Приходите за счастьем вчера

Darena

– Пока, да, – протянул ленивый голос слева. – А что мне тоже есть сообщение?

– Одно – тронешь её, я всем вам яйца пилкой отпилю, и ты это знаешь, Майклсон. – Елена хмыкнула – Кет всегда очень уж самоуверенна, – и неожиданно для Кола весело подмигнула ему, а Катерина тем временем продолжала: – А теперь будь добр выйди, мне нужно поговорить с сестрой о своём о девичьем.

– Сравнить длину кхм… первичных половых? – Он не сделал попытки подняться с места.

– Нет, как просто и незаметно подмешать синтетического дерьма тебе в суп.

– Кет… зачем же так грубо, – вздохнула Елена. – Мухи

и тараканы – абсолютно чистый и экологический продукт. Кол, выйди, пожалуйста? Мы же договаривались.

Скептически оглядев сначала брюнетку перед собой, потом брюнетку на экране, мужчина кивнул и вышел. Шея Кет расслабилась, и с лица ушло неприятное холодное выражение. Улыбнулась.

– Хорошо выглядишь, несмотря на всё, сестрёнка.

Елене вдруг стало легко, и она ощутила желание быть говорливой.

– Неудивительно – дом, море, меня полчаса назад хорошо накормили, как видишь, библиотека есть, и Кол ведёт себя относительно прилично, если не считать похищения.

– Неужели?

– Ты о нём слишком дурного мнения в мелочах, – фыркнула девушка. – Колин Майклсон – засранец только в глобальных масштабах, а в домашних условиях вполне безопасен. Тут дельфин плавает, представляешь?

– Кол держит дельфинов? – вопреки предположению Елены, решившей, что это сообщение порадует сестрицу, Кет помрачнела и в итоге резюмировала: – Таки, Елена, он небезопасен – рехнулся на почве возлияний.

– Нет, – Елена рассмеялась. – Он дикий, к пляжу подплывал! Милый такой.

– Милый? – в глазах Кетрин появился лёгкий интерес. – И что, прямо сразу дал себя потрогать? Не поверю. Я тоже видела дельфинов, и ни один…

– Он же дикий. – Тихий вопрос, которого обе ждали с первых секунд появления на экране: – Как Стефан?

– Жив, здоров и собирается искать тебя, – взгляд Кет снова стал цепким и взрослым при упоминании о Сальваторе. – Если ты о переживаниях, то не знаю, мы с ним не настолько близки. Но с ним Николаус. Что-то передать?

– Это хорошо, что Ник и Керолайн рядом, – Елена улыбнулась уже грустно. – Скажи, что со мной всё в порядке и что вернусь. Мы с Майклсоном заключили пакт – он отпускает меня через два месяца, а в ответ я не подаю в суд.

– Елена, ты… – слово «дура» так и не сошло с языка, – а что ему от тебя надо?

– Семья. Знаешь, мне кажется, что Кол не понимает, что для семьи мало взаимного притяжения и даже общих увлечений, что это каждодневная ответственность и уважение.

– Да… наверное, ты права, – неуверенно прошептала Кет, но потом тряхнула волосами и звонко сказала: – Он тебе ничего не сделает, Елена, будь в этом абсолютно уверена. Может яйца я ему и не отпилю, но в случае сильного косяка перья пообщипываю всем, и ты вполне можешь не прогибаться. Почему ты с ним договорилась? Стефан вряд ли придерживается этой точки зрения.

– А ты?

– А я – не знаю. Зависит от того… Елена, ты из-за Керолайн, меня и Клауса или из-за себя?

– Я не вижу своего будущего с Колом, Кет, – Елена на экране чуть пожала плечами – верный симптом раздражения. – Но мне так проще.

– Ради кого, – настойчиво повторила младшая. – Ради себя самой или ради благодарности и дружбы с Майклсонами? Это очень важно.

– Я знаю, о чём ты думаешь, но нет, ты не права. Ни то, ни другое, я

договорилась ради Кола. – Кет увидела, как сестра откинулась в кресле и скрестила руки на груди: – Как бы там ни было, но я не хочу ему дополнительных проблем с законом. Мне жаль, но Стефан не умрёт же от эти двух месяцев, и ничего не изменится для него.

– А если изменится?

– Нет. – Елена уверенно вскинула голову. – Я этого не допущу. Успокой его и убеди, что так будет лучше.

– Ты оскорбишь этим Стефана.

– Чем? Тем что решу все наши проблемы? – Елена фыркнула, и Кет поняла, как сильно сестре нравится её идея. – Он не глупый мужчина.

– Он мужчина, Елена. Всё не так.

– Ты просто всё проецируешь на своего бывшего муженька с замашками средневекового сатрапа, настолько давно одуревшего от безнаказанности, что он бросил жену и ребёнка.

– При чём тут Элайджа и наши личные дела?! – взвилась Катерина, – речь о тебе со Стефаном. Ты не посоветовалась ни о чём. Может быть, он вовсе не захочет оставлять в покое Кола и Майклсонов? С какой стати?

– Только потому что не имею возможности, – отрезала старшая близняшка, чьи глаза внезапно стали невероятно злыми даже через стекло экрана. – И тебе не идёт играть в мамочку, передающую опыт жизни непутёвой доченьке. Нет, я не позволю себе прыгнуть в постель к мужчине, который нагулялся и вдруг воспылал интересом к моему телу. До встречи.

И Елена отрубила связь, не став даже дожидаться ответного «пока», а ошарашенная Кетрин долго смотрела на чёрный экран, понимая, что сестра только что хотела посильнее оскорбить её, хотя вряд ли догадывалась насколько сильно получилось. Почему? Гнев и обида боролись, подталкивая к тому, чтобы пустить всё на самотёк. Идти ва-банк или нет? С одной стороны – Элайджа, с другой Елена, но ведь Елене ничего не угрожает… Разве что влюбиться? Но если это возможно, то какой смысл тащить её оттуда? Елене ведь самой хочется остаться, нагуляться с Колом и при этом быть белой и пушистой перед своей совестью.

– Ну, так будь по-твоему. Посмотрим, что ты там себе позволишь и как быстро раздвинешь ноги, – со злостью прошептала Кет, взглянула в тёмное окно и вышла из кабинета.

Великобритания. Йоркшир.

И снова переезд, снова чемоданы одежды, коробки обуви, косметики, кипы бумаги… Оставив одежду и прочий не самый ценный хлам до прихода горничной, как только Златка заснула, Кет принялась за личные бумаги. Макулатура забивала ящики – давно нужно было сжечь, распечатывала она лишь потому что проще воспринимала печатный текст и лучше запоминала, но сейчас снова молча перебирала листки. Сколько раз это происходило, с тех пор как они объединили свои усилия с Колом? Десятки или счёт пошел на сотни? Катерина пролистнула огромный отчёт – он был посвящён ей самой: в своё время вычищенная из всех источников Элайджей информация осталась только у Кола в распечатанном виде, и Кет отсканировала, надеясь найти что-то между строк. Усмехнулась – десятки пометок, оставленных на полях, говорили о том, что младший Майклсон был крайне внимателен относительно её персоны. Особенно внимателен к её любовникам – Кет стало неприятно: что такого было, чтобы изучать пристрастия? Внушительно. В конце лишь одна приписка от руки – Френк Ситри и знак вопроса рядом.