Приходите за счастьем вчера
Шрифт:
– Ты права. Я как-то забыл, что у тебя есть более действенные рычаги для спасения своей репутации. – Забывшись, он поправил локон, выбившийся из причёски девушки и упавший ей на щёку. – Но могла бы и ответить на звонок, тем более я мог звонить по делу.
– Ногти не пилю**, – кивнула Кет, следя за тем, чтобы не проскакивало резких интонаций. – Но тогда меня достали журналисты, – она скривилась. – Глупо, а отключила телефон. Но благодарна, что ты остался одним из немногих моих настоящих друзей.
Что, если бы не появление Элайджи, именно на сенатора падала бы роль по
Видимо, придётся задать Элайдже не один вопрос, как и для чего использовалась её личность все эти годы. Сказать, что она была уязвлена было трудно, брюнетка слишком хорошо знала мир, в котором жила, но всё же почему тогда…
Великобритания. Йоркшир. Около полутора лет назад.
– Он очень занят и вряд ли примет. – Эвелин, секретарь президента «MsnLogistic.Inc» попыталась избавиться от посетительницы, но, в отличие от большинства, та держалась подчёркнуто спокойно и уверено. – Все встречи расписаны на неделю вперёд.
Что через неделю её шеф и вовсе улетит на полмесяца в Гонконг, женщина сообщать не стала.
– Вам достаточно будет назвать моё имя, и мистер Майклсон уделит мне время. – Кетрин раздражённо нахмурилась. Если бы не дурацкая система устройства офиса бывшего мужа, когда между секретарской и его кабинетом был целый коридор, она бы просто вошла, но сейчас её наверняка перехватят. А вырываться, устраивать скандалы – ниже достоинства, особенно теперь, когда после больше похожего на ад уикенда в компании четырёх мужчин, от него и так мало что осталось. – Это срочный вопрос.
– Ну, хорошо. – Поняв, что избавиться от посетительницы не удастся, Эвелин поднялась с места. Что-то в безмятежном лице, расслабленной фигуре девушки говорило о том, что она и впрямь не похожа на обычную просительницу или бывшую любовницу, а женщина недаром работала секретарём высшего звена менеджеров и директоров последние двадцать лет – её глаз давно научился разбираться в людях. Может, родственница?
– Прошу прощения, мистер Майклсон. – На ходу обернувшись – с минуты на минуту нужно было уезжать на встречу, и он уже запаздывал, Элайджа удивлённо приподнял брови. Раньше секретарь не позволяла себе входить в его кабинет во внеурочное время без предварительного звонка. И то, что он сам полчаса как отрубил телефон, ситуации не меняло. – Вас спрашивает посетительница, мисс Кетрин…
– Ей назначено, миссис Кендрик? – Отрывистый вопрос не дал секретарю произнести имя до конца. Никаких обязательных для него Кетрин он не знал, да и вообще сегодня пребывал не в лучшем состоянии духа, учитывая аспекты жизни последних пары месяцев, когда существовала лишь работа нон-стоп, а максимум развлечений составляли снятые девицы раз в неделю – на что-то большее времени не было, не говоря уже об остальных человеческих радостях вроде охоты, футбола или просто расслабиться в компании друзей. В таком состоянии вспомнить об общепринятом имени своей жены Элайджа и вовсе не
– Нет. – Эвелин и так понимала, что нарушила принятую субординацию, но в таком раздражении она его редко видела. Хотя знала причины – Майклсон загонял всех, но больше всего себя.
– Тогда пусть позвонит через неделю. – Зацепившись взглядом за цифру в отчёте, он задумчиво царапнул экран, уже мягче – отключился от темы – продолжив: – А желательно никогда.
– Мистер Майклсон Вас не примет, занят, – невозмутимо сообщила женщина, появившись в дверях.
– Вы сказали ему, кто я? – В растерянном голосе девушки послышалось неприкрытое изумление. Кет совершила роковую ошибку: она просто не ассоциировалась в забитой аналитическими данными голове Элайджи с именем «Кетрин», так и оставшись в его памяти «Катериной».
– Да. Мистер Майклсон просил передать, что у него встреча, и раньше чем через неделю места в расписании не будет ни для кого.
«Но для меня даже сегодня поздно!»
Однако Кетрин не стала унижаться, поплотнее сжала застучавшие в нервном ознобе зубы, как через вату услышав продолжение фразы:
– Пожалуйста, в следующий раз предварительно позвоните и согласуйте, мисс Пирс.
Эвелин оставалась вежливо-холодна, но увидев, как побледнела неудачливая посетительница – даже губы стали серо-лилового оттенка, – испытала сожаление. Гневное отчаяние секундной вспышкой осветило лицо поднявшейся с места брюнетки.
– Попробуйте через пару дней, сегодня у шефа совершенно нет настроения, – по-матерински смилостивившись, посоветовала секретарь. И едва не попятилась. Сейчас эти карие очи стали чёрными, но из них ушло потрясение и гнев, сменившись чем-то злым. Именно так: на лице Кетрин Пирс проступила деструктивная энергия – незаметная, когда нет ни искажённых гримас, ни кривящихся морщин и губ, но отчётливая квинтэссенция лютой, инстинктивной ненависти загнанного человека, подошедшего к краю. Кивнув на прощанье оцепеневшей женщине, брюнетка молча вышла в дверь, ведущую к лифтам.
США. Сан-Франциско. Настоящее.
Очевидно, она неправильно поняла фразу Рейнолдса о деньгах. Или… Впрочем, стоит просто поговорить с Элайджей и всё разъяснится. Девушка поглубже вдохнула, чувствуя, как суматошно бьётся сердце. Но танец кончился, музыка стихла, и, наконец, Катерина сообразила, что сейчас не отрываясь глядит в глаза своего партнёра, что выглядело со стороны по меньшей мере неприлично. Джеймс был удивлён не меньше – Катерина, которую он знал, была непробиваемым человеком.
– С тобой всё в порядке?
– Да, конечно. – Она подавила желание отпрянуть – это выглядело бы тем более резко и глупо. Медленно отстранилась. – Спасибо за танец.
– Не уверен. Я провожу тебя к мужу, – вздохнул он. Рабочие моменты, связанные со Стемптоном, в разговоре здесь, разумеется, не поднимались, и оба это понимали.
– Хорошо.
Оказавшись неподалёку от круга беседовавших, в котором находился подошедший к ним Элайджа, она посмотрела на мужчин, безмолвно спрашивая: стоит ли их представлять друг другу?