Приглашение в ад
Шрифт:
вековечные стены соборов и монастырей. Железные крыши зданий, прежде чем упасть, парили в воздухе. Город
горел, распадался, погребая под своими обломками жителей. На фоне языков пламени люди казались такими
маленькими и беззащитными в этом мире. Небо смешалось с землей. Раненые и обожженные завидовали
мертвым.
Геринг демонстрировал истинное лицо своих люфтваффе. Первая репетиция состоялась еще в 1937 году
на севере Испании. Тогда германские бомбардировщики превратили
басков Гернику. Ковентри оказался первой визитной карточкой варваров во второй мировой войне. Потом за ним
последуют десятки, сотни городов в разных странах, особенно на территории Советского Союза. “Убивайте,
убивайте и убивайте, — скажет своим исполнителям Геринг, — ответственность я беру на себя”. А с той
осенней гибельной ночи родится новый германский глагол — “ковентрирен”. Его значение определят как
“стереть с лица земли”…
Через несколько дней после трагедии Фред сказал Яну:
— Черчилль решил посетить Ковентри. Неофициально. Его будут сопровождать только телохранители.
Мензис не возражает, если поедем и мы с вами, Ян.
Им удалось заполучить из секретной школы Кристину и Джейн. Это была невеселая поездка. Джейн тихо
переговаривалась с Фредом. Кристина жалась к Яну, всю дорогу молчала. Ян сначала воспринял необычное
молчание Кристины просто как сочувственное. Но потом ему стало казаться, что Кристина, помимо мыслей,
связанных с поездкой, угнетена еще чем-то.
Их автомобиль следовал за машиной с охраной.
Низкая облачность висела над Англией, практически исключая появление немецкой авиации. То и дело
встречались патрули из отрядов гражданской самообороны. Повсюду типичные английские пейзажи словно
взъерошились: на фермерских участках, на ровных полянах торчали обрубки деревьев, коряги, части старых
плугов, других сельскохозяйственных машин; даже площадки для игры в крикет были обезображены ямами,
рытвинами или перекрещены тросами. Врага лишали малейшей надежды на возможность приземления хотя бы
малых самолетов. Все это выражало решимость англичан бороться с фашизмом. Человек, ехавший впереди
небольшой автомобильной кавалькады, как бы символизировал их волю.
Но чем ближе подъезжали к разбомбленному городу, тем отчетливее разрушался в глазах Яна
героический ореол человека с толстой сигарой во рту. Его место занимал образ человека толстокожего,
равнодушного к чужим страданиям, видящего в людях лишь орудие для утверждения себя в блеске славы, для
устройства мира по обожаемому им стереотипу. И хотя Ян не видел выражения лица Черчилля, а лишь порой на
поворотах смутно различал затылок со сбитым на него шелковым черным цилиндром, ему казалось, что на
нижней
Проехать по Ковентри — точнее по тому, что от него осталось, — не было никакой возможности. Город
лежал в чадящих руинах. Среди них чернели развалины собора четырнадцатого века. Бомбы кромсали не только
кирпич — они уничтожали историю.
Спасательные команды разбирали завалы. Пожарные пытались заливать водой бесчисленные пожары.
Из-под обломков зданий еще доносились крики заживо погребенных.
Не было не только дома, в котором жил Арчибальд Коллинз. Не было и самой улицы. Здесь тоже с
молчаливым упорством трудились люди в брезентовых робах и касках с противогазами на боку. Все вокруг
дымилось, пахло гарью, серой и тошнотворной горечью горелого мяса.
Ян никого расспрашивать не стал. Это было бесполезно. Фред вел машину молча. Молчала и Джейн,
изредка вытирая платочком уголки глаз.
Машины свернули на небольшую площадь. Автомобильный кортеж остановился перед разрушенным
двухэтажным особняком. Половину дома бомба срезала с аккуратностью гильотины. В кухне на первом этаже
стоял стол. На нем уцелела тарелка с пудингом. На втором этаже виднелась детская кроватка. В кроватке сидела
большая рыжеволосая кукла. Ярко-малиновый бант в волосах пылал, словно еще один крошечный пожар.
Широко раскрытые голубые глаза куклы со стрельчатыми ресницами смотрели на людей.
Премьер долго глядел на безмолвную куклу. Думал ли он о судьбе ее маленькой хозяйки? Или просто
ждал, пока вокруг соберется побольше узнавших его людей?..
Сопровождающие почтительно молчали в отдалении.
Черчилль повернул голову, поискал взглядом личного охран-
ника сержанта Томпсона. Немолодой, но могучий сержант
мгновенно оказался рядом. Черчилль что-то тихо сказал ему и
ткнул сигарой в направлении разрушенного особняка. Сер-
жант кивнул головой и полез по завалу стены в дом. Добрался
до второго этажа, вынул из кроватки куклу, спустился с нею
вниз и принес Черчиллю.
Черчилль посадил куклу рядом с водителем, достал с
заднего сиденья букет густо-красных тюльпанов. Дважды
споткнувшись, подошел к мертвому дому, осторожно поло-
жил цветы на рваную глыбу. Затем повернулся, вскинул руку
с двумя растопыренными пальцами в виде буквы “V”, симво-
лизирующей слово “виктория” (победа), быстро направился к
машине, ни на кого не глядя, коротко бросил шоферу: