номер
— Валера, когда Тюриков приедет, держи его у себя, не отпускай — нужен будет позарез. Кравец тоже пусть ждет.
Третий звонок — Осецкому:
— Коля, никуда. Жди.
Пронько вошел, хитровато улыбаясь словно знал уже, куда и зачем идут они с майором. Спустившись этажом ниже, Малинин толкнул обитую черным дерматином дверь кабинета Романова. У Дмитрия Васильевича уже сидело двое его сотрудников.
— Чем порадуете? — спросил Павел Николаевич, усаживаясь.
— Ну, кроме самого факта, пока у нас ничего нет, — сказал Романов. — У них там полно всяких хитрых дел, но это уже чисто наша работа.
— Вот список бригады Портнова, — сказал молодой парень в цветастой рубахе с короткими рукавами — лейтенант Марушев.
Его Малинин знал совсем плохо, он в управлении работал недавно.
— Портнов? — оживился Пронько. — Это тот еще гад!
Малинин посмотрел список. Бросилась в глаза фамилия Ушков.
— А кто из них был в “Героях”?
— По нашим предположениям, был Батицкий, а кто еще с ним — пока не знаем.
— Позвонить от тебя можно, Дмитрий Васильевич?
— Звони, что с тобой сделаешь?
— Коля? Осецкий? Там у твоей медсестры приятельница была — Ушкова ее фамилия, я не ошибаюсь? Ага…
Малинин сел к столу, мучительно потер лоб — и вдруг вспомнил. Вспомнил то, что мешало ему жить уже второй день, что сидело занозой в памяти, остро покусывало не давало покоя. Эти двое, Павлова и Ушкова, работают в третьей горклинбольнице. В третьей. Там лежал с инфарктом начальник Ремтреста Коваленко. Управляющий. В третьей горклинбольнице. Веник… Это женщина? Это женская предусмотрительность? И скотч — это тоже она? Не спеши! Ушков… Был ли он в “Героях”? Должен был быть. Жена — в третьей горклинбольнице. Снова совпадение? Или он тогда — и “Гриша Коваленко”? Мог быть и кто-то другой из них, а мог быть и он.
Малинин снова взял список в руки “Ушков Игорь Анатольевич”. Там был Григорий. Игорь, Григорий — как же его зовут дома? Что-то сходное должно быть. Или это я все выдумываю, тороплюсь?
Он снова, уже не спрашивая разрешения взялся за телефон.
— Валерий Сергеевич, пришел он? Ну хорошо идите ко мне — я сейчас буду.
Малинин вернулся к столу:
— Кто-нибудь из вас знает людей портновской бригады в лицо?
Марушев сказал:
— Я. Не всех, но знаю.
— Я у тебя его заберу на несколько минут, Дмитрий Васильевич.
Романов засмеялся.
— Смотри только, назад верни. А то забудешь знаем мы вас.
— И списочек прихвачу.
— Вернешь с Марушевым.
Чумаков и сварщик уже стояли в коридоре. Малинин уважительно познакомился с Тюриковым, пропустил его вперед, махнул Пронько, Чумакову, Марушеву: валяйте заходите.
Тюриков узнал “Гришу” сразу:
— Да вы его мне как хотите по ставьте, я его различу. Я вот вчера уже вашему товарищу говорил, — с неожиданной обидой высказался сварщик.