Приказано поступать по совести
Шрифт:
Серёга был готов поломать напополам всех до единого, однако я его остановил. В первую очередь я руководствовался тем, что мы наживём себе кучу проблем, от которых потом не отмоемся. А у меня так вообще мама учителем работает в этой же школе, а значит проблемы будут не только у меня, но и у моей семьи.
Нам, двум девятиклассникам не оставалось ничего, кроме как пойти жаловаться завучам. Естественно, нам пообещали разобраться в проблеме, после чего развернули и вежливо выставили за дверь. И мы даже поверили, что с проблемой действительно разберутся. Однако, в один прекрасный день, во время одной из перемен, мы с Серёгой шли по коридору и попали прямо на очередной бой двух инвалидов. Тогда то я и понял, что никто даже и не собирался решать этот вопрос. От нас просто отмахнулись в максимально мягкой форме. И тогда
Ворвавшись прямиком в эпицентр событий, мы разогнали всю сходку за две минуты. Закономерным итогом очередного представления цирка уродов стало то, что его организаторы собирали свои зубы по полу, а кто-то так и вообще лежал в нокауте, и тем же временем несколько девочек, хотя таких скорее у нас во дворах называют шкурами, охали и ахали, смотря на разбитые айфоны, которые стоили, как полугодовая зарплата мамы. И всё это происходило под обзором объективов камер десятков мобильных телефонов.
И началось. Как говорил наш тренер: потекло говно по трубам. Буквально на следующий день родители примерно половины учеников восьмого класса пришли к директору писать на нас жалобы. С того момента и пошла жара: многочисленные разговоры с директором, психологами и даже полицией. Посыл у всего этого пустого трёпа был один: насилие не выход, нельзя никого избивать, ведь как же так, ведь мы же цивилизованные люди! Ага, цивилизованные люди. Что-то не припомню, чтобы цивилизованные люди устраивали бои между инвалидами. А мы один раз провели воспитательную работу - и сразу агрессоры!
В один момент я не выдержал, и прямо задал директору вопрос, почему наши жалобы изначально были проигнорированы, и почему никто не попытался ничего сделать. Тогда то всё и выяснилось. Оказывается, отец главного зачинщика - какой-то крупный бизнесмен и по совместительству владелец благотворительного фонда, предоставляющего помощь украинским беженцам совместно с западными НКО, и под его крылом находится районное управление полиции. И он не намерен терпеть то, что какой-то сброд посмел воспитывать его выкормыша. По итогу всего этого Мерлезонского балета нам был выставлен почти что прямой ультиматум: извиниться перед всем классом, на весь оставшийся срок обучения навесить на себя клеймо агрессоров и вечно ловить на себе презрительные и даже брезгливые взгляды, или же не подчиниться и готовиться к ещё большим проблемам.
И тогда, детально обдумав всю историю, мы с Серёгой пришли к выводу о том, что сдаваться мы не намерены. Эта история на тот момент обрела слишком широкую огласку. О ней, без преувеличения, говорили по всему району, из-за чего репутация главы благотворительного фонда резко пошатнулась. Ведь забавно выходит, да? Пока отец мечется по конференциям со сказами о том, что все люди братья и все мы должны сохранять человечность и помогать ближнему, его сынишка в школе стравливает инвалидов на потеху публике. Именно поэтому нас с Серёгой и пытались сломить любыми способами. Однако, нам уже поздно было отступать назад. Между позором и культурой отмены мы лучше выберем отмену, но сохраним свою честь. Но мы даже не подозревали, о каких последствиях идёт речь.
И понял я только тогда, когда отцу позвонили из отделения неотложной помощи и сообщили, что маму зарезали, когда она зимой, поздно вечером, возвращалась домой. До больницы она не дожила.
Я не мог поверить в это. Это выглядело и звучало, как бред, как сценарий какого-нибудь фильма. Я попросту не мог поверить в то, что такое может быть наяву! Это же сюрреализм! И мне даже не дали посмотреть на неё в последний раз...
Нас не просто переиграли, нас уничтожили. Показали, где находится наше место, и что с нами будет, если мы будем возникать. Я был морально опустошён. Ведь не было сомнений, что смерть мамы и вся круговерть событий в моей школьной жизни взаимосвязаны между собой. И от того на душе становилось ещё хуже. Выходит, маму убили из-за меня?
Естественно, полиция тут же завела уголовное дело, однако, несложно догадаться, что оно было по-быстрому замято. Шли часы, дни и даже недели, а ответа всё не было. Сложно было поверить в то, что преступника, а вернее исполнителя, не могли найти. Уж точно не при таком уровне развития системы опознавания лиц и других игрушек, которые есть на
И тогда в дело включился отец. Он и до этого в подробностях знал про мои проблемы в школе, и сам понимал, что маму убили не просто так, и что эти две истории взаимосвязаны. Однако звание полковника национальной армии и все сопутствующие регалии не позволяли ему делать резких движений, если он не хотел для себя увольнения из армии с позором, а в худшем случае ещё и с уголовными делами по нарушениям, которых пусть и не было, но если надо, то СИБ запросто смогла бы их разглядеть. Но когда дело по убийству замяли, он терпеть не стал и воспользовался имевшимися у него связями. Когда спецназ Fulger ворвался в главное управление полиции Чекан с обыском и арестовал главу районного управления по подозрению в получении взяток в особо крупных размерах, дело было оперативно восстановлено. Исполнителей нашли через два дня, и очень быстро заставили говорить, ибо теперь дело было взято под контроль отдельными неравнодушными людьми из СИБ. А с помощью данных, полученных при допросе исполнителей, и небольшого анализа предшествовавших событий было нетрудно найти и заказчиков.
Тогда это стало настоящим фурором, ибо, мало того, что впервые с 2018 года на молдавских олигархов завели реальные уголовные дела, повлекшие за собой наказание в виде многих лет лишения свободы как для заказчиков, так и для исполнителей, так ещё и речь шла про основателя крупнейшего в стране благотворительного фонда, сотрудничавшего с USAID по вопросам ликвидации гуманитарной катастрофы на Украине. Особенно сказочно всё это выглядело в условиях того, что начиная с 2022 года правительство республики Молдова даже не скрывало свой антироссийский политический курс. И если поначалу довольно-таки большому проценту граждан позиция молдавских властей казалась вполне логичной, то ближе к концу 2024 года, когда ни одно выступление президента или членов правительства и парламента перед народом не обходилось без обвинений России в геноциде народа Украины, угрозе национальной безопасности Молдовы, да и вообще, во всех смертных грехах, такая позиция становилась скорее клоунадой. Ведь удобно же открестится от всех внутренних проблем: от разрушения экономики, вертикализации власти, перехода от ценностей демократии и либерализма к построению полицейского авторитарного государства, в котором репрессиям подвергаются не только пророссийские СМИ и блогеры, но даже и молдавские, которые провинились лишь тем, что посмели критиковать действующую власть. Забавно, как те, кто обвиняли Россию в отсутствие свободы и диктатуре по итогу и пришли к этой самой диктатуре и отсутствию свободы, только уже в своих странах.
История начала принимать неожиданные обороты, ставшие невыгодными уже правящим элитам, ибо лавочка потихоньку начала прикрываться. Те, кто проворачивал теневые схемы на территориях бывшей Украины, ставших одним огромным пепелищем, прикрываясь гуманитарными миссиями, начинали получать по заслугам.
В правящих кругах быстро поняли, что дело пахнет керосином. За историей публичного противостояния силовиков и олигархов наблюдала вся страна, и если бы были обнародованы результаты расследований относительно многочисленных молдавских благотворительных фондов и компаний-однодневок, а так же местных филиалов USAID, то разъярённый народ, уставший от того, что собственное правительство не даёт им спокойно жить, лишь бы выслужиться перед западными хозяевами, через два дня сам посадил бы президента Майю Санду на вилы, как это произошло с крупными помещиками в последствии октябрьских событий 1917 года в России.
А потому, власть пошла по пути наименьшего сопротивления. Она позволила силовикам посадить бизнесмена Павла Гросу, владельца благотворительного фонда Pace Libera, однако не допустила, чтобы они перешли к расследованию деятельности непосредственно благотворительного фонда, дабы не вскрылись некоторые деликатные детали деятельности фонда.
Таким образом, градус общественного волнения снизился. Получив желанную справедливость, хоть и в небольшой дозе, народ выпустил пар и успокоился. А через пару месяцев, когда информационный шум окончательно стих, а интерес населения иссяк, министры по-тихому, без всякой огласки, провели кадровые перестановки в СИБ - Службе безопасности Республики Молдова.